Литмир - Электронная Библиотека

Выглядела эта дочь Мальцева, конечно, ахово. Не знай кто она, увлек бы за проституцию. Хороша девка. Но в чем ей не откажешь, так это в адекватности. Руки на капот, ноги на ширину плеч и дала себя обыскать, не закатывая истерик. Но когда рука мужчины начала двигаться вдоль ох*енно крепкого зада, сказала довольно резко:

– Здесь камеры, офицер. Я бы не советовала домогаться.

Это не вспоминая, кто ее папаша. Другая бы угрожала скорым увольнением.

– Капитан Вознесенский, – отвлекает Германа постовой, доставая из ее сумочки белый порошок.

Вот так номер! А он даже подложить не успел. Тамерлан сказал, что чиста, а тут такой подарочек.

– Ваше, гражданочка? – поворачивает он Аллу, и та пожимает плечами, даже бровью не повела. Спокойна как удав.

Непробиваемая значит. Ничего, еще не таких ломали.

– Он безобидный. Легкий стимулятор, – окинула его цепким взглядом, от которого даже у женатого мужика начало подниматься настроение в штанах. – Хотя вам, капитан Вознесенский, он не нужен.

– Вы совсем берегов не видите, да? Вы знаете, сколько дают за хранение? А байк же не ваш? Угон на лицо.

– До десяти лет. Но мне не дадут расслабиться, верно? – хмыкает рыжая, кивая в сторону байка. – А его мне друг дал.

Одно дело подставить, чтобы проучить. Но тут Герману действительно захотелось проучить, потому что вот из-за таких мажористых сучек страдают обычные люди. А если они еще красивы как смертный грех, с нравом дикой кошки, то страдают еще и мужики, которых они ловко обманывают.

Наручники сразу оказывается на ее тонких ручках, от чего она возмущенно кричит:

– А звонок?! Капитан!

– Спасибо, мне никуда звонить не нужно, – удерживает преступницу за затылок, сажает в полицейскую машину и приказывает отвезти в самое гнилое отделение Москвы. Именно там собираются самые отъявленные шлюхи и наркоманы.

Ночь в таком месте точно научить ее уму разуму. И пусть Тамерлан потом только попробует не сказать ему «спасибо».

Глава 5. Алла

Плавая в хмельном дурмане, снова и снова отбиваюсь от зверя, что пытается меня растерзать. Прекрасно понимаю, что сплю, но все равно страшно. Этот сон преследует уже на протяжении многих месяцев. Он огромный, он злой и один взмах его огромной лапы может убить. Но как обычно сон прерывается на самом интересном месте, ровно за секунду до момента смерти.

А все потому, что кто-то упорно трясет меня за плечо. Усилием воли открываю тяжелые веки. Вздыхаю, сдерживая желание выругаться. Продолжаю обнимать любимую подушку в надежде, что мой живой будильник свалит подобру-поздорову.

Ну а что? Каникулы, до учебы еще месяц, могли бы и пожалеть меня. Но «будильник» оказывается весьма настойчивым и вот меня трясут так, словно я впала в литургический сон.

– Ну что, бл*ть?! Я же сплю! – переворачиваюсь, вижу смущенную Варвару. Нашу старенькую экономку. После случая, когда отец считал меня мертвой, перепутав с убитой проституткой, она держится в стороне. Словно я и правда давно умерла.

Но что еще более удивлено, так это то, что она зашла в мою комнату. Сама. Такое случилось лишь один раз. В день смерти мамы, когда мне было восемь лет.

– Ну что ты как вкопанная встала. Что случилось? – она непродолжительно молчит, а после начинает что-то мямлить про отца, пугая меня еще сильнее. Я тут же подрываюсь с кровати и хватаю ее за круглые плечи. – Да, не бубни! С отцом что-то?!

Несмотря на разлад между нами, он продолжает оставаться самым родным мне человеком, хоть я этого и не показываю. Сейчас я очень рада, что его военная деятельность проходит за рабочим столом в кабинете.

– Нет, нет, все с ним в порядке, – уверяет меня Варвара, при этом улыбается и отводит глаза.

В голове пульсирует от гнева, начинает колотить от раздражения. И я снова возвращаюсь на свою огромную кровать, падая на мягкие подушки.

Хватаю телефон и понимаю, что времени нет еще и обеда. Ещё бы спать и спать. Но мысли о вчерашнем уже ударили в голову, теперь точно не усну, а вечером запланирована тусовка, которая потребует много энергии.

У сыночка мэра день рождение. Этот зажравшийся мажор обрюхатил мою однокурсницу, с которой мы давно дружим, и за это будет облит дерьмом на своей же вечеринке.

Плотоядно ухмыляюсь, ведь я уже спланировала, как заставлю его дрочить, и выложу это в сеть. Женская месть коварна!

Да и вообще не прийти на вечеринку будет крайне неприлично.

Поток мыслей прерывает новая встряска плеча. Бессмертная, что ли!

– Ну, какого хрена? Ты видела время? Уходи!

Это учитывая, что пришла я в девять! И ладно бы с вечеринки какой, а тут из-за того, что меня забрали в отделение по чистой случайности. Это, конечно, не первый раз. Но обычно отец вытаскивал меня менее чем через час, еще до оформления.

Да и места были более-менее чистые. В этот же раз из-за легких веществ завели дело и продержали в лютом гадюшнике всю ночь.

Помимо адского запаха, из-за которого начинало тошнить, невыносимого холода, из-за которого задубело все тело, и унитаза прямо в камере, там еще были надоедливые шлюшки, которые сначала приняли меня за свою, а потом долго учили, как соблазнять мужиков.

Ну, а когда я откровенно заржала над их методами, пустив пару шуток о ночных бабочках, меня решили избить. Причем битва была жестокой, потому что я не могла позволить себе проиграть. Лишилась пары клочков своих шикарных волос и получила синяк на щеке. Не в первый раз я попадаю в драку, поэтому сильно не расстроилась.

Отец явился за мной под утро в ярости, в выражениях не стеснялся, увидев мой несколько потрепанный вид. Впрочем, ничего необычного. К такому я давно привыкла.

Я знаю, что веду себя отвратительно, но и он кроме ора и угроз ничего сделать не может. Проверено за два года от и до. Чего я только не вытворяла… Особенно его задел тот случай, когда я улетела заграницу с одним из своих ухажёров. Но папа ничего не сделал, а я ждала.

В клинику он меня больше не отправит, потому что забирал меня два года назад в состоянии коматоза. Других рычагов давления у него нет. А отлично сданные сессии на медицинском факультете вообще вводят его в ступор и не дают повода наказать.

Ну а что, медицину я люблю. Особенно мечтаю кое-что у кое-кого отрезать.

Иногда у меня возникает желание наладить отношения с отцом, но прежней послушной дочери ему не вернуть. Во мне до сих пор горит обида за то, что он вместо того, чтобы встать на мою защиту, пошел на поводу у Тамерлана. Я уверена, идея запихнуть меня в клинику была именно его. И это после того, как я поднесла на блюдечке своё сердце и тело.

Это было ударом. Предательством. Я не могу больше ему доверять. Иногда, кстати сбавляю обороты вакханалии, потому что боюсь, что он снова меня туда определит. А этого пережить я не смогу. Так что каждый день я все ближе подхожу к точке невозврата, чувствуя, что скоро шар терпения лопнет.

И внутренний голос предательски шепчет: «А не перешла ли ты сегодня черту?».

– Тебя отец ждёт в своём кабинете, – перебивает внутренний голос Варвара. – Сказал это срочно.

Да я уже знаю, что получу нагоняй. Причем, хороший такой.

Вполне к этому готова, поэтому со спокойной душой отправляюсь сначала в ванную, приводить себя в более-менее божеский вид. После чего к своему шкафу, чтобы надеть шелковый халат поверх чересчур короткой пижамки. Рано еще одеваться, так что после разговора я собираюсь продолжить свой сон.

Перед тем как зайти в кабинет отца, я некоторое время думаю, что же ему сказать. Как сгладить углы и что соврать, чтобы обошлось без скандала. Он все-таки не молод, а стать причиной инфаркта я хочу меньше всего.

Может, пора снять квартиру и не трепать ему нервы ночными отлучками? Поговорю об этом, когда он будет в лучшем расположении духа… А сегодня надо бы извиниться и солгать, что больше такого не повторится.

– Отец, что ты… – открыв дверь в кабинет, застываю с открытым ртом.

6
{"b":"785524","o":1}