А значит, ходи, Леха, на работу в долбанный НИИ, выполняй роль няньки при одном малолетнем айтишном придурке с разноцветной волосней и загибом на аниме с хентаем, отчего ходит это придурок вечно, словно обдолбанный и озабоченный. Но работу свою знает от и до, да еще и быстро ее делает, сморчок-задротыш. А я рядом. Бдю. И слушаю постоянный бред, который он несет, не замолкая ни на мгновение.

И вот честно, если бы у меня и без того волосы не были светлыми, то поседел бы от нервяка постоянного. Потому как придурок этот затыкается, только когда жрет. Да и то умудряется болтать с набитым ртом. Красавчик, короче.

Работа, из интересной и даже творческой, моментом превратилась в тоскливую до усрачки.

И вечера, где одно только предвкушение завтрашнего полного рабочего дня, проведенного наедине с этим уродом, выводило из себя до трясучки, были на редкость унылыми.

Да еще и мысли всякие появлялись.

Ну и интернет под рукой, опять же. Вечный соблазн.

Я не выдержал, короче говоря.

Залез в инсту Принцески.

И задохнулся от первой же фоточки. Нет, она не была там раздетая, или в чем-то развратном…

Она была там с парнем.

Смазливым длинноволосым придурком с порочной улыбочкой и нахальным взглядом.

Я глянул, перешел по ссылкам на его страничку, заценил уровень дебилизма. Папенькин сынок, прям видно. Тачки, телки, рука в часах на руле, пистолет в бардачке. Пугалка газовая, но смотрится для всяких дурочек Принцесок внушительно.

Я изучал его страницу, переходил на страницы его дружбанов, таких же, как и он сам, папенькиных сынков… И злился. Так сильно злился, что даже не понимал этого.

А когда понял…

Ну, сделал все, чтоб успокоиться.

Йога, стойка, веса. Потом душ, попрыгать – и по-новой.

И, самое главное, не смотреть опять в телефон.

Злоба душила, я понимал ее причины, и они мне не нравились.

Дерьмовые причины, очень, вот просто очень дерьмовые, Леха!

Лучше еще парочку подходов…

И тут телефон завибрировал смс.

Я посмотрел контакт, и сердце прилило жаром. «Отпуск». Это я ее так обозначил еще в самом начале, чтоб без палева, как понимаете.

Надо было удалить нахер. И симку сломать…

Я смотрел на контакт и не торопился открывать смс, чуя, что пути назад не будет. Кот Шредингера, мать его.

Лучше не открывать, и тогда котик будет жить…

Усмехнулся, нажал кнопку.

«Привет. Можешь приехать?»

Я сжал в кулаке телефон, выматерился от души…

Ну что сказать…

Котик сдох.

Принцесса за спиной мягко поворачивается, выгибается чуть-чуть, но с явным расчетом, чтоб я заметил краем глаза. Играет, актриса погорелого театра… Как кошка с мышкой.

Ну, это она так думает.

А еще она уверена, что меня на привязи держит. Словно ручного зверька.

Или, может, не думает, кто ее знает, что там, в ее пустой головенке? Она же у нас вся такая хорошая-хорошая, правильная…

«Девочка пела в церковном хоре»… Это прям про нее.

Хрустальная принцесса, папина радость, мамина гордость…

Замуж скоро выходит.

Думает, я не знаю. Думает, что я – дурак.

И глаз у меня нет, и мозгов тоже.

Только сила, умение вытаскивать ее из всяких тупых ситуаций, в которые нежные принцессы не попадают, естественно… И член большой. Который очень нравится, очень-очень. Это я точно знаю, такую реакцию ничем не подменишь.

Я – ее маленький, грязный секретик.

Мелкое пятно на кристальной репутации.

Полгода назад ее с трудом получилось сберечь, когда нежная Принцеска подалась на вольный выпас с каким-то утырком. Еле удалось скрыть побег от серьезной семейки будущего жениха.

Для того и пришлось дурачку-Лехе скрытно за ней ехать, а потом так же, не отсвечивая, чтоб не дай Бог пропалить свой груз хоть в каких-то базах, переть ее обратно через полстраны.

А я, дурак, все гадал, нахрена это папашка ее не разрешил билеты покупать на поезд и самолет…

И, по возвращении, жестко меня поимел за то, что в паре городов рядом с тем дурацким фестом этнической музыки, на который унесло его дочь, ее фотка несколько часов успела повисеть на стендах «Их разыскивает полиция». Ну, тут да, моя недоработка.

Так быстро тогда сваливали, что Принцеска оставила в руках утырков паспорт, а я забыл проверить, взяла она его, или нет… Упустил из виду совершенно! Но мне просто никогда раньше не приходилось сопровождать нежных принцесок! Не мой профиль работы, блин!

Естественно, оправдания не спасли от начальственного пистона, но да ладно. Одним больше, одним меньше… Главное, чтоб это не начало нравиться, а то уже тревожащий знак будет…

Я выяснил, что она выходит замуж как раз после нашей первой встречи, когда она вызвала меня смской, а я, дурак, поехал.

Нет, не поехал.

Полетел, помчался, идиота кусок!

Она сидела в барчике, пьяненькая, грустная, и уныло отбивалась от какого-то придурка, настойчиво предлагавшего «пойти малышке с ним в туалет».

Одно мягкое нечаянное движение кистью, и парнишка пошел туда, куда так сильно стремился, правда, в гордом одиночестве. Да и цели у него внезапно обозначились другие.

Принцеска удивленно-пьяно посмотрела на удаляющегося немного кривобоко приставалу, потом перевела взгляд на меня… Я недоуменно пожал плечами, поправил на носу очки, улыбнулся, как всегда, строя из себя придурастого дрища. А то, мало ли, полицию кто-нибудь вызовет… Зачем мне это? А тут – случайность случилась, плохо стало парнишке…

– Привет, Принцеска…

Черт, зачем так смотреть на меня? Словно… Словно я – единственный на всем свете. Словно я – то, что ей нужно… Зачем?

– Привет, Леша, – улыбнулась она… И заплакала. Слезы полились из глаз, причем, так красиво, словно в кино. Прозрачные такие крупные капли, они нисколько не портили ее, только глаза делали еще более лучистыми, блестящими. Губы, и без того пухлые, стали еще сексуальней, красней, их так и хотелось куснуть. С рычанием и кайфом.

Я смотрел, как она плачет, немного растерянно и в то же время жадно.

И понимал, что все. Лечу-у-у-у… Вниз.

И никакого спасения, парашюта, там, страховочного и прочего.

Ничего.

Она плачет, она поддержки моей, хочет, наверно… Ей плохо сейчас, иначе бы не вспомнила про дурака Леху, когда-то спасшего ее кругленькую жопку из беды.

А я лечу. Мир вокруг тоже летит ко всем ебеням, вместе со мной.

Ничего и никого вокруг.

Только она, ее глаза лучистые, прозрачные слезы, стекающие по щекам, попадающие на нежные губы… Их хотелось слизать, попробовать на вкус. Почему-то мне казалось, что они не соленые. А сладкие.

Дурак, в курсе, не стоит даже на этом внимание заострять…

Но вот знаете… Бывает такое, когда мозгом все понимаешь. Правда, все понимаешь.

Но сделать ничего не можешь.

Ощущаешь, как несет тебя потоком, неостановимым, и ты, вместо того, чтоб цепляться за что попало, стараться выбраться… подчиняешься, с ужасом и кайфом.

Я ничего не смог сделать.

Я подчинился.

Подошел к ней, мягко обнял, умирая от давно забытых, казалось бы, ощущений ее мягкого тела в своих руках. Принцеска тут же уткнулась мне мокрой мордочкой в шею, целуя нежными губами, и от каждого неловкого касания меня пробирало током, а руки сжимались лишь крепче.

Невозможно было в тот момент меня от нее отодрать. Только с кровью, с мясом.

Нас обоих било мелкой дрожью, дыхание срывалось, в голове мутилось.

Мы просто держались друг за друга, как утопающие за единственный спасательный круг, и не могли даже думать о том, что делать дальше…

Все решил бармен.

– Эй, ребят, – сказал он, перегнувшись через стойку, – вон там – випы. Пока еще не все заняты. Платите админу и валите отсюда.

Я сумел оторваться от Принцески, но ровно настолько, чтоб твердо поставить ее на пол и, крепко держа за руку, утащить в сторону випов.