— Ну какая решетка, — махнул рукой профессор, открыл шкаф и вытащил шубу. — Скажем, что она все придумала, и намекнем на шизофрению. Главное, чтобы свидетелей не было.

Он надел соболиную шубу поверх пиджака и подтолкнул Семена к двери.

— Пойдем готовиться. Гостью надо встретить достойно.

Семен, пришибленный, шел за хромающим профессором. Он знал, что Павел Федорович способен на многое ради своей идеи, но украсть девушку! Этим он подвергал опасности не только себя, но и весь институт. А Семен вообще мог сесть в тюрьму, как соучастник. Он вдруг вспомнил Кирилла. Детдомовский мальчик, который внезапно пропал. Вечером Семен принес ему ужин, новую книгу комиксов и, пообещав скачать фильм про супергероев, поехал домой. Наутро Кирилла на месте не оказалось. На расспросы Павел Федорович ответил, что мальчику надоело сидеть в четырех стенах и он решил вернуться в детский дом. Промучившись от беспокойства два дня, Семен позвонил директору детского дома.

— Нет, Кирилл не возвращался, — опешила она. — Он разве не у вас?

В тот же день его подали в розыск. Червячок недоверия поселился в душе Семена, и профессор перестал казаться таким уж добрым и чудаковатым, как раньше.

— Павел Федорович, — подал голос Семен, когда они остановились возле двери цокольного этажа. — Думаю, нам надо серьезно поговорить.

— Сема, опять ты за свое, — он открыл дверь и похвастался. — Тепло. Обогреватели я еще днем включил.

Профессор повесил шубу на вешалку и по-хозяйски двинулся по коридору, осматривая кабинеты сквозь стеклянные стены.

Семен, глубоко вздохнул и, собрав волю в кулак, крикнул ему вслед.

— Павел Федорович, я серьезно! Если вы сейчас со мной не поговорите, то я разворачиваюсь и ухожу.

Профессор медленно повернулся и недоуменно уставился на него.

— Сёмушка, ты чего?

— Это уже не шутки! — распалился Семен. — Я не хочу участвовать в ваших экспериментах, если вы будете нарушать законы!

Профессор испуганно замахал рукой и, подволакивая ногу, вплотную подошел к нему.

— Ты чего кричишь? Ничего страшного не случится. У нас нет времени ждать и уговаривать. Джон больше не отправляет денег. Я уже экономлю на всем: на электричестве, на зарплате, на приборах. Ты же сам все знаешь.

— И что? Значит, надо сворачивать эксперименты с «Куполом» до лучших времен.

— Сема, — устало выдохнул он. — Ты хоть понял, что сказал? Время идет, я не молодею. Это у тебя вся жизнь впереди, а у меня лишь несколько лет. И я хочу провести их с бокалом вкусного коктейля и милым мопсом под ногами.

— Ну, коктейль и мопса даже я могу вам обеспечить, — хмыкнул Семен.

— Зато вид из окна на океан — не можешь. С ней ничего не случится, обещаю. Мы поговорим, объясним, и, я уверен, она сама согласится нам помочь, — он похлопал Семена по плечу и направился в дальнюю лабораторию. Там, на металлическом столе стоял громоздкий белый «Купол».

— Еще один вопрос. Почему вы думаете, что у нее есть способности? Ведь мы еще не проверили.

— Я уверен на сто процентов, — усмехнулся профессор и погладил гладкий корпус.

Ярослава блуждала во тьме. Легкая, как пушинка, она могла кружиться, плавать, словно в воде, прыгать как мяч или лететь стрелой. Однако это не имеет значения, когда ты не видишь даже себя.

«Хочу на свет. Хочу на волю», — подумала она и, собрав остатки сил, вынырнула из темноты. Она очутилась в сельском магазине, очередь из пяти человек стояла перед кассой. Хамоватая продавщица пыталась засунуть в маленький пакет метровую рыбину.

— Он скользкий, подождите. Он скользкий, подождите, — повторяла она.

Ярослава огляделась и увидела прижавшуюся в угол Надю.

— Так вот чей это сон, — усмехнулась она, вышла из магазина и попала под ливень. Тяжелые тучи нависали над лесом и речкой. От крупных капель вода в реке бурлила и неестественно плескалась. Сверкнула белая молния и раздался громогласный раскат, от которого задрожала земля под ногами. Ярослава принялась озираться по сторонам, в надежде найти владельца сна. Однако никого не было.

— Как такое возможно? — опешила она, подошла к реке и потрогала воду. — Холодная и мокрая.

Вдруг прямо над головой небо оглушительно взорвалось, и кто-то явственно ойкнул.

— Где же ты? — она вгляделась в черноту между деревьев, прошлась по высокой траве и снова вернулась к реке. На другом берегу, среди поваленных деревьев лежала перевернутая лодка. Ярослава оттолкнулась, легко перелетела через реку и опустилась возле лодки. Под ней кто-то жалобно всхлипывал.

— Нашлась, — улыбнулась Ярослава, опустилась на колени и заглянула под лодку. Четырнадцатилетняя соседка снизу, Лера, свернувшись клубком, лежала на земле и тихонько плакала.

— Бедняжка, я бы успокоила, но ты меня не видишь.

В этом заключалось еще одно отличие сна от комы. Сны она могла только подсматривать, а не влиять или переделывать.

Ярослава с минуту полюбовалась на грозу и переместилась в деревню.

— А я знаю, чей это сон, — сказала она и весело рассмеялась. Валентин Васильевич, живущий в соседнем подъезде, лез вверх по березе. Она знала, что в этом сне он чувствует себя ребенком, но Ярослава видела его так, как он выглядит сейчас. Маленький вечно недовольный старичок и ноги колесом. Тем временем, Валентин Васильевич силился достать до толстой ветки, но она, хоть и была рядом, постоянно уклонялась в сторону. Ярослава часто видела с ним этот сон и решила, что это не обычная игра воображения, а воспоминание, которое закрепилось в сознание и мучило его. Также как папе часто снилось, что он едет в неуправляемой машине, в ужасе крутит руль и нажимает на педали, но безрезультатно. С ним однажды такое случилось, поэтому страх и воспоминание смешались. Машины и местность менялись, но оставалась неисправная машина.

Ярослава печально вздохнула и переместилась дальше. Серое небо и улица с двухэтажными домами. Посреди дороги стоит женщина и пытается бежать, но ноги не слушаются. Она падает, снова встает, падает. Пытается ползти, подтягивается руками, но остается на месте. Вдруг сзади появилась высокая темная фигура мужчины, на плече большой молот с длинной рукояткой. Ярослава в ужасе прижалась спиной к стене дома. Женщина завизжала, принялась царапать землю и толкаться ногами.

— Проснись! Проснись! — в исступлении закричала Ярослава, когда мужчина поднял молот над распростертой на земле женщиной.

Вдруг стало светло, и Ярослава с облегчением выдохнула, рассматривая знакомую детскую комнату. Это означало, что женщина проснулась, а Ярослава перешагнула в следующий сон. Она подошла к девочке, сидящей за столом, и заглянула через плечо. Шестилетняя Лиза, средняя дочь соседки Нади, пыталась раскрасить единорога, который скакал по альбомному листу, уворачиваясь от желтого карандаша. Ярослава с удовольствием заглядывала в детские сны, ведь они такие волшебные и красочные. Она погладила девочку по голове и шагнула дальше.

На этот раз все было нечетким, с размытым очертаниями домов и деревьев. Люди в виде теней сновали повсюду.

— Слишком далеко забралась. Ничего не вижу.

Ярослава вернулась в темноту, раскинула руки и оттолкнулась. Она представила, что летит в бесконечной вселенной в поисках яркой звезды.

«Надо отдохнуть. Я устала. Очень устала».

Едва Дмитрий Сергеевич открыл дверь, как на него набросился Рекс. Он терся о его ноги, вертел хвостом-кисточкой и радостно скулил.

— Хороший, хороший, — Дмитрий Сергеевич потрепал пса по голове. — Голодный небось.

Рекс в ответ тявкнул, помчался на кухню и притащил миску в зубах.

— Ну, дай хотя бы раздеться, — усмехнулся Дмитрий Сергеевич, расстегивая пуховик.

Затем прошел на кухню, насыпал сухого корма и по свежей воде в поилке понял, что сосед приходил накормить Рекса.

— Ах ты, обманщик! — пригрозил он пальцем счастливому псу, уплетающему корм. — Чем бы мне-то перекусить?