Встречались редко, новые заботы поглотили с головой, но каникулы после первой сессии решили провести вместе. Запланировали поездку в горы, на турбазу ― покататься на лыжах, потусить. Всё бы хорошо, но в «полутехническом», неожиданно сдвинули сроки экзаменов. В общем, универщики с новыми друзьями поехали без старых. Зато, когда у них каникулы уже заканчивались, у политехов только начинались. Пересекались они всего на пару дней.

Ну что же ― решили отстающие― хоть двое суток, но оторвёмся «по полной». Зимой в горах ― это же сказка. Снег, солнце, скалы, лыжи и… девчонки, конечно. А воздух, воздух-то какой. Два ― три спуска, и становится жарко. Все тёплые вещи долой, и летишь вниз по трассе, только ветер свистит в ушах. Скорость, адреналин, а внизу девушки косятся на твой могучий торс ― хорошо. Главное ― по пути не налететь на какого-нибудь «чайника».

Правда, те, кто приехал на неделю раньше, успели здорово загореть. Новенькие на их фоне выглядели как бледные макаронины. Ну да ладно, в этот раз не за этим приехали. У дружной компании были другие интересы. Только один коварный изменщик предал друзей, и всё время проводил со своей новой подружкой. Он даже не знал о приезде опоздавших.

Накатались ребята досыта. Вечером тоже было чем заняться. Неожиданно нашлось много друзей и знакомых. Вот как так получается? В городе тогда жило больше полумиллиона человек, а стоило Денису приехать на турбазу и, оказывается, половина, ну хорошо, четверть, сплошь знакомые. В общем, ходили ко всем в гости ― шашлыки, огненная вода, разговоры «за жизнь» после третьей.

Уже глубокой ночью, когда на турбазе стало как-то тихо и темно, все поняли, что пора спать. Пошли искать свой коттедж. Это оказалось не такой простой задачей. Рассуждали так ― нас шестеро, ну сейчас без Сашки пятеро. Сашка обойдётся, у своей переночует. Значит, коттедж должен быть четырёхместным. Железная логика. Вот только, что плохо ― таких на базе оказалось восемь штук. Денис вспомнил, что перед коттеджем стоял снеговик. Это примета. Но, вот досада, такие были перед каждым. «Не-е ― говорил самый стойкий, обладающий, ещё и феноменальной памятью ― Наш особенный. Я у него морковку съел». Стали искать снеговика без морковки. Нашли. Но дверь оказалась запертой.

«А где ключи? ― спросили у гения ― Ключи где? Это ты помнишь»? «Конечно ― гордо ответил поедатель морковок ― Я их Сашке отдал». Где искать Сашку, никто не знал. Решили стучать: «А вдруг там кто-нибудь есть. Тогда нам откроют». Скажете ― плохая идея? Но ведь, действительно, открыли. На пороге появилось нечто хрупкое, удивительно грациозное, с распущенными длинными волосами и завёрнутое в простыню. Свет от лампочки в коридоре пробивался через светлые волосы и нехитрое одеяние, создавая вокруг видения неповторимый ореол. Все замерли, не в силах произнести ни слова. Чудо накинуло на себя висевшую рядом с дверью куртку и превратилось в симпатичную девушку.

«Скажите, это седьмой коттедж? ― наконец произнёс Денис, прочитав номер рядом с дверью ― Мы здесь живём и хотим спать». «Сейчас, одну минутку» ― ответила девушка и закрыла дверь. То ли от мороза, то ли ещё отчего, но всё, что вливалось в парней последние несколько часов, выветрилось из их голов и, умывшись снегом, они стали что-то соображать. «Слушай, а если это не наш коттедж?» ― «Да наш. Я её знаю. Это Сашкина девчонка».

Наконец, дверь опять распахнулась. Теперь немного протрезвевшие студенты уже отчётливо увидели девушку в обтягивающем очень неплохие формы лыжном костюме. Смущённо улыбнувшись, она стремительно исчезла в темноте. Кое-кто попытался было двинуться следом, но усталость взяла верх, и все пошли устраиваться на ночлег. Трое старых хозяев повалились на свои кровати, а Денису, как вновь прибывшему, досталась раскладушка. Не нашлось места только Толику, второму новичку. Получив от всех отказ пустить его лечь хотя бы «валетом», он устроился к досматривающему седьмой сон Сашке. Тем более что тот уже лежал, прижавшись к стене, и место рядом было ещё тёплым. Похихикав для порядка несколько минут над новой парочкой, все уснули.

Раскладушка натужно скрипела и грозила порваться под Денискиным весом. Он долго переворачивался с бока на бок, пока в комнате не начало светлеть. Неизвестно откуда появилась та самая светловолосая девушка и подошла к нему. Пока он судорожно придумывал, что сказать, она положила ему руку на голову и произнесла неожиданно низким голосом: «Кончай храпеть»!

Резко проснувшись, парень обнаружил у себя на подушке чью-то тапку. «Ну, ты, композитор, даёшь» ― услышал он в свой адрес. Все уже не спали, но продолжали валяться, обсуждая вчерашний день. «Могли и нормально разбудить» ― запустил Денис тапкой в открытую форточку. Но проснулся он не последний. Новоявленный Казанова ещё дрых.

Наконец, яркое солнце разбудило и его. Вспомнив прошедшие события и почувствовав тепло около себя, он, блаженно улыбаясь, обнял то, что должно было быть приятными выпуклостями. Резкий отпор заставил его открыть глаза. Изумлению не было предела. Светлые длинные волосы стали короткими и чёрными как смоль. Вместо симпатичного личика, на него смотрела усатая морда. С криком отпрянув от этого ужаса, ловелас ударился о стену и перепрыгнув через спинку кровати, рухнул посреди комнаты. Бывает, конечно, и лягушки становятся царевнами, а чудище прекрасным юношей. Но чтобы принцесса стала чудищем…

Хохотали до слёз и долго не могли успокоиться. Виновник происшествия увидел Дениса, потом узнал, наконец, своего соседа по ночлегу, всё понял и присоединился к остальным. Любая фраза, комментирующая инцидент, вызывала новый взрыв хохота. Смеялись до боли в животе, до колик. Весь день прошёл под знаком этого события, а шуток на сальную тему хватило ещё на несколько лет.

Собрались мы как-то с друзьями на рыбалку. С ночёвкой, конечно. Иначе ― пока доедешь, пока разложишься, уже и назад собираться пора. Так даже ухи не попробуешь, а какая же это рыбалка, без ухи. Ехать, кстати, собрались на Сырдарью. Далековато, конечно, но зато какая там рыбалка! Меньше, чем с десятью килограммами мы никогда не возвращались.

Ловили, правда, не на самой Сырдарье, а на отводных каналах. Их там много нарыли ― пускали воду на поля, хлопок выращивали. Берега у этих каналов покрепче, и, главное, рыбнадзор там не властен, поскольку официально они тогда природоохранными водоёмами не считались. Так, гидротехническое сооружение. Раньше рыба в этих каналах была такая же, как и в самой реке ― и сазан, и жерех, и лещ. Только сом не заходил, мелко ему. Но в последнее время всех вытеснила змей-голова. Рыба, конечно, не красавица. Это, если мягко говорить. Круглое тело и голова как у змеи, за что и получила своё название. Зато вкусная, и берёт приманку охотно ― прожорливая очень.

Это всё я рассказываю для того, чтобы было понятно, что там у нас произошло. Собственно говоря, ничего из ряда вон выходящего, но запомнили мы это надолго. Урок был нам, что нельзя судить о человеке по внешнему виду и других рыбаков надо уважать, даже если они впечатления бывалых не производят.

Приехали мы в тот раз позже обычного ― во второй половине дня. Быстренько поймали мелочь для насадки в виде живца, и забросили донки. Мы их закидушками называли. Каналы неширокие, далеко кидать не надо. Лягушек тоже наловили, змей-башка их очень любит. Но эту наживку мы применили на перемётах. Нашли отмель и там поставили.

Вроде всё готово. Колокольчики на закидушках пару раз звякнули ― есть рыбка для ухи. Сидим, ждём, когда сварится. Ну, приняли, конечно, по чуть-чуть, чтобы ожидание скрасить. Костерок горит, рыба ловится, уха варится ― идиллия. Тут видим ― идёт по берегу дедок. Ну, идёт и идёт себе, мало ли. Мы старость уважаем, хотели его к костру пригласить. Дед совсем дряхлый, еле ноги переставляет. Всё бы ничего, но в руках у него был спиннинг. Было это давным-давно, лет, наверное, тридцать назад, а может, больше. В те времена такая снасть ― редкая и дорогая вещь.