Зазвенел дверной колокольчик, и открылась дверь магазинчика. Яна поприветствовала вошедшего покупателя. Покупатель, в свою очередь, не ответил на приветствие, оглядел быстрым взглядом прилавки, ничего не сказал и вышел. Дверной колокольчик снова зазвенел. В этот момент ко мне обратился папа.

– Сынок, выбирай себе подарок, и помни про цифры.

Сегодня был мой день рождения, мне исполнилось пять лет. Папа дал мне поручение самому выбрать себе подарок. Я начал присматривать, что же выбрать. В магазине столько всего, а подарок я могу выбрать только один. Обязательное условие – на ценнике должно было быть две цифры. Я пошел в отдел книг, выбор был невелик, но была одна книга, которая соответствовала условию о цене. На ней был нарисован большой дядя, он чем-то напомнил мне папу, внизу было написано: «Дядя Степа».

– Пап, можно мне взять вот эту книгу?

– И что ты будешь с ней делать? – спросил отец. – Ты же читать еще не умеешь.

– Меня мама учит, чтобы когда я пойду в школу, я уже умел читать.

– Зачем тебе ходить в школу? Только время тратить. Вот возьми меня, я ходил в школу до шестого класса, а потом до восьмого класса учился в вечерней школе, потому что меня выгнали за неуспеваемость в дневной школе. Я еще тогда знал, что трачу время зря, и вот результат – восемь лет потерял. В тринадцать лет, когда меня поперли из вечерней школы, я устроился к дядьке на работу, он был фермером. Он тоже начал работать на ферме с раннего детства и, честно сказать, не сильно блистал умом. Дядька, научил меня всему, что знал, но самое главное – он научил меня работать на тракторе. Помню случай, я работал на тракторе целый день, вспахивал поле, а когда вечером меня должен был сменить дядя, он не пришел на смену, так как был пьян в стельку и не мог даже встать с места, не говоря уже о том, чтобы залезть на трактор. Мне пришлось вместо него пойти в ночь. Уже часам к четырем утра я заснул прямо за баранкой…

– Папа, а что значит «за баранкой»? Ты ел баранку и уснул? Это как я уснул, когда сегодня утром ел кашу?

– Я имею в виду за рулем, иногда руль называют баранкой. Не перебивай меня. Тебе разве не интересно, что было дальше?

– Очень интересно, извини меня, пап.

– Так о чем это я? А вот, вспомнил! Когда я проснулся, то понял, что пропахал местное кладбище. Ко мне прибежали трактористы, что тоже работали в ночь. Я думал, что вот сейчас меня прямо тут и закапают заживо, рядом с мертвецами. Но старший смены сказал, что я не виноват и что я вообще официально не числюсь на должности тракториста, а всего лишь помощник тракториста, и то как родственник по блату. Наступило утро, мы по возможности восстановили, сколько успели, но все равно все узнали о случившемся. Собралась вся деревня. Старший смены объяснил ситуацию, и надо мной даже сжалились, так как соседка наша подтвердила, что видела меня, как я полную смену днем отработал и что пошел в ночь вместо этого, как она выразилась, алкаша проклятого. Было принято решение восстановить кладбище своими силами. Принимали участие все, от мала до велика.

Папа замолчал. Я ждал, когда он продолжит и не хотел снова перебивать его.

– Это я все к чему, сынок. Посмотри на меня, я уже двадцать шесть лет работаю водителем в автопарке, и при устройстве на работу у меня спросили только наличие водительского удостоверения. Разговора об аттестате не было, и о том, умею я читать или писать, тоже нет. Так вот вопрос, зачем тебе тратить время в школе? Читать и писать тебя мама научит, а водить я тебя научу получше всяких там инструкторов по вождению. Станешь, сынок, как твой батя, водителем от бога.

Я хотел пойти в школу, но не стал возражать папе и промолчал. Я даже не понял, как мы пришли к этой теме, но когда папа молча забрал из моих рук книгу про Дядю Степу, я вспомнил, что мы выбирали подарок и мой выбор папе не понравился.

– Выбери-ка нормальный подарок. Вот, например, машинка хорошим подарком будет. Смотри, у нее даже двери открываются и руль крутится! Еще бы, конечно, колеса поворачивались, но и так нормально. О, посмотри, так она еще и заводная, и может сама ехать!

Папин выбор подарка, мне понравился больше, он был намного лучше, чем книга и я радостно закивал в знак согласия купить его.

– Хотя нет, она нам не по карману, ценник из трех цифр, видишь?

Папа показал мне ценник, я расстроился, что мне не подарят машинку.

– Не расстраивайся, что-нибудь подберем. Вот, например, раскраска, цена подходящая. Смотри, сколько тут картинок. Тут и машинки тебе, и самолеты. О, даже трактор есть, похожий на каком я работал! У тебя цветные карандаши есть?

– Нет. – с грустью ответил я.

– Как нет? Я же тебе покупал!

– Они закончились, мама мне вместо новых карандашей купила акварельные краски.

– Краски? Бред, только весь испачкаешься. Твоя мама не думает, когда что-то покупает. Еще, наверное, купила дорогущие.

– Я постараюсь не испачкаться и буду аккуратно раскрашивать.

– Хорошо. Значит, берем раскраску. Так, что-то тут напутали. На прилавке ценник один, а на самой раскраске другой.

Папа вгляделся в первый ценник, а потом в тот, что на самой раскраске, и дал свое заключение.

– Вот лишь бы честный народ обдурить! Смотри, сынок, вот тут написали, что раскраска стоит пятьдесят рублей, и мелким шрифтом написано – десять листов, а на этой раскраске ценник уже сто пятьдесят рублей, и также мелким шрифтом – сорок страниц. Аферисты. Значит, нам надо найти раскраску с десятью листами. О-о-о, а вот и она.

Папа протянул мне раскраску очень маленького размера, и в ней было всего десять листов.

– Что бы ты делал без своего бати? Я научу тебя, как распознавать тут аферистов. Ты должен радоваться, что урвал такой подарок всего за пятьдесят рублей.

– Хорошо, папа, я рад, – тихо произнес ая и опустил взгляд в пол.

На самом деле я дико расстроился, и не из-за машинки, а из-за того, что не могу взять себе в подарок книжку, у нее тоже был ценник в две цифры, две девятки.

– Посиди пока тут и попрактикуйся в вычислении аферистов, а мне надо отойти.

Папа направился в сторону кассы. Я смотрел на него, и почему-то у меня не было к нему ненависти. Ведь он же объяснил мне, почему мой выбор подарка был не самым лучшим. Я хотел стать таким же умным и большим, как он. Его рост был сто восемьдесят пять сантиметров – на прошлых выходных мама измеряла рост папы и мой. Он до сих пор выглядел, как Аполлон. По крайней мере, так мама его описывала, когда рассказывала, как познакомилась с ним. Я не знал, как выглядят Аполлоны, и мама показала мне картинки из книг. У папы так же, как и на картинках, были накачаны руки, грудь и видны кубики пресса на животе. Папа мог сделать на турнике пятнадцать подъемов с переворотом и не вспотеть, а вот наш сосед не мог даже поднять себя на турнике. Он висел, как колбаса на прилавке, и болтался из стороны в сторону, и папа постоянно над ним подшучивал. Я пока тоже не мог похвастаться числом подтягиваний, но еще смогу.

– Привет, котенок! – я услышал, как папа обратился к тете Яне. – Скучала по своему тигру?

– Привет, Вадим.

Кстати, Вадимом звали моего папу другие люди. Я и мама называем его «папа». Как у папы, у меня тоже два имени: первое – «сынок», а второе – «Андрей».

– Я же говорила не называть меня так при нем, – тетя Яна посмотрела на меня.

– Да все нормально, он еще ничего не понимает.

– Ты вспомни, как он ляпнул твоей, что ты назвал меня «сладкая моя».

– Извини, забылся. Налей мне, пожалуйста, стакан пива и дай рыбку.

– Что, решил отпраздновать день рождения Андрея в этом гадюшнике?

– Не говори глупостей. Мы пойдем в более приличное место. Может быть, даже в ресторан.

– Знаю я твои рестораны… Наверняка пойдешь в «Клеопатру». Надеюсь, хоть туда не возьмешь с собой Андрея?

– Ты же меня знаешь, я нормальный отец, и ему еще рано ходить в такие места.