— Ты так спокойно об этом говоришь, — произнесла Мей, смотря на девочку. — И совсем не боишься.

— Я всё равно скоро умру, — безэмоционально ответила Юки. — Это произойдёт или из-за моей болезни, или от твоей руки. Но в отличие от первого варианта, второй вариант принесёт хоть какую-то пользу, верно?

Мейко хмыкнула, отводя свой взгляд в сторону. Сейчас Юки выглядела действительно больной, и те слова, что она произнесла, были некой правдой и имели свой смысл. Эту часть своего плана Мейко оттягивала как можно дальше, потому что хоть она и была убийцей и на её счету числилось множество невинных жертв, но убийство ребёнка было слишком сложным, даже для неё.

Как бы она не хотела силу Джашина, но она откладывала этот момент, оставляя эту жертву напоследок. Она собиралась принести ребёнка в жертву своему Богу в самый последний момент, когда все из её списка будут уже принесены в жертв. (Повторение) Мей не была столь поглощена силой и местью, чтобы без разбора убивать невинных детей. Мейко без проблем убивала женщин и мужчин, не чувствуя никакой жалости, но, смотря на столь одинокое брошенное существо, девушка невольно вспоминала себя, когда все её бросили и она осталась одна наедине со всеми своими проблемами.

— И про это ты знаешь, — тихо проговорила девушка, облокачиваясь головой об холодную каменную стену.

— Не так много, — хмыкнула девочка. — Но я видела, как именно я умру. И это было в каком-то начерченном ритуальном кругу, а надо мной склонилась ты. Я сразу тебя узнала, когда увидела, и поняла, что мой час пробил.

— И ты не боишься? — поинтересовалась Мейко.

— Нет. Я знала свою судьбу ещё очень давно. Уж лучше я, чем другой невинный ребёнок, — ответила девочка, а затем добавила после минутного размышления: — Зачем тебе эти ритуалы?

Впервые девушка задумалась, почувствовав лёгкую неуверенность в том, стоит ли о таком рассказывать маленькому ребёнку. Но сейчас, рассуждая обо всём, Юки не выглядела маленьким ребёнком, а даже наоборот. Она приносила себя в жертву, зная, что в любом случае умрёт из-за своей силы, что забирала у неё жизнь. Она шла на этот шаг, понимая, что тем самым может спасти любого другого невинного ребёнка, который, в отличие от неё, сможет вырасти и прожить достойную жизнь.

— Есть определённый список жертв, который нужен для того, чтобы открыть дверь хранилища Джашина, — после некоторых раздумий призналась Мейко.

— Кто такой Джашин? — поинтересовалась девочка.

— Это такой Бог, которому я поклоняюсь. Он весьма могущественный, и если ему преданно служить и выполнять всё то, что он просит, то он щедро может наградить. Например, бессмертием.

— И ты служишь ему?

— Да, — ответила Мейко, тяжело вздохнув. — Он единственный, кто поддержал меня в трудную минуту. Он был тем, кто помог мне избавиться от тьмы в моём сердце и вытащить из того ада, в который я попала.

— Значит, у тебя тоже нелёгкая жизнь?

— Можно и так сказать, — усмехнулась девушка, опустив ладонь на своё лицо, чтобы устало провести ею по глазам.

— И в этом списке, чтобы открыть эту дверь, присутствует ребёнок? Я правильно понимаю?

Юки была далеко не глупой малышкой и всё схватывала налету. Мейко даже и представить не могла, как тяжело было всё это осознавать и с этим жить такой маленькой девочке. Ведь она с раннего возраста понимала, что постепенно умирает, не в силах противостоять этому, так ко всему прочему была практически одна. Мей же испытала все прелести одиночества лишь шесть лет назад, когда явно была старше этой девочки.

— Да. Там есть ребёнок.

— И многих ты убила из этого списка? — поинтересовалась Юки об этом так легко, будто рядом не сидел убийца, а просто её старый друг.

— Многих, — вздохнула Мейко. — Осталось лишь несколько.

— А зачем тебе всё это? Разве это всё того стоит? — нахмурилась девочка.

— Стоит, — просто ответила девушка, невидящим взглядом смотря в стену. — Я больше не хочу быть слабой, не способной постоять за себя. Я больше не готова быть жертвой. Все те, кто обидел меня, будут гореть в аду, как я тогда. Мне нужна сила, чтобы отомстить всем им. И я не остановлюсь, пока не заполучу её.

Между ними вновь воцарилось молчание, и каждый думал о своём. Мейко непроизвольно окунулась в воспоминания шестилетней давности, и очнулась только тогда, когда ей в руки всунули её плюшевую игрушку в форме таракана. Мей удивлённо захлопала ресницами и взглянула на Юки, которая уже к тому времени встала на ноги и стояла рядом. Девочка возвращала игрушку обратно.

— Нет, оставь себе, — хмыкнула Мейко, поднимаясь на ноги. — Мне он не нужен.

— Ты уверена? — насупилась девочка.

Мейко кивнула и, взяв свой зонтик, направилась на выход из переулка. Удивлённая Юки последовала за ней, схватив за край кимоно, заставляя девушку остановиться. Взгляд малиновых глаз всё ещё был отстранённым, когда нукенин обернулась к девочке, которая остановила её.

— Подожди! Ты куда? — забеспокоилась девочка, прижимая к груди игрушку. — А как же ритуал?

Джашинистка медленно опустилась на колени, вставая перед Юки. Их глаза оказались на одинаковой высоте, когда девушка присела перед ней, положив свои ладони девочке на плечи. Малиновые глаза внимательно смотрели в голубые, которые были слегка тусклее, чем должны были бы быть. Сердце Мейко слегка сжалось, когда она поняла, какая именно участь выпала на судьбу этой малышке.

Брошенная, одинокая, никому ненужная, так ещё и умирающая от собственного Кеккей Генкая. Разве судьба могла быть такой жестокой? Могла, но по отношению к тем, кто это действительно заслуживал. Но заслуживала ли сама Мейко то, что ей пришлось пережить? Воспоминания прошлого до сих пор будоражили в ней кровь, заставляя леденеть всё тело.

— У меня ещё есть другая задача. И лучше всего тебе попрощаться со своим отцом и дедушкой. Думаю, Даймё сейчас на празднике, поэтому ты легко сможешь его найти, — произнесла девушка, заглядывая Юки в глаза. — А потом я найду тебя. Ты станешь моей главной жертвой.

— Всё ради того, чтобы и ты больше не страдала, как страдаю я, — кивнула девочка.

Мейко застыла на месте, рассматривая невинное лицо ребёнка, которого придётся убить. Она будто пыталась запомнить столь бледную кожу Юки и эти круги под глазами, что так были видны при тусклом освещении. Будто хотела убедить себя, что принести её в жертву будет лучшим решением, чем оставлять девочку просто умирать. Догадывалась ли малышка о том, что этой ночью умрёт не только она, но и её отец?

Неожиданно над их головами раздался грохот, а затем небо разделилась на несколько частей, окрашиваясь в разные цвета. Мейко с Юки синхронно подняли свои головы, наблюдая из переулка за тем, как салют вновь взрывается, раскидывая цветные огоньки. Люди, что стояли дальше по улице, заохали и восторженно начали кричать, аплодирую столь прекрасному явлению.

Когда салюты прекратились, Мей опустила голову, смотря на восторженное лицо малышки. Юки продолжала смотреть в небо в надежде увидеть снова завораживающий салют. И видя столь восторженное лицо девочки, неожиданная мысль поселилась в голове у Джашинистки.

— Давай проведём остатки этого праздника вместе, — предложила Мей, беря девушку за руки.

Юки опустила голову, с желанием в глазах смотря на девушку перед собой. Было видно, как эта идея понравилась девочке, ведь она на этом празднике не будет одна или же со своей вечно недовольной наставницей. В предвкушении веселья, Юки улыбнулась и в ответ сжала свои ладони.

— Давай! — весело улыбнулась она.

Джашинистка поднялась на ноги и взяла за руку девочку, чтобы вывести её из тёмного переулка. Юки радостно шагала рядом, одной рукой держась за ладонь Мей, а второй рукой придерживая новую игрушку. Белая маска до сих пор находилась на затылке малышки, и, смотря на неё, Мейко медленно натянула обратно на лицо свою маску.

— Одень маску, чтобы тебя не узнали, — произнесла девушка, обращаюсь к Юки.

Девочка послушно перевернула маску, чтобы натянуть её на лицо, а затем они вдвоём вышли на оживлённую улицу. Люди всё так же сновались по праздничным украшенным улицам, посещая одну лавку за другой. Мейко тут же направилась дальше вдоль улицы, пытаясь отыскать Дейдару, который не должен был далеко уйти.