Рука, до этого покоящаяся на коленке, скользнула выше, смех Эон стал слегка напряжённым, но меня уже было не остановить. Одной рукой я попытался забраться под юбку, второй придерживал за талию, прошёлся губами по нежной шее и едва не сорвал поцелуй, как почти сдавшаяся девушка вдруг встрепенулась, и, нервно хихикнув, ужом вывернулась из моих объятий, заехав плечом мне по челюсти. Я щёлкнул зубами, едва не прикусив язык.

— Ой, милсдарь, я так пьяна! Разрешите откланяться!

И, выдав какой-то странный поклон-реверанс, пьяненько вильнула в одну сторону, потом в другую, выровнялась и побежала куда-то в глубину сада. Я рванул было за ней, но её и след простыл. Как она могла со мной так поступить?

Стоп!

«Разрешите откланяться?»

Я задумчиво посмотрел на теряющуюся в темноте сада аллею, по которой только что сбежала моя новая любовь и будущая жена. Как странно… Разве леди так говорят? Чего только спьяну не ляпнешь…

Я едва дождался утра. Всю ночь метался, словно в бреду — мне снились сны, недостойные благородного господина. Я видел заморскую красавицу в самых откровенных нарядах, а то и совсем без них, в неприличных позах за непристойными занятиями и смог забыться лишь на рассвете, почти сразу разбуженный громким пением птиц, головной болью и жуткой жаждой. Испив целебного травяного отвара из подготовленного прислугой кувшина, я попытался привести мысли в порядок. Отвар немного прояснил голову, но болеть она не перестала. Воспоминания о прошедшем вечере были туманными — обычно я до умопомрачения не напивался, но с Эон потерял берега… И потому ночные грёзы и сновидения казались ещё более реальными.

Сегодня, во второй день бала, гости будут до обеда отсыпаться, потом страдать и лечиться от похмелья зельями и отварами. Ближе к вечеру намечалась конная прогулка для любителей активного отдыха и поездка в каретах для ленивых, старых и совсем пьяных, что увлеклись опохмелом с утра.

Жаждая поскорее встретиться с прекрасной Эон, я принял ванну, тщательно выбрал парадный костюм, причесался, надушился и рванул в приёмный зал, в надежде, что девушка так же мучается безудержным желанием продолжить наше общение и уже давно проснулась. На диванчиках всё ещё дремали несколько гостей, а слуги бесшумно уничтожали следы вчерашнего гулянья, снуя между столиками и аккуратно переступая через чужие ноги.

Я перехватил торопящегося дворецкого.

— Госпожа Артистенге уже проснулась?

Тот просиял от одного упоминания об Эон.

— О, уважаемая госпожа уже несколько часов как позавтракала и отбыла в сад.

— Так рано? — удивился я. — А чего ты такой довольный?

Дворецкий замялся, решая, стоит ли обременять уши хозяина своими глупостями.

— Я всего лишь принёс утром целебный отвар… Но госпожа была так приветлива с вашим покорным слугой, много расспрашивала обо мне и потом сделала очень дорогой подарок. — Достав из кармана белый накрахмаленный платок, он развернул его, и на идеально чистой ткани блеснула пара золотых серёжек, усыпанных крохотными изумрудами. — Госпожа услышала о замужестве моей дочери и сделала ей свадебный подарок. — Он завернул украшение обратно и с нежностью положил в один из карманов, затем порылся в другом, вытащил оттуда похожий платочек и промокнул набежавшие слёзы. — Я обычный дворецкий, а она так…

Улыбнувшись, я отпустил его. Надо же, даже я не знал о свадьбе в семье своего слуги, а Эон уже успела проявить внимание и щедрость. Надо будет и мне не забыть наградить его за хорошую службу. Довольный и окрылённый мыслью, что моя фея не только прекрасна, образованна, остра на язычок и умна, но и добра и великодушна, я поспешил в сад. Да она просто идеал!

Не заметить её было сложно. Эон совершенно расслабленно восседала на постеленном на лужайке покрывале, и подол её алого пышного платья веером раскинулся вокруг. Свободные длинные рукава скрывали изящные ручки почти до кончиков пальцев, зато смуглые плечи и глубокое декольте оставляли простор для фантазии. Чем беззастенчиво пользовались многочисленные кавалеры, сидящие кружком подле моей Эон, и вовсю пялились на неё, не скрывая восторга и желания.

В саду пели птички, зеленела травка, и гостья, словно прекрасный цветок, алела в центре поляны. Если бы к нам прибыла целая делегация эльфийских красавиц, то Эон, несомненно, стала бы прекраснейшей из них — конечно, при условии, что слухи о неземной красоте эльфиек правдивы. Не хватало только золотой пыли, витающей в воздухе, и сияющего единорога в довершение волшебной картины.

Услышав громогласный хохот, я вздрогнул и вынырнул из сказки — моя будущая жена без зазрения совести, как заправский вояка, резалась в карты. Судя по горке украшений, драгоценностей, табакерок и валяющейся прямо на подоле платья серебряной фляге, весьма успешно. В момент, когда я подошёл, Эон достала последнюю карту и громко шлёпнула ею в центр маленького столика перед собой.

— Я снова выиграла! — Она рассмеялась и захлопала в ладоши. Неподдельная радость в её глазах покорила всех вокруг, а проигравший, словно зачарованный, снял с руки последний перстень с видом, будто всю жизнь мечтал его отдать. Эон взяла из своих трофеев обрамлённое золотой рамкой маленькое увеличительное стекло, со знанием дела осмотрела поданное украшение и затем положила всё в общую кучу.

Она первая меня заметила.

— О, господин Никарэс, вы наконец проснулись? Солнышко прошло уже половину пути! Ну вы и соня.

— Госпожа Артистенге… — Я вежливо поклонился и, приподняв за кончики пальцев, поцеловал любезно протянутую руку, задержав прикосновение чуть дольше, чем это положено этикетом. — Господа… — Я изобразил ещё один поклон в сторону остальных.

Мужчины почтительно приветствовали меня, но счастья от моего появления явно не испытали. Мелкая знать — не чета мне — они прекрасно понимали, что теперь их звёздный час закончился, придётся уйти. Ещё вчера я дал всем однозначно понять, что заинтересован в гостье чуть больше, чем принято для дружеского или формального общения.

— Всё потому, что мне всю ночь не давали спать мысли о вас, мой прелестный ангел. И лишь под утро я смог немного забыться… Вы явно не человек, а прекрасная фея, околдовавшая меня, — из меня ручьём лилась глупая банальщина, над которой я раньше насмехался.

В глазах девушки блеснули смешинки, словно она над чем-то сильно потешалась. Я оглянулся, и её ухажёры быстро ретировались под моим тяжёлым взором.

— Будьте осторожны! С заходом солнца чары могут рассеяться и я превращусь в злую ведьму. Да и не спалось вам, скорее, от излишка выпитого. А может, вас посещали неприличные мысли? — Она сверкнула чёрными глазами.

— Нет, что вы! Исключительно приличные! — заверил я её таким тоном, что мы оба засмеялись.

— Эон, надеюсь, ты составишь мне компанию на конной прогулке? Если ты не умеешь ездить верхом, я подберу тебе спокойную лошадку, — засюсюкал я. Время в её обществе бежало как сумасшедшее, и я даже не заметил, как день стал клониться к вечеру, означая скорое приближение запланированного мероприятия. Мы решили обсудить предстоящее веселье.

— Прогулка на спокойной лошадке? Юджин, я надеялась, как минимум, на хорошие скачки. Или мы, как пожилые матроны, будем медленно тащиться на старых клячах?

Я неподдельно изумился — скакуны из моих конюшен считались лучшими в королевстве.

— Надеюсь, ты очень хорошая наездница и не упадёшь с наших кляч.

— Вызов принят. — Она хищно усмехнулась, обнажая ряд ровных жемчужных зубов с слегка заострёнными клычками.

Я застыл, разглядывая её губки и пытался унять предательское сердцебиение.

К нам подошла служанка семьи Артистенге и что-то зашептала на ухо хозяйке. Девушка вздохнула и изящно поднялась.

— Прошу простить меня, нужно уладить одно маленькое дело. Заодно сменю платье на верховой костюм. — Она махнула рукой служанке, и та побежала к дому, видимо, готовить одежду для госпожи.