Всю грязь не удалось стряхнуть с себя и тёмные разводы остались на одежде. Понимая, что от этого не избавиться, Кицунэ вновь взяла в руки ветки и уже более внимательно продолжала свой путь. Девушка специально поднимала ноги выше, чтобы ни за что не зацепиться и снова не упасть, а также ступала несколько медленнее.

Она не подозревала, что ушла так далеко от места их лагеря, и удивилась тому, что так долго блуждала по лесу. Кицунэ уже подумала, что она сумела заблудиться, когда спустя несколько минут сумела выйти на поляну, по центру которой уже горел костёр. Завидев огонь, и стопку веткой рядом с ним, девушка ощутила прилив нового раздражения, и с нескрываемой злостью взглянула на Какаши, который, заметив выбравшуюся девушку из кустов, приподнял свою пепельную бровь.

— Ты что, встретила кого-то в лесу?

— С чего ты решил? — буркнула девушка, нахмурившись.

— Ты выглядишь так, будто с кем-то дралась и проиграла в битве.

Опустив голову вниз, Кицунэ вновь осмотрела свой внешний вид, а затем заметила на концах своих рыжих волос спутанные листья с каким-то мхом. Пытаясь не заскрипеть зубами от злости, она кинула ветки к костру и стала распутывать свои волосы, бурча себе под нос, что на миссиях их стоило бы завязывать в хвост. Какаши смотрел на это с некоторой усмешкой, забавляясь тем, как девушку легко было вывести из себя. Ему всё это казалось забавным, ведь он не знал, насколько это всё было опасно.

— Смысл меня было посылать за ветками, если ты сам всё собрал и разжёг костёр? — недовольно спросила Кицунэ, распутав волосы.

— Ну, во-первых, ты сама вызвалась пойти в лес за ветками. Во-вторых, тебя не было полчаса, и я решил, что будет быстрее, если я сам этим займусь.

— Меня не было пары минут, — удивилась девушка.

— Тебя не было гораздо больше, — протянул мужчина, присаживаясь у костра.

Кицунэ нахмурилась, пытаясь прикинуть в голове, могло ли пройти так много времени, а затем, отмахнувшись от этого, подошла к костру и села рядом с Какаши. Пытаясь выглядеть не бесполезной, она подобрала несколько веточек, которые сама же принесла, и, разломав их, кинула в костёр. Пока она всё это проделывала, она ощущала на себе пристальный взгляд капитана, который не скрывал того, что смотрел на неё.

— Так что же произошло в лесу? — поинтересовался Хатаке.

Вспомнив то, как позорно она свалилась в кучу грязи, Кицунэ напряглась всем телом, подняв на Какаши тяжёлый взгляд. Один его глаз был, как всегда, закрыт, и он с интересом смотрел на неё открытым, ожидая ответа. В голове у Кицунэ пронеслось множество различных вариантов, начиная от того, что она сражалась с белками до того, что на неё могли напасть настоящие вражеские шиноби. Но, понимая, что от её ответов интерес только возрастёт, Кицунэ выдохнула и отвернулась от Хатаке.

— Ничего такого, — уклончиво ответила она.

— Но ты вся в грязи.

— Ну и что, — протянула она, прикрывая глаза. — Хатаке, не беси. И так настроение отвратительное.

— Хатаке… — в ответ пробормотал Какаши, будто смакуя фамилию, а точнее то, как именно произнесла её Кицунэ.

Дабы не нарваться на очередной поток вопросов, Кицунэ полезла в свою набедренную сумку и вытащила оттуда кожаный мешочек. Девушка потянула за верёвки и развязала его, а затем высыпала на ладонь энергетические шарики. Завидев еду, её желудок сжался и забурчал, и под пристальный взгляд своего капитана Кицунэ закинула в рот сразу два шарика, начав усердно их пережёвывать.

— Будешь? — спросила девушка, протянув шарики Какаши.

Какаши молча взял протянутую еду, но не стал снимать маску и закидывать в рот. Кицунэ взглянула на это, ожидая того, что Какаши наконец-то покажет своё лицо, но этого не произошло, и тогда девушка отвернулась обратно. Энергетические шарики были не самой лучшей едой, но, пожалуй, единственной, которую они могли брать на миссии. Они были довольно сытными и занимали мало места, что было удобно в походах. Но Кицунэ не любила этот горький привкус, который оставался на языке даже после того, когда все шарики были съедены.

— Они такие противные, — пробормотала девушка, закинув ещё один шарик в рот.

— Но сытные, — хмыкнул в ответ Какаши.

— Они не сравнятся с обычной едой. Я бы не отказалась сейчас от онигири или рамэна.

— Мечтать не вредно, — произнёс Хатаке, слегка улыбнувшись через маску.

Энергетический шарик всё ещё оставался у него в руке, и Кицунэ задумалась о том, что он просто не хотел приступать к трапезе в её присутствии. Она не знала, долго ли он будет сидеть так и ждать удобного случая, чтобы незаметно стянуть маску, но Кицунэ не хотела давать ему шанс и отворачиваться от него. Ей было любопытно что скрывается за этой тканевой маской, ведь она могла видеть через неё некоторые очертания, и его лицо казалось совершенно нормальным.

— Ты не будешь есть? — спросила Кицунэ, посмотрев на его руку, в которой он продолжал держать энергетический шарик.

— Чуть позже, — ответил он.

Будто на зло его словам, его желудок издал протяжный вой, и Кицунэ, услышав его, не смогла сдержать смех. Она заливисто засмеялась, схватившись за живот, и согнулась пополам, продолжая слушать симфонию желудка капитана. Какаши же, завидев столь бурную реакцию, слегка растерялся, но ничего не мог поделать со своим организмом.

— Кто-то явно хочет есть, — спустя некоторое время произнесла с улыбкой девушка. — Ты не ешь только из-за того, что не хочешь, чтобы я увидела, как ты снимаешь маску?

— Не в этом дело, — уклончиво ответил мужчина.

— А мне кажется, что в этом, — хитро прошептала Кицунэ, наклоняясь к Какаши ближе, смотря ему в открытый глаз. — Ну же, снимай её уже. Что ты медлишь.

— Я её ни перед кем не снимаю, — настаивал Какаши, не смущаясь столь близкого расположения девушки.

— А как же наедине с девушкой? — с улыбкой спросила она. — Как же ты целуешься? А может что-то другое?

Их разговор уходил не в то русло, и по тому, как изменился взгляд мужчины, она поняла, что зашла на запретную территорию. Какаши не отстранялся и не отходил, продолжая сидеть на месте, в то время, как Кицунэ находилась слишком близко к его лицу. Только потом она поняла, что её лицо находилось в нескольких сантиметрах от его, и что это было неприлично близко. Но никто их них ничего не говорил и не пытался увеличить дистанцию.

— Может, у тебя там ужасные шрамы? — прикрывая глаза, спросила Кицунэ.

— Нет, — спокойно ответил Какаши, смотря в золотистые глаза девушки.

Кицунэ задумчиво склонила голову, продолжая находиться слишком близко. Она готова была поклясться, что слышала равномерное сердцебиение Хатаке, как и то, как он спокойно дышал. Её же сердце начинало биться быстрее, отдавая удары в голову, а в теле поднималась температура. Она не знала, зачем продолжала приближаться ближе, то ли в надежде усыпить его бдительность, то ли попытаться сорвать с его лица эту злосчастную маску.

— Я хочу взглянуть, — прошептала Кицунэ, закусывая губу.

Её рука медленно потянулась к его груди, опираясь на накаченные мышцы, в то время, как вторая направилась к краю тёмной маски. В этот момент они оба были будто подвержены какому-то гипнозу, и всё вокруг растворилось, кроме них двоих. Какаши сидел на месте, не двигаясь, готовый позволить стянуть с себя маску, когда неожиданно его голова прояснилась и он сощурил глаз.

— В этот момент ты гораздо больше похожа на лису, — произнёс он, развивая момент. — Поэтому тебе дали такое имя?

Будто отрезвлённая, Кицунэ замерла с поднятой рукой, а затем опустила её и отстранилась от Какаши. Непонятное навеянное чувство улетучилось, и она нахмурилась, услышав его слова. Это имя дал ей Данзо, и оно скорее означало её сущность, которое жило в ней. По её жилам текла чакра девятихвостого лиса, в честь которого ей и дали это имя. Своего настоящего имени она уже не помнила и, наверное, уже никогда не узнает о нём.

— Нет, — произнесла холодно девушка, отворачиваясь.

— У тебя рыжие волосы, — продолжил Какаши, осматривая девушку. — И порой ты так улыбаешься, что действительно похожа на лису.