— И почему не все такие, как вы?

Посмотрев в первое попавшееся отражение гладкой стены, она поправила прическу, вытерла припрятанным листом чужую кровь и подмигнула самой себе. Затем повернулась к спящему телу и размяла руки. Ей свезло с устройством природы — с даром магии к избранным людям при рождении прикладывался еще и дар вдвое повышенной физической силы и выносливости в сравнении с обычным человеком. В ином случае волочить бы Флэйда по земле до самого потайного лаза из Иммортеля.

Кое-как закинув бессознательного жеребца на плечи и прижав руками для удобства его грудь и бедра, Рейн направилась вниз по лестнице. Но перед скрытием из парапета нужно было заглянуть в один зловонный кабинет. В угоду небезызвестной паре дряхлых ног он как раз располагался недалеко от выхода на первом этаже.

Рейн окинула покачивающуюся через плечо голову серийного убийцы с противоречивым взглядом. И громко плюнула в его помятую скулу, тут же спохватившись и вытерев ее ладонью.

Хоть взрослый ребенок и мирно сопел под ухом, в плену собственного разума он действительно переживал то, о чем заявляла главная сектантка. Быть может, хоть это заставит его испугаться и превратит аморальное безумие в необходимое.

Выйдя на жаркую затхлую улицу, я не встретил ничего кроме чистейшей темноты.

«Погодите-ка… Откуда это я? Почему у меня нож в рукаве? Как я вообще оказался здесь?»

Для того чтобы понять все это, достаточно было всего лишь развернуться и увидеть. Но мне до боли не хотелось, не мог даже заставить себя посмотреть назад. Словно там стоял жуткий монстр, сопевший зловонным дыханием мне в спину и рычащий о том, чтобы я шел только вперед, не оглядываясь. И я, как самый настоящий слабак, повелся у него на поводу, зашагав через переулок. По направлению к каким-то загоревшимся огням.

Оказалось, огни горели на главной площади Аксона — столицы Империи. Дойдя, я почти не узнал ее. В воздухе царил какой-то красный цвет вместо привычного солнечного. И сквозь него я увидел две огромные группы людей. Слева — воины Тьмы и Химеры, по очереди совершающие казнь невинных жителей, каким-то образом поглощающими их жизненную силу и становясь могущественнее. Справа — толпа обнаженных и совокупляющихся блудниц, которым точно так же больше не было спасения.

Я не знал, что делать. Куда вмешиваться в первую очередь. Время поджимало, с каждой секундой усилиями Тьмы слева умирал один невиновный, а потугами богопротивных тварей справа совращался другой. Как вдруг освеженная злость, подкрепленная недавним заключением фиолетовыми и насильственной смертью Норы, делала первоначальный выбор очевидным и чуть ли не сама направила мой корпус в нужную сторону.

Перехватив нож поудобнее, я бросился налево и начал вырезать каждого попадавшегося фиолетового и белого ублюдка на пути. Убив так с десяток, я рванулся направо, к другой толпе, которая вдруг оказалась намного дальше, чем была раньше. Ближайшие создания отпрыгивали от меня в страхе, прекращая эту мерзость, но и не понимая, почему я с ними так жестоко поступаю. Однако едва я проходил в серии убийств все дальше, они вновь воссоединялись друг с другом прямо на крови и телах изувеченных, словно позабыв обо мне. И если бы я был не один, а имел разделяющих мои стремления последователей, которыми бы покрыл большее пространство, мы бы вполне возможно и сумели бы сдержать весь участок. Только так. Только моим способом. Никакая другая стратегия не сработает, пусть даже я принесу сюда всех обманутых и разочарованных близких этих блудниц. Они никогда не остановятся. Никогда не захотят отвергнуть свои мерзкие порывы.

Вымотавшись и послав их всех куда подальше, я развернулся, чтобы побежать к левой толпе. Где все довольно однозначно, а мои действия куда более эффективны. Как замер на месте. Враги и их жертвы теперь находились еще дальше, и пока я добегу на них, все невинные уже будут мертвы. Если бы я остался и продолжил, наплевав на блудниц, то возможно что-то еще можно было бы изменить. Но я погнался за двумя противоречивыми друг другу целями одновременно, так ни одной и не достигнув.

В безнадежности я запрокинул голову наверх и заприметил новое испытание моей психики. По крышам патрулировали другие солдаты Тьмы в фиолетовых броневых нарядах и следили за всем. Возможно даже именно они спровоцировали этот всемирный акт возвращения в доисторическую эру неразвитых людей. Но главное было то, что ни у кого из них не было привычного орудия. Только мои Нэйди-устройства.

Именно спущенные с вытянутых кверху лап языки пламени с огнеметов я видел с того переулка. Другие целились в людей на площади с арбалетов, иногда выстреливая, убивая и забавляясь этим. Остальные же размахивали клинком над тыльной стороной ладони, будто бы уже давно умели обращаться с моей инженерной малышкой.

Какая-то подавляющая обида тут же возникла у меня в душе. Я чувствовал себя буквально ребёнком, у которого отобрали игрушку и насмешливо водили ею перед его лицом. Однако плакать не хотелось. Хотелось лишь поубивать всех этих свиней, посмевших забрать плод моей долгой работы, даже не спросив. Лишить меня уникальности.

Кое-как выйдя с площади, я перестал слышать и отвратные, и предсмертные стоны многочисленных ртов сзади. Но и не стал оборачиваться, чтобы выяснить, в чем дело. Для меня сейчас существовал только очередной узкий переулок. В его конце под уличным светильником стоял человек в черном капюшоне. Подойдя, я положил руку к нему на широкое плечо и дернул к себе. Как тут же боязливо отпрыгнул назад и рухнул на землю.

«Безумие… Что с твоим лицом?»

То, что предстало под капюшоном, вовсе и не было лицом. Какое-то искаженное порождение антиприроды. Ослепляющая гамма разноцветных переливающихся цветов разной формы заменяла ему глаза, рот, нос, щеки… Да вообще все, что можно было бы отнести к человеческому. Существо, называющее себя лидером Тьмы, на деле оказалось самым последним, что я мог ожидать.

Пожав плечами, он повернулся куда-то вбок и встретил подошедшую снежноволосую девушку. Та с таким же отсутствием интереса окинула меня взглядом и схватилась за свое лицо. Сдернув маску одной симпатичной девушки, она открыла вид на другую. Мою любительницу природы.

«Нет. Только не ты… Уж не тебе предавать меня тоже.»

Рейн расширила рот и истерично засмеялась. Затем они посмотрели друг на друга и сплелись в неожиданном поцелуе. Если это одностороннее внедрение тонких губ в разноцветную несуразицу под капюшоном можно было так назвать. Не знаю почему, но я не подорвался в ту же секунду, чтобы остановить их. А лишь пораженно опустил шею, поднялся с земли и развернулся, дабы смиренно уйти куда-нибудь прочь отсюда.

— Я же сказал, рано или поздно тюрьма придет за тобой.

Осточертевший холодный металл вновь сковал мои запястья. И Дайлер повел меня в ту самую темницу, из которой я недавно так эффектно, но, видимо, напрасно сбежал. Клетка заперлась с таким громким лязгающим звуком, что я схватился за уши и упал на ледяную землю лицом вниз, стиснув зубы до крови в деснах.

Крепко зажмурив глаза, я буквально прожужжал от злости, стараясь забыть увиденное на площади, на крышах и в переулке. Будто бы это помогло бы. Пальцы сами скребли пол, треская и кроша ногти на мелкие обломки. Я уже поднял голову, чтобы сильно удариться о пол и отключиться, что хоть ненадолго избавило бы меня от этих всепожирающих мыслей. Но заметил, что был здесь не один.

— «Какое жалкое зрелище. Зачем я вообще тратил на это время…»

Хроно плавно взнес обе руки, издав пугающий магический звук и поднял меня в воздух. Чувствовалась одновременно и блаженная невесомость, и невыносимая тяжесть. Будто со всех сторон меня сковывало что-то невидимое, не позволяя пошевелить и пальцем.

— «Прощай, Изувер. Я ожидал знатной битвы, но ты не достоин меня».

Резкая разводка его рук — последнее увиденное перед смертью. Жестокой и кровавой, как и все мои прежние убийства. Конечности разлетелись в разные стороны от магии Хроно, испуская фонтаны алой крови. Не знаю как, но я видел все это и после мига расчленения. Сознание оставалось живым даже без тела, что вообще было невозможно.