- и этот самовлюбленный павлин вас чему-то учил?!
- нет, абсолютно.
И, дружески подмигнув, Гилдерой Локхарт торжественно удалился. Несколько секунд я не мог прийти в себя от изумления, но, вспомнив, что уже минут пять как начался урок, открыл дверь в теплицу и тихонько проскользнул внутрь.
Профессор Спраут стояла у деревянной скамейки в центре теплицы, на которой лежали около двадцати пар наушников-заглушек. Подождав, пока я займу свое место рядом с Гермионой, профессор начала урок.
-- Сегодня мы будем пересаживать мандрагоры, -- сказала она. -- Кто хочет рассказать о свойствах этого растения?
Никто не удивился, что первой подняла руку Гермиона.
-- Мандрагора, или мандрагорум, -- сильнодействующее средство для восстановления здоровья, -- отчеканила Гермиона, как будто знала учебник наизусть. -- Мандрагору используют, чтобы вернуть человеку, подвергшемуся заклятию, его изначальный облик.
-- Отлично. Десять баллов Гриффиндору, -- сказала профессор Спраут. -- Мандрагора является главной составляющей частью большинства противоядий. Но и сама мандрагора небезопасна. Кто может сказать почему?
Опять взметнулась рука Гермионы и чуть было не смахнула очки с носа Гарри.
-- Плач мандрагоры смертельно опасен для всех, кто его слышит, -- без запинки ответила Гермиона.
-- Совершенно верно. Припишем еще десять баллов. Мандрагоры, которые сейчас перед вами, -- рассада, совсем еще юная.
Профессор указала на глубокие ящики, и весь класс подвинулся вперед, чтобы лучше рассмотреть. В ящиках росли рядами торчащие из земли пучки лилово-зеленых листьев -- в каждом около ста маленьких мандрагор. Я не заметил в них ничего особенного, "плач мандрагоры" был для меня пустым звуком.
-- Возьмите наушники, -- распорядилась профессор Спраут.
Толкаясь, мы бросились к скамье, никто не хотел весь урок сидеть в розовых из искусственного меха.
-- Когда я скажу: "Наденьте наушники", постарайтесь надеть так, чтобы абсолютно ничего не слышать. Когда можно будет наушники снять, я подниму вверх большой палец. Наденьте наушники!
Я быстро надел пару наушников -- тишина воцарилась полнейшая. Профессор Стебль надела розовые, засучила рукава мантии, крепко ухватила одно растеньице и с силой дернула.
Я не удержался от восклицания, но меня, конечно, никто не услышал.
Вместо корней из земли выскочил крошечный, испачканный землей, безобразный младенец. Листья росли у него прямо из макушки, кожа бледно-зеленая, вся испещренная разноцветными точками, и было очевидно, что он истошно орет.
Профессор Спраут взяла из-под стола большой цветочный горшок и посадила мандрагору в темный влажный компост, оставив снаружи только пучок листьев. Затем она отряхнула от компоста руки, подняла вверх большой палец и сняла наушники.
-- Поскольку наши мандрагоры совсем еще маленькие, -- пояснила она, -- их плач не убивает. -- Она говорила так спокойно, точно полила горшок с бегонией, а не совершила у всех на глазах настоящее чудо. -- Но их вопли могут часа на четыре оглушить. Я уверена, что никому из вас не хочется пропустить первый День занятий, поэтому следите, чтобы наушники плотно закрывали уши. Когда урок окончится, я подам знак. С каждым ящиком будете работать вчетвером, компост вот здесь в мешках. И следите, чтобы жгучая антенница не коснулась щупальцами, она жжется.
Говоря это, профессор довольно сильно шлепнула темно-красное колючее растение, тянувшее исподтишка к ее плечу длинный щуп, -- щуп мгновенно убрался.
К нашей неразлучной троице присоединился курчавый мальчик из колледжа халфпаф. Я его помнил, но мы ни разу не разговаривали.
-- Джастин Финч-Флетчли, -- представился он приветливо, тряся меня за руку. -- Я вас, конечно, знаю. Ты знаменитый Гарри Поттер... Ты Гермиона Грэйнджер, первая по всем предметам. -- Джастин и ей пожал руку. Гермиона просияла. -- А ты Рон Уизли. Это ведь твой был летучий фордик?
Рон в ответ насупился. Громовещатель, как видно, еще не выветрился у него из памяти. Все четверо стали набивать цветочные горшки компостом, приготовленным из драконьего навоза.
-- А Локхарт силен! -- сияя, продолжал Джастин. -- Храбрый, как лев. Вы читали его книги? Я бы со страха умер, если бы на меня напал в телефонной будке вампир. А он хоть бы хны! Сразился и победил. Фантастика! Родители записали меня в Итон, но я так счастлив, что учусь именно здесь. Конечно, моя мама была немножко расстроена, но я дал ей почитать книги Локхарта, и она поняла, как прекрасно иметь в семье волшебника, тем более хорошо образованного...
Джастин замолчал, и разговор больше не возобновился. Наушники были надеты, и мы начали пересаживать мандрагоры. Профессор Спраут легко справилась с первым саженцем, на то она и была профессор травологии. Дело, однако, оказалось не такое простое. Мандрагоры не желали расставаться с насиженным местом и переезжать в отдельный горшок, они корчились, брыкались, молотили острыми крепкими кулачками, скрежетали зубами. Я минут десять запихивал в горшок одну особенно толстенькую мандрагору.
К концу урока я, как и все, был весь в поту, выпачкан землей, с непривычки болели руки. Грязные, усталые, ребята дотащились до замка, приняли душ, и гриффиндорцы отправились на урок трансфигурации.
На уроках профессора МакГонагалл и всегда было трудно, но сегодня особенно. Все, чему я выучился в прошлом году, за лето, казалось, напрочь вылетело из головы. Задание состояло в том, чтобы превратить навозного жука в большую пуговицу. У меня, как я ни бился, ничего не получилось: весь урок я тренировал жука, как ускользать на ровной поверхности от волшебной палочки.
У Рона дело обстояло еще хуже. Перед уроками он взял у кого-то кусок магической клейкой ленты и замотал ею волшебную палочку. Но палочка, по-видимому, совсем испортилась. Она то и дело потрескивала и искрила, а когда Рон пытался все же превратить жука, он испускал густой дым, вонючий, как тухлое яйцо. В дыму ничего не было видно, и Рон случайно раздавил локтем жука, пришлось просить нового. Что, естественно, огорчило профессора МакГонагалл.
