И тем не менее нельзя обойти вниманием и явные успехи британцев на данном весьма специфичном поприще – в разведывательной работе, чем они, естественно, гордятся.

Среди удач MI6 приводятся факты вербовки целого ряда высококлассных агентов, таких, например, как доктор Карл Крюгер, немецкий морской инженер, который постоянно снабжал британцев выверенными сведениями о программах германского кораблестроения и состоянии дел на верфях. Получив задание добыть чертежи (а лучше образец) нового немецкого аэроплана «Фоккер», британские офицеры завербовали германского летчика, обиженного несправедливым к нему отношением со стороны командования, который всего за 60 фунтов стерлингов перегнал новый самолет в расположение союзников. Британцам удалось осуществить и беспрецедентную операцию под кодовым названием «Белая женщина», в ходе которой была сформирована широкая по охвату сеть агентов и осведомителей, включавшая порядка 800 человек, в основном женщин, обеспечившая Лондон точной информацией обо всех передвижениях германских военных эшелонов и состоянии транспортных коммуникаций в целом на территории стран Центральной Европы [18]. На Ближнем Востоке у британской разведки в тот период также были весьма значительные достижения. Достаточно вспомнить привлечение британцами к работе на корону обширной сети еврейских переселенцев-сионистов, местных и приезжих коммерсантов и торговцев. Особо британские спецслужбы гордятся вовлеченным в их сети офицером Томасом Эдвардом Лоуренсом, получившим впоследствии прозвище Лоуренс Аравийский. Этому всесторонне одаренному человеку, действовавшему под контролем британских спецслужб, удалось втереться в доверие арабов, возглавить их восстание против турок и во многом способствовать формированию на Ближнем Востоке военно-политической обстановки, отвечавшей интересам официального Лондона.

Несмотря на взаимные упреки командования экспедиционных сил и военных разведчиков во Франции, а также попытки тех и других приписать себе заслуги в случае проведения удачных операций, британские исследователи все же были вынуждены признать, что действительно «хвалить следовало бы разведчиков, а не полевых командиров». В качестве примера приводится факт «блестящего анализа ситуации и предсказания вероятных действий противника», осуществленных именно разведчиками, руководимыми генералом Коксом, в результате чего в марте 1918 года было провалено организованное лично Людендорфом наступление в Пикардии немецких дивизий с печальными для них последствиями [12, с. 41–42].

Но, пожалуй, самых больших успехов британская разведка достигла в так называемом шпионаже с применением технических средств. Начало ХХ века было сопряжено с резким скачком технической революции, достижения которой быстро перекочевали в военную сферу, а в ее рамках – в область разведдеятельности. Так, например, с началом войны обе враждующие стороны почти сразу стали применять авиацию не только как средство доставки боеприпасов к цели или перевозки тех или иных нужных фронту материалов, но и для разведки, как визуальной, так и фотографической. Автотранспорт, быстроходные суда также моментально были использованы разведчиками для ускорения доставки разведывательных сведений к соответствующим инстанциям и агентам. Однако самый существенный вклад в тот период в развитие разведки как таковой внесли достижения в области телефонии и беспроводных средств связи, а также соответствующие разработки в области перехвата, дешифровки и декодирования перехваченных сообщений противника.

Удивительно, но в отличие от других великих держав Великобритания накануне Первой мировой войны формально не имела организованных структур радиоразведки. В период войны с бурами (1899–1902) британцы приобрели некоторый опыт защиты телефонных коммуникаций от прослушки и даже пытались заниматься перехватом и дешифровкой переговоров противника. Однако после окончания войны, даже несмотря на то, что в военном министерстве была сформирована специальная секция с задачей разработки шифров и кодов для применения их в вооруженных силах, на дальнейшие шаги по структурному оформлению радио- и радиотехнической разведки британское руководство не пошло. И лишь с началом войны в военном министерстве и адмиралтействе были созданы уникальные подразделения, заложившие основу развития отдельного направления в ведении разведывательной деятельности. Речь идет соответственно об Отделе MО5, почти сразу переименованном в MI1(b), и Кабинете 40, в функции которых были вменены перехват и дешифровка сообщений противника как на государственном (стратегическом), так и на военном (оперативно-тактическом) уровнях. Забегая вперед, подчеркнем, что в 1919 году оба подразделения были слиты воедино и получили наименование Правительственной школы кодов и шифров, которая вскоре преобразовалась в знаменитый Правительственный центр связи, и поныне являющийся одним из членов Разведывательного сообщества Великобритании [18].

В годы Первой мировой войны и сухопутчики, и моряки в результате качественного подбора кадров в эти подразделения, включая в том числе математиков-криптоаналитиков, языковедов-лингвистов самого широкого профиля и страноведов, достигли весьма впечатляющих результатов по перехвату и дешифровке (декодированию) прежде всего германских шифров (кодов). Упоминавшийся историк Р. Роуан приводит данные о том, что, например, «стараниями военно-морских разведчиков британцы за сутки перехватывали до 2 тыс. сообщений, почти каждое из которых дешифровывалось, переводилось и доводилось до командования с тем, чтобы было принято единственно правильное решение» [12, с. 15]. Именно благодаря вовремя перехваченным и дешифрованным сообщениям британское командование было в курсе подготовки германцев к Ютландскому сражению и успело принять соответствующие контрмеры. Сухопутные криптографы также, хотя и в меньшей степени, внесли свой вклад в обеспечение победы союзников в войне. Тот же Роуан приводит факты перехвата британцами инструкций германского МИД послам, сообщений о подготовке цеппелинов к налетам на войска союзников и т. п.

И все же наибольшего успеха в годы войны, по признанию британских военных историков, добились сотрудники Кабинета 40, подчинявшегося непосредственно главе военно-морской разведки адмиралу Уильяму Реджинальду (позже – сэру Уильяму), которые сумели перехватить и дешифровать послание главы германского внешнеполитического ведомства Циммермана своему послу в Мексике фон Экгарту, содержавшее предложение о союзе с Мексикой против Соединенных Штатов и о содружестве с Японией с теми же целями; приманкой для мексиканцев должен был служить захват и аннексия территории на юго-западе США. Любезно переданное американцам дешифрованное британцами послание буквально ошеломило политический истеблишмент Вашингтона во главе с президентом Вудро Вильсоном и фактически спровоцировало вступление США в войну на стороне Антанты [18; 12, с. 17–18].

Таким образом, есть все основания констатировать, что называется, лежащий на поверхности факт того, что, несмотря на многие столетия своего существования и относительно успешного функционирования, британская разведка в своем современном виде, причем структурном и качественном, сформировалась именно в годы Первой мировой войны. Но впереди британскую разведку ждало еще одно серьезное испытание – Вторая мировая война!

В 2016 году исполнилось 80 лет со дня образования Объединенного разведывательного комитета Великобритании. Данное событие в истории спецслужб Соединенного Королевства в целом и военной разведки в частности считается поистине эпохальным, сравнимым разве что с формированием в октябре 1909 года Бюро секретной службы, впоследствии разделившегося на внутреннюю (МI5) и внешнюю (МI6) разведку Великобритании.