Мои слова, о том, что я не его девушка, пролетают сквозь его голову и выходят с другой стороны, совершенно там не задерживаясь.

Так что я просто смирилась с непринятием моего отказа, и молча сбрасывала его руку с себя каждый раз, когда она оказывалась на моем плече. Что удивительно, его это не останавливало.

В том, чтобы быть девчонкой главаря, есть определенные плюсы, но нельзя же переступать через себя? Да и захоти он по-настоящему полезть ко мне, я бы ничего не могла сделать. Он крепкий, сильный парень, имеет репутацию среди своих. А темный и изучающий взгляд будто проникает под кожу, вызывая мурашки. Только не от какого-то там легкого возбуждения, а скорее от страха. Хотя одноклассницам очень нравится именно эта его черта. Поэтому все его детские приставания просто цветочки, с которыми можно уживаться. Да и он неплохо разогнал назойливых и потенциальных ухажеров, спасибо ему на этом.

Кто ж будет лезть к «девочке главаря»?

***

От школы до дома мне предстояла пешая двадцатиминутная прогулка.

Солнышко, счастье, птички поют. Этот город имеет две жизни, и вторая начинается, когда начинает темнеть. Еле слышные крики, разборки, звуки машин и разбивающихся стекол – это уже что-то такое же обычное, как дневные визги детей под окном.

Город засыпает, просыпается мафия, хи-хи?

– Пап, я дома, – хлопнула входной дверью, давая глазам привыкнуть к полумраку коридора. Меня встретила тишина и одиночество квартиры.

С этой фразой я вхожу в дом сколько себя помню. Но если раньше мне дружелюбно отзывались, то последние годы мне не перепадало отцовской любви.

Маму я не помню, до десяти лет с нами жила мачеха. Женщиной она была строгой, и меня не особо любила. При моем появлении лицо Лиды начинало так странно кривиться, что выглядело при этом максимально уродливо. Пару раз я даже не удержалась и засмеялась с этого, за что, собственно, и получила.

Тогда я усвоила этот урок – больше сиди в комнате и не высовывайся.

Но чаще всего мне хватало закрываться в своей небольшой комнатушке изнутри и выбегать гулять через окно, благо первый этаж в доме.

Не скажу, что эта женщина особо мне докучала. Если мы не пересекались, то можно было сказать, что мне жилось даже очень неплохо. Правда, мой отец тогда работал на двух работах, чтобы прокормить ее необъятные хотелки. Но он любил ее и любил меня. Я надеялась, что меня все-таки больше, ведь я его родная дочь.

Приходя с работы, заходил ко мне в комнату и оставлял что-нибудь вкусное, рассовывая его по комнате. Я могла найти шоколадку на полке с книгами, а пачку конфет под подушкой. Мне нравилась эта игра. А ему нравилось видеть меня счастливой.

Он был крепким мужчиной, с грудой мышц, накаченных из-за тяжелого физического труда. Но папа не жаловался на работу, ему нравилось делать нас счастливыми.

Каждый раз, небрежно проводил рукой по своему короткому ежику волос на голове и улыбался, пока я раскрывала очередной маленький подарок.

И вот в какой-то момент мачеха бросила моего отца. Просто собрала вещи и уехала, позвонив ему уже находясь далеко отсюда. Просто, чтобы сказать, что они больше не вместе. И что причиной их расставания, как ни странно, оказалась я. Якобы мое присутствие просто невыносимо, и она больше не может это терпеть.  Я плохая – она хорошая.

И отключилась. Больше этот номер не работал, и она пропала из нашей жизни.

Ежу понятно, что я была просто отмазкой. Удобным поводом, чтобы не быть виноватой в чем-то. Официально они расписаны не были, поэтому ей не составило труда быстро покидать свои шмотки в чемодан, пока я в школе, а папа на работе.

 Но о реально причине я могу только гадать. Пару раз видела, как ее забирал на крутой тачке какой-то верзила. Не удивлюсь, если она сбежала к нему, почуяв запах больших денег.

Тогда я в первый и последний раз понадеялась, что все будет хорошо. Мы будем жить с папой вдвоем, радоваться всему на свете и есть мороженное по вечерам.

Я даже решила рассказать отцу о том, что видела. Чтобы он не пытался ее вернуть. Я хотела, чтобы эта змея никогда больше не появилась на пороге нашего дома.

Нам не нужен кто-то лишний.

Отец мне, конечно же, не поверил, тщетно выискивая способы связаться с ней.  И тогда я узнала, что была у него не на первом месте в важных.

Его лицо осунулось. Взгляд потух.  Такие же зеленые глаза, как у меня, больше не излучали тепло. Отец закрылся в себе и пару лет отчаянно пытался ее найти. Будто свет на ней клином сошелся.

Конечно же, как любящая дочь, я пыталась помочь.  Но что могла маленькая двенадцатилетняя девочка?

Он только отмахивался от меня, прикладываясь к бутылке. Мне было больно на него смотреть, но при этом я старалась быть рядом. Показать, что он не один.

«Смотри пап, у тебя же еще есть я. Помнишь?»

Через год он получил производственную травму. Месяцы реабилитации, и как итог – не сгибающаяся нога. Его, хромающего калеку, уже не взяли на прежнюю работу.

И вот отец засел дома, получая пенсию по инвалидности, неплохую кстати. И пропивая ее. Он редко выходил из запоев, много пропадал вне нашей квартиры со своими страшными мерзкими друзьями.

Я старалась вернуть прежнего отца. Вдалбливала ему, прятала бутылки, ссорилась.

Но тогда он вспоминал, что у него вообще есть дочь. И начинал учить жизни. Больно, жестоко, будто обвиняя меня во всем, что с ним произошло.  Я не понимала, почему. Что я такого сделала, что заслужила его гнев?

И для меня это были самые тяжелые дни…

Венера

Быстрым шагом я направилась на кухню и обследовала обшарпанные шкафчики.

Снова пусто. В углу паук начал плести свои сети. Эй, браток, для тебя тут тоже не будет еды.

То, что я принесла отцу, опять съедено его вечно ищущими закуску дружками. Так что я даже рада, что их сегодня нет у нас дома. Грязные словечки в мой адрес, вечные уговоры присоединиться к ним и самое худшее – легкие намеки на неприличные вещи. Отец только безвольно махал им рукой, мол, не стоит, и запрокидывал очередную стопку. Смотреть на это и слышать было выше моих сил.

Вздохнула и сбегала в комнату, мне нужен самый нижний ящик стола – там я хранила свою еду. Ту, что никто у меня не стащит. Моя комната закрывалась на ключ, и делала я это всегда. Особенно после одного случая, когда я забыла это сделать. Я тогда пришла домой и не узнала ее. Все было перевернуто вверх дном, вещи разбросаны, видимо знакомые отца искали, чем поживиться.

И кстати нашли. У меня были украдены мои небольшие сбережения, которые спокойно хранились в обычной стеклянной банке.

И ничего никому не докажешь. Будто у меня их и не было.

Сейчас на дне ящика примостились пачки с макаронами и крупами, немного быстро завариваемой лапши и печенье. Я могла хранить только то, что не портится. Помещать продукты в холодильник все равно что ставить их на стол пьющему отцу. Поэтому, если мне и хотелось, скажем, консервов или мяса, приходилось брать на один раз.

Я достала пакетик чая, гречку и сбегала в магазин за молоком. Быстро соорудила не хитрый полдник и глянула время.

Почти пять.

Собралась и, закрыв комнату, вышла в сторону Склада.

Он располагался практически в центре нашего района и раньше был большим и вместительным гаражом. Со временем он стал заброшенным и был облагорожен нашей юной бандой.

Парни оббили стены гипсокартоном и даже чем-то напоминающем обои. Юные благие отовсюду тащили мебель разной пригодности для усиления уюта нашего штаба. Внутри появились диваны: какие-то почти новые, другие же совсем старые и накрывались пледами и одеялами, чтобы не выглядеть так убого.  Кто-то надыбал рабочую плиту и маленький холодильник, чему мы все благодарны. Ведь розетки еще остались, хотя и были еле живыми.

Итого огромная комната разделилась на небольшие секции.

Для готовки и еды, где появился стол со стульями. Осторожнее, некоторые могут быть сломаны!