Меж тем о событиях в «Кюба» прознавал честной народ. Первым на место развернувшейся трагедии прилетел Курлов, который начал кружить вокруг Протопопова, хватался за голову и охал.

— Ты цел то?

Протопопов отмахнулся.

— Если и есть что — заживет, не переживай.

— Ну напугал, Саша, не был бы седой, так поседел бы заново.

Курлов все равно не унимался и осмотрел Протопопова со всех сторон и только убедившись, что Александр Дмитриевич действительно уцелел, гулко выдохнул.

— Ну слава богу.

— Богу слава, — министр улыбнулся. — Заканчивай причитать, как баба.

— Закончу, но ты пожалуй объясни — почему ты мне ничего об этом не сказал?! А Кирпичников… ну ублюдок, пригрели змеюку! — начал искушаться Павел Григорьевич.

— О покойниках или хорошо или никак. По остальному — давай не будем ворошить, сделал как сделал.

В этот момент из хорошо так сгоревшего здания ресторана как раз выносили тело и судя по комплекции — то был Аркадий Аркадьевич. Долговязый такой. Протопопов проводил его взглядом, не испытывая ни чуточку сожаления о смерти начальника уголовного сыска. Предателей, всех, может ждать только одна участь — позорная смерть.

Курлов, тоже увидевший труп, смачно сплюнул себе под ноги.

— Ладно, Саш, пойду осмотрюсь.

Курлов зашагал к зданию сгоревшего ресторана, откуда продолжали выносить тела.

Вторым примчал директор департамента полиции Васильев. Этот приехал на место с группой сыщиков из уголовного сыска, которые по понятным причинам не были в курсе проводимой спецоперации. Весть о смерти Кирпичникова все приняли достаточно сдержанно. Из разряда — умер Аркадий Аркадьевич? А, ну ладно, в сыске так то служить не сахар. Эта группа проводила все необходимые манипуляции и Васильев на время взял на себя роль начальника сыска.

Несмотря на то, что после последнего совета министра отношения между Васильевым и Протопоповым оказались крайне напряжёнными, если не повисли на волоске, директор департамента полиции дистанцировался от личного и показывал себя, как профессионал до мозга костей. Отдав все необходимые распоряжения, он подошёл к Протопопову и первым протянул министру руку.

Обменялись рукопожатием.

Крепким.

Васильев поинтересовался самочувствием Александра Дмитриевича и признал, что в департаменте полиции недоработали и за ним полностью вина. Следом обратил внимание Протопопова на то, что Кирпичников действовал несогласованно и изумлялся, почему так получилось, что не было никакого доклада?

— Я ни сном ни духом, что у него было запланирована какая-то там операция на сегодня. А ведь вчера только виделись, — заверил Васильев.

Протопопов молчал — было интересно, что скажет директор и к каким выводам придёт без подсказок. Стоило, впрочем, признать, что по подаче Васильева и по тому как тот держался, можно было заключить, что ничего общего с заговором Кирпичникова директор полицейского департамента не имел.

Васильев вновь протянул Протопопову руку и уже собирался возвращаться к своим сыщикам, как вдруг остановился.

— А как вы то тут оказались, Александр Дмитриевич?

— Мимо проезжал. Перестрелку услышал. Ну и закрутилось-завертелось. Как то так.

— А… — задумчиво протянул Алексей Тихонович.

По всей видимости, он хотел задать ещё вопросы, но Протопопов сказал:

— Работайте, не забивайте себе голову ерундой.

Пока Протопопов общался с Курловым и Васильевым, да размышлял о новых выходных, к месту начали стягиваться газетчики, которые нахлынули к «Кюба» из разных уголков Петрограда и из редакций всевозможных газет.

Всем не терпелось поглазеть за тем, что стало с фешенебельным рестораном и насколько правда молва о бойне в «Кюба», разлетевшаяся по столице. Причем, газетчики появились как раз в тот момент, когда из «Кюба» все ещё выносили обгорелые тела… вот журналюги и налетели целой стаей в поисках потрясной сенсации.

Для неподготовленного взгляда зрелище было воистину жуткое, никому не пожелаешь умереть такой смертью. И зная какой эффект произведут снимки сгоревших тел на читателей, газетные фотографы разворачивали свои треноги и устанавливали громоздкие фотоаппараты, что произвести съемку для первых полос газет.

Протопопову ничего не стоило выдумать что-нибудь по типу ограждения места преступления, но делать этого министр не стал. Хотя бы по той причине, что происходящее как нельзя кстати укладывалось в тему вскрытого гнойника новой террористической группировки, муссировавшейся в СМИ. А значит это давало журналистскому расследованию новую свежую струю.

Во многом потому, Протопопов отнюдь не стал противиться и охотно воспринял идею пообщаться с газетчиками, когда те подошли к нему. Микрофонов и диктофонов у этих ребят не было, зато в руках они держали карандаши и блокноты, чтобы зафиксировать каждое сказанное министром слово.

Щелк.

Один из журналистов сфотографировал Александра Дмитриевича рядом с броневиком (тем самым, с которого Федя счищал кишки одного революционно настроенного общественника).

— Господин Протопопов, прокомментируете то, что здесь произошло? — затараторили с разных сторон и на разный лад.

— Нами была реализована вторая фаза специальной операции под кодовым названием «террористический блок». Ликвидирована радикальная ячейка террористов, — ответил Александр Дмитриевич.

— Вы принимали в операции личное участие?

— Я решил проконтролировать ход операции, потому как существовала вероятность ее срыва из-за участия в «террористическом блоке» ряда высокопоставленных лиц, которые ставили проведение операции под угрозу.

После этого высказывания вопросы от журналистов подсыпались как из рога изобилия.

— Речь о господине Некрасове?

— Среди сгоревших в «Кюба» есть его труп?

— Кто все остальные трупы?

— Вы можете назвать имена?

— Откуда у вас это броневик?

Протопопов внимательно выслушал.

— Извините, но называть состав, численность и фамилии членов террористической ячейки я на данный момент не могу в интересах следствия. Увы, некоторым высокопоставленным бандитам удалось избежать кары, — объяснился Александр Дмитриевич. — Что касается броневика, то данное средство передвижения было конфисковано у террористов. Броневик был украден из подведомственной военному министерству организации и теперь проходит как вещественное доказательство. Его планировали использовать для совершения государственного переворота физическим путём. Также отмечу, что террористы оформили автомобиль на подложные документы. Это все, что я могу вам сказать на текущую минуту.

Слова о грузовике по понятным причинам были правдой только наполовину. Протопопов решил оставить автомобиль себе, убедившись в эффективности его использования. И был настроен оформить все так, будто господа предатели из уголовного сыска оформили броневик на подложные документы нотариуса, к которым имел доступ помимо прочих Кирпичников. На момент, когда журналисты раскопают это (а в том, что они раскопают Протопопов не сомневался) необходимая документация будет подготовлена. Это определенно укажет газетчикам на Кирпичникова, как на гадкого предателя и позволит утвердить газетчиков во мнении, что за террористической группировкой стоят общественные организации, в данном случае Некрасов, профинансировавший покупку автомобиля.

— Кто виновник резни в Кюба, господин министр? — не отступали газетчики.

— Верно ли то, что Некрасов — масон?

— Некрасов готовил заговор против Государя?

— Относится ли к этому Прогрессивный блок?

— Без комментариев.

На этом «конференция» была завершена и журналисты начали расходиться, чтобы на следующее утро выпустить кричащие заголовки газет:

Резня в «Кюба».

Резня в центре Петрограда.

Откровение Прогрессивного блока.

У Милюкова руки по локоть в крови!

Смотря на стаю охочущих до сенсации журналистов, крепло понимание, что пронырливые газетчики быстро найдут свидетелей среди бывших работников «Кюба». Однако по тому, что видел Александр Дмитриевич, боятся тут было нечего. Официанты, повара и другие сделают очередной поворот на все сто восемьдесят градусов. И также как раньше они переметнулись на сторону революционеров (те виделись им победителями в большой игре), также он охотно займут сторону нового победителя и фаворита.