Вот только я всё равно не собираюсь сдаваться. Что-нибудь придумаю.

Несмотря на простенькое убранство, тут хотя бы чисто. В целом, домик выглядит прилично. Замечаю в коридоре к санузелу две двери в комнаты и одну на кухню. Второго этажа, кажется, тут нет. Ну или это он – мы слегка поднялись наверх, прежде чем сюда пройти. Видимо, я где-то в каморке, служащей чем-то вроде подвальчика, теперь обитаю. Это ещё повезло, что дом достаточно благопристойный, чтобы со мной какая живность не поселилась типа мышей.

Мы останавливаемся возле двух дверей. Похоже, ванная и туалет тут всё-таки отдельно размещены. Кирилл кивает на нужную.

– У тебя пятнадцать минут. Этого хватит, чтобы привести себя в порядок и не учудить лишнего.

**************

Как ни странно, пятнадцать минут идут совсем не так стремительно, как я ожидала. По крайней мере, я мылась настолько быстро, что успела привести себя в порядок, наверное, спустя каких-то пять.

Но, конечно, оставляю воду включенной – пусть Кирилл думает, что я продолжаю принимать душ. Кстати, он тут очень даже презентабельный, да и ванная чистая, почти белоснежная. Но меня сейчас волнует не это – я осматриваюсь вокруг в поисках какой-либо зацепки.

И да, возможно, я была бы осторожнее, но что-то мне подсказывает, что у папы и без того любая минута сейчас на счету, который далеко не в его пользу. Ко всему прочему, осматривая дом по пути, я заметила, что здесь не было никого. Только я и похититель. А это в какой-то степени увеличивает мои шансы. Не знаю, надолго ли такая ситуация – но пока она есть, стоит хотя бы попробовать.

Что ж, окон в ванной нет. Единственное, что хоть немного подходит под это слово – небольшой застеклённый квадратик наверху. Даже если я каким-то чудом по стенке доберусь до него, очень вряд ли смогу протиснуться внутрь.

Зато здесь очень даже хватает ванных принадлежностей, включая бритву. Она явно только недавно и в спешке купленная, – в доме вряд ли кто-то жил. А значит, есть и сменные лезвия. Наверное, стоит взять их, а не саму бритву – ту сложно спрятать. А их можно несколько взять.

Морщусь от одной только мысли о том, как буду применять это в качестве оружия. И представить себе не могла, что докачусь когда-то до такого. Да и не знаю, как с этими лезвиями обращаться – лазерная эпиляция избавила меня от необходимости даже пробовать.

Что ж, наверное, надо направить остриё, резко и быстро чиркнуть им…

– Осталось пять минут, – слышу спокойный голос за дверью. – Советую поторопиться, чтобы уложиться.

Я вздрагиваю. Неожиданное обращение мгновенно выдёргивает из напряжённых размышлений и вдруг напоминает, что Кирилл – живой человек, каким бы ни был. Я никогда в жизни не поднимала ни на кого руку, а тут собираюсь пустить кровь.

С другой стороны, если я это не сделаю, пострадать могу сама. Это сейчас он вроде как настроен миролюбиво, но кто знает, что случится, если папа решит не идти на его условия. Может, этот Кирилл ко мне что-то типа вежливости проявляет только потому, что рассчитывает на лёгкую победу. А когда папа ответит чем-то вроде, например, «случайного» поджога одной из компаний Ковалевских (разумеется, в то время, когда там никого не будет) – то очень даже вероятно, что отыграется похититель на мне. Ведь меня уже взяли в плен – а что может разозлить папу больше?

– Мне нужна одежда, – кричу я, стараясь перебить шум воды и собственное нервное напряжение. – Не хочу одеваться в грязное.

Странно, что эта мысль приходит мне только сейчас, вот так спонтанно. Ведь моя рубашка ещё и порвана слегка. А здесь, в ванной, только полотенца висят. Да, некоторые достаточно большие, чтобы в них завернуться, но как-то не тянет в таком виде похитителю показываться. Мы в доме где-то на краю света наедине, а я ещё помню, как Кирилл на меня в тот благотворительный вечер смотрел… Мне даже неловко было от такого взгляда, спрятаться хотелось, вызов чувствовался. Слишком откровенный интерес… Отголоски которого я, кстати, и сейчас периодически замечаю в его глазах.

– Принесу свою чистую рубашку, – глухо отзывается Кирилл. – Одежды твоего размера нет, но завтра решу этот вопрос.

Я подавляю в себе неуместную чуть было не вырвавшуюся благодарность. Вообще-то меня похитили, и даже если он прямо сейчас помчится покупать мне самую разную одежду из приличных бутиков, сути это не изменит. И я не должна чувствовать признательность за то, что мне и так обязаны предоставить.

И уж тем более не должна думать, что в какой-то степени мне повезло с похитителем, и обращение со мной могло быть гораздо хуже.

– Хорошо, жду, – только и отвечаю запоздало, раздумывая, как теперь с лезвиями быть. Кирилл протянет мне свою рубашку, и тогда я полосну его по руке?

Морщусь, зачем-то качаю головой. Что-то мне подсказывает, что этот выпад его точно не остановит. Даже если я всё сделаю, как надо, это не помешает Кириллу догнать и остановить меня.

Врезать в пах, а потом полоснуть бритвой где-то в районе шеи? Опасно. Но особого выбора нет, так что решено – сначала врежу между ног, а потом сделаю выпад лезвием наугад. Всё равно очень вряд ли нанесу смертельную рану, даже если точно в болевую точку на шее попаду. Не то это остриё. А вот время выиграть смогу.

Делаю глубокий вдох и выдох, настраиваясь и пробуя просчитать, что дальше. Я увидела, где входная дверь. Главное – выйти из неё и дальше уже бежать изо всех. Да, видимо, придётся делать это в одной мужской рубашке и без белья, но я ведь открою ему в полотенце. В нём же и врежу, в нём и пущусь в бегство, а оденусь уже когда в относительной безопасности буду, чтобы не медлить.

Какая бы тут ни была местность, вряд ли совсем уж безлюдно, чтобы даже до дороги не добежать. Да, в таком виде я рискую вляпаться в неприятности, но не думаю, что вокруг одни насильники. А в ушах у меня серьги из розового золота ценой в миллион. Они послужат хорошим способом намекнуть на моё финансовое состояние случайному встречному и предложить в десять раз больше за то, чтобы доставил меня до дома в целости и сохранности. А чтобы убедился, позвоню с его телефона папе, и он лично подтвердит. Благо, я его номер наизусть знаю. Память на цифры хорошая, да и часто созваниваемся с ним, особенно с тех пор, как мама умерла.

План шаткий, но даже он может сработать. Главное – сделать всё технично и безошибочно.

А сумочку я, так уж и быть, Кириллу оставлю. Всё равно ничего особенного с собой не брала. Карта только одна, телефон новый куплю, ничего суперсекретного у меня там нет, даже если пробиться сквозь пароль сможет. В общем, не стоит это того, чтобы я задерживалась здесь в поисках сумки.

Плотно укутавшись в полотенце и спрятав лезвие бритвы в кулаке, почти не касаясь к этой опасной штуке пальцами, стою у двери. Уже вроде бы настроилась, готова морально. На адреналине должна всё сделать как надо.

– Время вышло, я принёс рубашку, – скоро слышу знакомый голос, сопровождаемый двумя короткими стуками в дверь.

А вот интересно, раз Кирилл стучит, значит, попасть сюда не сможет? Я закрылась на шпингалет, но мало ли, вдруг тот и снаружи открывается, есть такие. Или похититель просто такой дофига вежливый, типа уважает личное пространство, поэтому стучит, а так может и открыть? Наверное, этого я никогда не узнаю. Ведь нет смысла оставаться тут взаперти, отсюда всё равно не выберусь.

Делаю глубокий вдох и медленный выдох, мысленно считаю до трёх и осторожно открываю дверь. Ну всё. Начинается…

Кирилл протягивает мне рубашку, я быстро принимаю её свободной от лезвия рукой и тут же сильно замахиваюсь ногой. Кажется, мне удаётся попасть ему именно что в пах, судя по тому, как похититель рефлекторно сгибается. Слегка, но этого хватает, чтобы воспользоваться его замешательством. И вот я уже действую автоматически, тело всё делает само – лезвие ощутимо впивается ему куда-то в область шеи, а может, чуть мимо. Неважно, кровь всё равно пошла, я это вижу, и так же резко выдернув лезвие, стремительно несусь в сторону двери.