- Вы воскрешаете мертвых? - возвысила голос Алиса. Ответ пришел такой, который она и ждала:

- Да. И это будет подлинное воскрешение, не подмена и не ходячий призрак.

- Тогда… Паша, я тебя никогда ни о чем не просила, а вот теперь…

- Ни о чем? - возмутился Пашка. - Каждую минуту: Паша, будь осторожнее!

- Я имею в виду, не просила ни о чем для других. Паш, давай передадим желание Имхотепу. Ему важнее.

Египтянин широко раскрыл глаза, отшатываясь от нее в изумлении.

- Что? Ты, ты по доброй воле отказываешься… так не бывает! Не бывает!

- Бывает, - заговорила она быстро. - Послушай, у нас есть все, чего нет, того сами добьемся, а не добьемся - грош нам цена! В космос летаем, живем долго, лучшее - враг хорошего. Личная трагедия только у тебя. Загадывай, а мы кулачки держать будем.

Имхотеп застыл с ошарашенным выражением лица. Он впервые сталкивался с тем, что столь великий дар ему могли передать не за высокое происхождение, а просто по дружбе.

- Паш, - Алиса посмотрела на Гераскина. - Ну, убеди ты! А я… я обещаю ждать, пока ты не вырастешь.

Он дернул плечом.

- Вот еще, одолжение мне делать… Не надо подачек. А желание - что ж, пусть Имхи загадывает. Я все равно, что ни загадаю, потом жалеть буду.

- Передача добровольна, - сказал Голос торжественно.

Алиса вдруг испугалась. Вдруг она поспешила? Удержится ли Имхотеп перед искушением? Ведь какие открываются перспективы! Если он пожелает вернуть свой дар, удесятеренный силой древних богов… Галактики у ног! Вечная жизнь! Восстановленная мощь Египта, мировой порядок согласно великой Маат, жертвы на алтарях ради воскрешения достойных!

С лица египтянина тем временем исчезло потрясение. Он что-то сосредоточенно обдумывал.

- Могу я просить вернуть жизнь более, чем одному человеку?

- Можешь, - Голос стал почти дружелюбен. - Но думай, как они будут существовать в изменившемся мире.

- Я могу повернуть время вспять?

- Да, и временного парадокса не будет.

- Я не могу, - он искал подходящее слово. - Не могу пока объяснить, как именно нужно изменить…

- Я читаю мысли, - ответил Голос. - Я понял. Помни и ты, что ничего не дается даром. От тебя потребуется мужество, причем не то, которое у тебя в избытке, не внешнее, а внутреннее. Я же обещаю свою помощь.

- Тогда я решил.

Жрец расстегнул браслет, навязанный ему в полете неугомонным Пашкой, и протянул Алисе.

- Я ничего больше не смогу оставить на память.

Непрошеные слезы навернулись на глаза. Что же, так лучше… Этот романтик-пантеист никогда бы не стал своим в мире рассудочной современности. И все-таки жаль…

- Теперь идите, - сказал Голос. - Пройдите дверь, в которую вошли, и вы окажетесь во внешнем Адарополе. Уговор исполнен, Пирамида будет разрушена, если вы не станете мешкать, то успеете добраться до безопасного места. Больше не ищите чудес на этой планете, последний портал закроется вместе со мной. Ступайте!

- Погоди! - крикнула Алиса. - Как нам тебя благодарить?

- Я получил свою благодарность, - ответил Голос. - Задумайтесь, я ведь впервые встретил людей, способных договориться…

Последние слова смолкли, Алиса, еще прислушиваясь к их эху, машинально натянула на лицо дыхательную маску и сделала шаг в проход. Там не было ни механизмов Великой Девятки, ни бассейна мертвых, ни белого освещения - вокруг выросли строения внешнего города, над головой возвышались скаты Пирамиды.

Имхотеп же без маски, вспомнила Алиса, оборачиваясь. Но позади был только Пашка, который изумленно крутил головой во все стороны.

- А где Имхотеп? - спросил он.

Доктора Рогова все же освободили, хотя видевшие инцидент в медцентре были решительно против. Кром сам поручился за товарища. Незадачливого инспектора окружили несколько человек, готовые в любой момент снова его обездвижить. Рогов поднялся на ноги, дьявольское наваждение пока отступило, но и в человеческой ипостаси инспектор был зол, как черт.

- Вот что это за фокус вы выдумали?

- Лучше вы расскажите, почему вы напали на сотрудника и причинили увечье, - потребовал Брехт.

- Я? Вы с ума сошли?

Кром, выслушивая эту перебранку, не сразу обратил внимание на сигнал сообщения на браслете. Когда он наконец заметил, писем от Рихтера набралось уже с десяток - коротких, обрывочных фраз. Кром читал их не полностью, глаз привычно выхватывал основное, и инспектор не знал, верить ли столь странным догадкам. Не весь ли мир сошел с ума?

“… если вы тоже получили письмо со странным орнаментом…”

“… не знаю, можно ли этого избежать, но я знаю точно, что нам нельзя встречаться…”

“…может, опасны даже такие записки, но по-другому…”

“… я уверен, что противостоять можно, но если вы решите, что нужен кардинальный способ…”

- Чертовщина! - воскликнул Кром, отводя взгляд от браслета. - Сергей, почему вы мне не сказали, что получили письмо?

- Какое? - удивился Рогов.

- По почте. Странное письмо без обратного адреса на бумаге с восточным орнаментом. Возможно, содержание было откровенной чушью, главное - узор.

- Припоминаю, что-то было, - Рогов наморщил лоб, - но это же была полная ерунда, я принял за розыгрыш!

- Поздравляю, мы в итоге на волосок от гибели! И нам опасно общество друг друга! Вы кому-нибудь показывали этот розыгрыш?

- Хорошенькое дельце, - Рогов сразу поверил. - И что теперь?

Кром хотел ответить, но упал на площадку. Впрочем, не он один, и по причине вполне прозаической - гигантский лес тряхнуло. На Эвридике началось землетрясение.

Как мгновенно падает закат на пустыню! Стоит зайти за грань небес ладье великого Ра, и вот небо стало темно-лиловым, лишь светит на горизонте алая полоса. Вершины пирамид тонут во мраке. Жара печет не так яростно, как днем. От прокаленных камней пышет накопленным за день жаром.

Дворец замолкает в сонной истоме. Спешат покончить с дневными заботами измотанные слуги. На женской половине стихают разговоры, сплетни и перешептывания. Люди ложатся спать, пока где-то на берегах подземной реки великий Ра спешит на еженощную битву со злобным змеем. Ра одержит победу, завтра вновь поднимется над черной землей возрожденное солнце, завтра новый день, полный трудов и забот.

А пока по коридору дворца идет девушка, летит навстречу любви, точно бабочка на огонь. Ее тело расписано узорами, и впрямь напоминающими крылья бабочки. Мимо статуй богов спешит она, сама прекрасная, как богиня.

За золотыми занавесями Анксунамун ждал тот, к кому она торопилась. Но сегодня он не выступил ей навстречу, не обнял, не приник с поцелуем к ее губам. В глазах юной наложницы вспыхнул испуг - что случилось? Узнал ли ее возлюбленный о некой опасности, или же случилось худшее и его любовь прошла? Он же не сказал ничего, только качнул головой, предостерегая ее. Анксунамун обернулась к выходу, где жрецы Осириса замыкали тяжелые двери. Сделать это им не удалось, с силой распахнув створки, как гребец рассекает волны, в залу вошел фараон. Его величество собирался отсутствовать весь вечер, но почему-то передумал.

За золотыми занавесями Сети увидел две стоящие рядом фигуры. Мгновенно преодолев несколько шагов, отделявшие его от спальни, фараон встал напротив будущей царицы и верховного жреца.

- Имхотеп? Что ты делаешь здесь, в наших покоях, рядом с той, кого мы собирались сделать нашей супругой?

========== Сердце, полное любви, на космических весах… ==========

Комментарий к Сердце, полное любви, на космических весах…

Просьба ногами не бить. Понимаю, что это исторически не выдержано. Но уж так придумалось.

Ах, да. Мне тут звонил Имхотеп и просил передать, что на тех, кто заговорит про микрофлору влагалища и качество сперматозоидов, он нашлет семь казней египетских.

Алисе казалось, что бежать она не сможет. Что даже если просто пойдет быстрым шагом, то умрет от усталости. Но не успели они пройти пару кварталов, пол под ногами ощутимо дрогнул. Стены строений качнулись, стон пошел из самого сердца подземного города. Алиса глянула вверх - своды пирамиды держались, но ей в панике показалось, что они валятся прямо на нее. Алиса схватила Пашку за руку: