Если Брайт всё поняла правильно — Шайло талантлив в уловках, подслушивании сплетен и подлизывании ко всем, кто может хоть чем-то помочь в продвижении по социальной лестнице. Неприятный, юркий, скользкий тип.

Брайт выходит из душа, одевается в привычную одежду, не форму. Смотрит на рюкзак и в последнюю секунду берёт его с кровати.

Тоскливо думать, что ей могут понадобиться вещи, но будет ещё хуже, если останется без них.

Мысленно попрощавшись с комнатой, Брайт покидает дом, натянув на нос очки. Всё вернулось на круги своя, она опять та, кто боится быть не как все. Опять боится, что розовые глаза — повод высмеять или уколоть. Дорого же ей далось развлечение Бели Теран. А уж разговор с Шеннен Блан прямо-таки раскрыл глаза на “правду”. Но теперь уже точно пора со всем покончить, узнать, чем там отец занимался в своих лабораториях, и забыть обо всём, как о страшном сне, вернувшись домой.

У Академии толпится народ, пары закончились. Иные стоят у лавки с кофе, греют руки о стаканчики и дышат горячим паром, согревая покрасневшие носы. Истинные морщатся, будто вокруг них разложили кучи дерьма и медленно растекаются в сторону выхода из кампуса.

Брайт очень надеется, что эта свора голодных собак её не заметит. Натягивает капюшон на голову, прячет толстый кудрявый хвост, поправляет очки и натягивает лямки “Глума”.

Она идёт мимо Истинных, заодно высматривая хоть кого-то знакомого, даже Якобин подойдёт, да чёрт с ним, пусть хоть Шеннен Блан.

— Интересно, сколько эта мерзость ещё тут протянет? — закатывается кто-то в отвратительном смехе.

Брайт стискивает зубы, как в первый день, и уверяет себя, что нужно терпеть. Это последний раз, уже завтра корабль отчалит от берега. Завтра вечером она уляжется в свою ванну на вычурных медных ножках и пролежит так сутки.

— Напомните, а почему она ещё тут?

— Любой Истинный бы её уделал, верно? Так чего мы ждём? — хрипотца в голосе выдаёт Фандера Хардина.

Нет-нет-нет.

Брайт упрямо идёт к лестнице, поднимается по ступеням, чувствует, что кто-то ущипнул за руку и отпрянул. Как с диким животным.

— Эй-эй, и кто-то считал её хорошенькой?

— Она танцевала с нами на одном паркете?

— Ни на что не годные учёные! Сразу было ясно, что никакой аркаимец не справится!

— Наша кровь слишком драгоценна, чтобы кто-то в неё вмешивался! Тем более своими грязными дорнийскими руками.

Сново ущипнули.

— Алле-алле-алле-у, — это происходит само собой, Брайт напевает себе под нос. Как будто чтобы не слышать жужжание толпы.

Со стороны может показаться, что она входит в транс.

— Я тебя моряк найду…

В голове туман, перед глазами тоже.

Белки глаз наливаются розовым, радужка становится бордовой.

— Будешь ты отныне мой…

Внутри клокочет, заостряются ногти

Она же и правда старалась. Она пыталась держать себя в руках так долго, очень хотела быть такой, как они! Просто тихой Иной, ни больше, ни меньше.

— Олле-олле-олле-ой…

— Стой! — голос не кажется знакомым, и это определённо вызывает у Брайт вопросы. — Если ты это сделаешь…

Она поднимает глаза и сквозь розовый туман видит расплывающееся лицо Шеннен Блан.

— Поздно, — выдыхает Брайт и разворачивается на каблуках, вставая лицом к толпе озверевших щенят.

Их ухмылки выцветают раньше, чем она набирает в грудь воздух. Брайт медленно тянется к рюкзаку и достаёт оттуда бутылку воды, что заботливо упаковали для неё предусмотрительные подруги.

Делает глоток, остальное выливает на руки.

— Ну что, проверим, кто сильнее? — спрашивает она, глядя на Истинных.

Шаг вперёд делает Фандер Хардин.

Ей не нужно время на подготовку, она просто поднимает руки и с них летят во все стороны переплетения чёрной и розовой магии. Она настолько же сирена, насколько человек, её магия никогда не была простой и понятной, сейчас у всех будет шанс это увидеть.

Розовый туман заволакивает глаза окончательно, Брайт видит только Фандера Хардина. Его лицо в ужасе застывает, черные спруты охватывают его тело и взмывают вверх. Вопль разносится по всей территории кампуса, сверху падают чёрные перья, будто пара воронов столкнулась в кровавой схватке.

— Пусти! Пусти! — вопит Фандер.

— Окей, — говорит за Брайт Сирена, и тело Истинного летит вниз, у самой земли подхваченное нежно-розовым облаком.

Брайт играет с Фандером словно кошка с мышкой, а застывшие студенты не могут даже слова сказать.

Брайт успевает петь.

— Алле-алле-алле-у…

И все улыбаются, глядя на происходящее.

— Стой! Пожалуйста, Брайт! — на её руке кто-то виснет.

Кто-то, кто совсем не испугался происходящего.

— Пожалуйста!

Земля взрывается из-за попыток Хардина бороться, но всё тщетно. Он и на десятую долю не так силён, как она.

— Брайт! Он мой брат! Не надо!

Она не слышит.

— Брайт! Я тебя очень прошу!

Она пытается скинуть стоящего рядом со своего локтя, но тот разворачивает её на себя.

Взрыв. Земля летит в небо. Чёрные щупальца тянутся вперёд.

Энграм хватает ртом воздух, и, только услышав его сдавленный вопль, Брайт останавливается.

— Тш, тш, тш… — шепчет она.

Розовый туман тянется к Энгу, касается его кожи, охлаждая и облегчая боль.

— Прости…

— Ничего… Беги уже, — в его взгляде облегчение.

Но он испуган. И, кажется, больше не влюблён.

Брайт смотрит на толпу приходящих в себя Истинных и видит в их глазах недоумение. Она им так же противна, как и раньше, но теперь они больше не станут к ней лезть без хорошей защиты.

— Беги, быстро, — Энграм отталкивает Брайт от себя и бросается к брату.

Хлещет его по щекам, просит воды. Он кидает на Брайт последний взгляд и хмурится, качая головой, явно не в силах удержаться от осуждения. Она, пожалуй, тоже.

— Иди отсюда! — кричит Энг, это работает.

Брайт разворачивается и кидается в двери Академии. Бежит по коридорам, а люди расступаются. Они всё видели через панорамные окна, и их не обмануть. Приходится хорошенько постараться, чтобы держать лицо и не сходить с ума от зудящей на кончиках пальцев магии.

— Мисс Масон? — декан сбивает её с ног и затаскивает в аудиторию. — Что произошло?

— Я напала на Истинного… напала на Фандера Хардина…

— Значит времени у вас в обрез.

Он косится на дверь, будто размышляет бежать ли на помощь студенту.

Потом быстро царапает записку, формирует из неё бумажную птичку и отправляет в коридор.

— Я не стану вам помогать! — визгливый голосок исходит от молодого высокого парня в очках.

Он ничем не похож на свою изящную сестру. Тощий, прыщавый, с высокомерно задранным носом.

— Не стану ей помогать.

— Шайло, — Шеннен качает головой. — Мы поговорили…

— Шен! — взвизгивает он. — Я не стану!

Она поднимает руки и жмёт плечами, мол, сделала всё, что могла.

— Шайло… можно тебя, на минуточку, — Листан Прето тоже в аудитории.

Стоит Брайт проморгаться, и она видит, что тут все, кого она могла искать.

Декан, Блауэр, брат Шеннен и она сама. Прето и… Рейв.

Он стоит в дверях, только что вошёл. На его лице беспокойство. В два шага он настигает Брайт и крепко обнимает.

— Я такая дура, Рейв…

— Ничего страшного, скоро всё закончится…

— Я вам не помогу! — бросает через спину Шайло, но Листан упорно его тянет за собой.

Брайт тяжело дышит и на остальных не смотрит. Изучает пуговицы рубашки Рейва, старается проиграть в голове то, что произошло пять минут назад.

В ушах до сих пор звучит голос Энграма, и от этого сердце только больше ноет.

— Что со мной сделают?

— Нам нужно очень быстро бежать… и надеяться, что Бели Теран всё ещё согласна на сделку.

— Рейв…

— Тш, — он качает головой, крепче обнимает и зарывается носом в её волосы.

— Сейчас разберёмся.

Шайло и Листан возвращаются только десять минут спустя и подозрительно друг на друга косятся.