- Нет. Просто покажите мне дорогу.

- Хорошо. К тому же мне надо принять ванну.

Мне не хотелось думать о том, как она принимает ванну. У меня были другие дела.

Мария указала на коридор, куда выходили двери спален; в конце коридора была маленькая кухня, в которой теснились шкаф, стол и раковина. Слева по коридору была спальня.

- Спальня д'Анджело, - пояснила Мария. Но я обнаружил его на веранде за кухней. Там было прохладно. Д'Анджело сидел за карточным столиком повернувшись лицом к окну, и смотрел на улицу. Он раскладывал пасьянс, но не закончил этого занятия, и у него был такой вид, словно он сидел перед едой и не испытывал чувства голода.

- Привет, д'Анджело.

Он медленно повернулся и посмотрел на меня.

Его глаза ввалились, лицо осунулось, как у морских пехотинцев Первой дивизии, которых мы сменили на Острове. Измученные пугала встретили нас, когда мы сошли с корабля Хиггинса на берег. Только д'Анджело выглядел еще хуже. Он всегда был худой, как жердь, только теперь эта жердь совсем пересохла. Его глаза помертвели.

Но что-то в них ожило, когда он узнал меня.

- Геллер, - сказал он, слегка улыбнувшись. Я подошел к карточному столику и сел рядом с ним. Просто посмотрев на него, я понял, что он не убивал Эстелл. Другое дело - Монок.

- Мне очень жаль твою девушку, - произнес я.

- Черт! - проговорил он. Его глаза были полны слез. - Черт! - Он потянулся к пачке "Лакиз", лежавшей на столике, вытряхнул сигарету и нервно прикурил ее от видавшей виды серебряной зажигалки "Зиппо", которую он достал из кармана своей клетчатой рубашки.

- Ты не представляешь, каково это - вернуться домой и узнать, что твоя девушка умерла, твоя чертова девушка умерла... Убита! Ее пытали...

Я ничего не сказал.

- Хочешь сигарету? - спросил д'Анджело.

- Да, - ответил я. Он прикурил мне сигарету от своей - больничная привычка - и дал мне. Я втянул дым в легкие и почувствовал себя, к моему удивлению, ожившим.

- Что это за гребаный мир! - воскликнул он. - Возвращаешься домой после того, что мы там пережили, а кто-то убил твою чертову девушку! Чертову девушку! - Я понимал, что д'Анджело не хочет плакать при мне, но его убивало то, что он пытался держать слезы.

- Продолжай, плачь, - сказал я ему. - Мы все это делаем.

Д'Анджело прикрыл лицо рукой, и слезы покатились по его пальцам. Я отвернулся. И курил.

- Кого я обманываю? - Он вытирал слезы на лице старательно, но все равно кое-где кожа осталась влажной. - У нее было полно мужиков. Мои друзья писали мне, что она то с одним гуляет, то с другим. Она любила деньги больше, чем любого мужчину.

Это было правдой.

Вдруг д'Анджело посмотрел на меня с любопытством.

- А что ты там делал?

- Что?

- Я читал про тебя в газетах. Ты был там, в ее квартире, с копами.

- Я просто знаком с детективом, который ведет это дело, вот и все. Совпадение. Он схватил мою руку.

- Если ты что-то обнаружил, то должен мне сказать. Или если что-то слышал. Если я смогу добраться до подонков, которые сделали это с ней, я, клянусь, сверну их долбаные шеи! Как мог кто-то сделать это с такой красивой девушкой? - Он покачал головой. - Ах, Эстелл, Эстелл! Почему ты так любила эти проклятые деньги?

- Помнится, в Сан-Диего, - сказал я, - ты рассказывал, что работал на Ники Дина в "Колони клаб". Ты там повстречался с ней?

Д'Анджело кивнул.

- Я работал там официантом. Старшим официантом. И иногда выполнял поручения Ники.

- И как вы сошлись с Эстелл?

- Я ей понравился. А она мне. Так бывает. Верно.

- Я тоже был с ней знаком, - произнес я.

- Правда?

- Давным-давно.

- Ты встречался с ней?

- Да.

- Ты... ты тоже любил ее. Геллер?

- Давным-давно любил.

- Тогда... наверное, ты знаешь, каково это вернуться домой и встретиться с чем-то похожим.

- Мы одинаково это воспринимаем, дружище.

- Мы на многое смотрим одинаково, не так ли. Геллер?

Конечно, так и было. У нас у обоих были раны, которые никогда не затянутся.

Я спросил:

- Д'Анджело, как умер Монок?

- О чем ты? Япошки убили его. А что же еще?

- Ты видел, как это случилось?

- Нет. Нет, я был в отключке. У меня было сильное кровотечение.

- Да, знаю.

Мы просидели вместе пару часов, немного говорили, но, в основном, курили. Как в той норе, когда мы смотрели на траву кунаи.

Когда я вышел, его сестра встретила меня. На ней было свежее голубое платье с накрахмаленным белым воротничком, ее черные волосы блестели. Думаю, я ей понравился. И она понравилась мне. От нее пахло ароматным мылом.

- Вы хорошо поступили, что пришли повидать его, - сказала Мария.

- Я вернусь.

- Буду рада.

Я не был Чудесным Принцем, но здесь не хватало мужчин.

Она проводила меня до улицы. Небо было багровым - сталеплавильные печи.

- Доброй ночи, Мария.

- Доброй ночи, мистер Геллер. Я не думал, что ее брат убил Монока, я не был уверен, но мое чутье говорило мне "нет".

Я был уверен, что Д'Анджело вчера не убивал Эстелл. Он не мог этого сделать, ходя на одной ноге.

7

Таун-Холл-стейшн - массивное здание из выгоревшего красного кирпича, построенное на рубеже веков, занимало весь угол улиц Аддисон и Холстед. Оно находилось всего в трех кварталах от "квартиры смерти" (как образно называли это место газетчики) Эстелл и в двух шагах от тренировочного лагеря Армии спасения - забаррикадированного, обнесенного колючей проволокой лагеря для спасения душ.

Чего нельзя сказать о Таун-Холл-стейшн, по ступенькам которого я поднимался; войдя в главный вход на Аддисон, я поднялся в большой зал ожидания. Был вечер пятницы, дела шли медленно - лишь несколько юнцов неуклюже сидели на твердых деревянных стульях, привалившись к стене в ожидании своих родителей. Они флиртовали с утомленной одинокой проституткой, которая подпиливала ногти и, видимо, ждала, пока ее сутенер, или адвокат, или еще кто-нибудь заберет ее отсюда. Я подошел к вялому сержанту-ирландцу лет пятидесяти, который сидел за билетной кассой и читал сводки о бегах, и он отправил меня наверх. Меня ждали. Сержант Донахью с лицом, похожим на бассета, проводил меня в маленькую комнату для допросов, где Друри, стоя, допрашивал сидящего Сонни Голдстоуна, партнера Ники Дина по "Колони клаб". Полицейская стенографистка в голубой форме сидела рядом с Голдстоуном и все записывала.