Говорят, Дюргейм за своё открытие получил какую-то важную научную премию. Эксперты из «Брокингемской истории» никаких премий не получили и довольствовались лишь осознанием честно исполненного профессионального долга… Тем не менее, на мой взгляд, их заслуги перед наукой вполне сопоставимы с заслугами Дюргейма. Темы обоих исследований до странности близки: в одном случае речь идёт о самоубийствах, в другом – о плохо продуманных преступлениях. В обоих случаях годовые максимумы приходятся на летние месяцы. Наконец, почти дословно совпадают объяснительные части…

Могу поручиться, что в 2002 году я ещё ничего не знал об открытии Дюргейма и даже не подозревал о том, что во Франции большинство самоубийств совершается летом. Сам Дюргейм, очевидно, не читал «Брокингемской истории»… Судя по всему, придуманные мною эксперты и реальный французский учёный пришли к своим эпохальным открытиям самостоятельно, независимо друг от друга.

Литературный вымысел и реальный жизненный абсурдизм в очередной раз пересеклись – к великому удовольствию тех, кто ещё не разучился смотреть с иронией на окружающий нас мир.

– Дорогие коллеги, я собрал вас здесь в полном составе, чтобы обсудить один очень важный вопрос, – произнёс Колин Уэйр.

Он окинул взглядом своих собеседников, сидящих вместе с ним за небольшим круглым столиком. Он имел полное право называть их коллегами, поскольку все они были членами знаменитого Классического Детективного Клуба, который он сам же и возглавлял.

Колин Уэйр писал детективные романы уже больше двадцати лет и всегда сохранял приверженность так называемому классическому направлению. В его книгах не встречалось ни инопланетян, ни вампиров, ни машин времени, ни каких других новомодных веяний. Критики называли его детективы шаблонными и схематичными, но он лишь снисходительно улыбался в ответ. Он хорошо знал, что его шаблоны и схемы – весьма высокого качества… Когда пять лет назад возникла мысль об учреждении нового Клуба, объединяющего под своей крышей детективных писателей классического направления, Колин был единогласно избран его председателем. Благодаря его стараниям Клуб арендовал себе помещение для заседаний в небольшом одноэтажном домике на окраине одного скромного курортного городка. Именно в этом помещении и проходило нынешнее заседание.

Взгляд Колина скользнул по лицам его верных соратников. Всего их было трое, и всех их объединяли два пламенных пристрастия – к классическому детективу и к курению. В данный момент все трое сосредоточенно курили – кто сигареты, а кто трубку. (Сам Колин был противником табака и принципиально воздерживался от курения.) Как истинный джентльмен, Колин сперва посмотрел на тот край стола, где сидели дамы…

По левую руку от него располагалась Линда Локвуд-Праудли, известная своими резкими феминистическими взглядами. Её книги были переполнены всевозможными женщинами-детективами, которые с лёгкостью раскрывали все убийства и ограбления, оказавшиеся не по зубам детективам-мужчинам. Тем не менее и у неё было немало поклонников в читательской среде – в основном, среди читательниц-женщин… Мисс Локвуд-Праудли выглядела весьма эффектно в своих больших очках и с маленькой дамской сигаретой в руке, так удачно гармонирующей с горело-чёрной краской на её коротко остриженных волосах.

Соседка Линды также носила очки, но не от близорукости, а от дальнозоркости. Она писала свои детективы под именем мисс Кокатрикс. (Была ли это её настоящая фамилия или псевдоним, оставалось загадкой даже для её ближайших коллег по писательскому цеху.) Возможно, она была не так уж намного старше мисс Локвуд-Праудли, но совершенно не пыталась казаться молодой и привлекательной. Её волосы были седы не от краски, а от возраста; курила она много и в основном лишь мужские сигареты. Её взгляды были далеки от феминизма. Она скептически относилась ко всей зелёной молодёжи – особенно к юным самонадеянным девицам. Критики причисляли её книги к направлению скептического реализма. Многие читатели считали, что она пишет скучно и занудно. Тем не менее соратники по Детективному Клубу испытывали к мисс Кокатрикс определённое почтение и обращались к ней исключительно по фамилии, а не по имени. (Между прочим, звали её Гертруда.)

Мисс Локвуд-Праудли, в соответствии со своими феминистическими принципами, никогда не была замужем. Мисс Кокатрикс тоже предпочитала называть себя старой девой… Впрочем, в большую литературу она пришла сравнительно недавно – лет десять назад. Была ли она замужем до того – об этом история умалчивает.

По правую руку от Колина сидел Сидней Бент со своей неизменной большой трубкой в зубах. Его называли талантливым детективным писателем с богатым воображением. В основном это воображение проявлялось на первых страницах его романов, когда свидетели и очевидцы обнаруживали трупы очередных жертв в самых неожиданных местах и при самых интригующих обстоятельствах. Но неукротимая фантазия частенько заводила мистера Бента в такие непроходимые дебри, откуда он и сам был не в состоянии выбраться. Критики давали его книгам примерно такие оценки: «Завязка, безусловно, впечатляет, но развязка не кажется убедительной». Как бы то ни было, Сидней Бент считался одним из ведущих детективных писателей нового времени в жанре так называемого классического детектива.

Колин Уэйр выдержал довольно долгую паузу, чтобы дать своим коллегам возможность вникнуть в смысл сделанного им заявления. Первой откликнулась Линда Локвуд-Праудли:

– Как в полном составе? А где же Амброз?

– Я попросил Амброза подойти чуть попозже, – пояснил Колин.

Перед его мысленным взором тут же предстал добродушный и никогда не унывающий Амброз Саммерфилд – ещё один член Классического Детективного Клуба. Критики нередко порицали его за легковесность изложения, но единодушно признавали его главное достоинство – умение перевернуть всё с ног на голову в концовке романа. Дочитав очередную книгу, поклонники детективной классики в изумлении восклицали: «Ну автор и загнул – никогда до такого не додумаешься!» За подобные финишные фокусы его и любили читатели – а с ними вместе и коллеги по Клубу.

– А вопрос состоит вот в чём, – перешёл наконец к сути дела Колин. – В этом месяце исполняется пять лет со дня учреждения нашего Клуба…

– …и вы надумали отметить это событие торжественным банкетом? – схватил намёк на лету Сидней Бент. – Ну что ж, дельная мысль!

– В соседнем ресторане продают недурное шампанское, – заметила к слову мисс Кокатрикс, прикуривая очередную сигарету.

– Мы можем попросить, чтобы бутылки и закуски принесли из ресторана к нам сюда, – проявила хозяйственную хватку мисс Локвуд-Праудли. – Дополнительно оплачивать ничего не потребуется – грузчики будут рады нам помочь всего за пару наших автографов… Этот маленький круглый столик мы занесём в кабинет, а большой стол выдвинем на середину. За ним хватит места всем нам пятерым, считая Амброза… В гостинице напротив есть один художник, который любит детективы. Он нарисует нам какой-нибудь небольшой плакатик с надписью «Клуб Классического Детектива – 5 лет»…

– Но я хотел поговорить с вами немного о другом, – прервал её Колин. – В этом месяце истекает договор на аренду нашим Клубом вот этого помещения, а арендодатели уже требуют с нас новую арендную плату…

– Вот ведь живодёры! – грустно усмехнулась мисс Кокатрикс. – Не могли, что ли, подождать до конца лета? Обязательно нужно было испортить писателям настроение на отпускной сезон!

– Итак, нам требуется заплатить за аренду помещения, – продолжал Колин. – Между тем касса нашего Клуба пуста… Говоря откровенно, мы сами в этом виноваты, – не без укоризны добавил он. – Вступая в наш Клуб, каждый из нас обещал время от времени публиковать в Детективном журнале какие-нибудь небольшие рассказы, а гонорары за них перечислять в кассу Клуба. Но за эти пять лет ни один из нас так и не исполнил этого обещания…

– Да когда ж нам писать рассказы? – запротестовала мисс Локвуд-Праудли. – Пока закончишь один роман, как раз пройдёт январь и февраль – а там уже недалеко до летнего отпуска. Не успеешь оглянуться – на дворе опять Рождество и Новый год. А за ними январь, когда нужно браться за следующий роман…