Желающих ответить Наргаю не было. А ответ дать надо было. Принять решение, от которого зависят судьбы экипажей пяти кораблей и пассажиров базы-астероида, которые в эти минуты должны просыпаться в своих гиберкамерах.

— То, что вы сейчас услышите, может показаться странным и невероятным… — решился он. — Рада забралась внутрь Целестины и обнаружила там пропавшую базу-астероид из направления эвакуации в сторону созвездия Саламандры. Присланным в помощь Раде двум ахеленам неожиданно дало отпор космическое создание непонятного происхождения. Слегка поврежденную Раду оно посчитало за уничтоженную и скрылось. Рада, лишенная варп-двигателя, просто вызвала в помощь все корабли в зоне действия передатчика, и мы совместными усилиями попытались завершить этот тысячелетний полет.

Онемевший Наргай отвернулся, трясущимися руками нажимая что-то на голопанели. В поле зрения камеры недоверчиво заглядывал пилот — и впрямь Хэнк. Сзади подтягивались еще люди в научной форме: ученые, прибывшие просто исследовать туманность и столкнувшиеся с чем-то совершенно невообразимым.

Нисфорца неожиданно для себя рассмеялась, закрывая лицо руками. Болели поломанные ребра, но она не могла остановиться, сотрясаясь от нервного хохота. Перед мысленным взором до сих пор стояло напряженное лицо Раджа, который спрашивал, не может ли это подождать. Видимо, рядом оказался кто-то высокопоставленный, кого не устраивало возвращение коренного населения Магикса. Возможно, бедняга Радж разговаривал с ними под дулом бластера и был пристрелен как ненужный свидетель, стоило разговору завершиться. Во всем этом хаосе виноваты они сами!

— Эй, ты чего? — шепнул Ханс. — Благодаря вам эти люди найдены и выживут. Вы смогли их спасти, и все, кажется, кончается хорошо!

— Мы пять идиоток! — выговорила Нисфорца. — Мы сами заварили эту кашу, сунувшись в туманность! Мы думали только о том, чтобы открытие приписали именно нам. И сообщили одному лишь Раджу, чтобы какая-нибудь Супернова не рванула быстренько к астероиду — их специалисты сами разберутся, разбудят людей, и наша заслуга тут же обесценится! Если бы мы не совались в туманность, Супернова бы сейчас преспокойно вернулась перепроверять свои сканирования и нашла внутри этот астероид. На ней столько специалистов и оборудования, что справились бы сами, вообще не оповещая базу! А если бы и оповестили, то всех сразу! И их не уничтожишь единственным выстрелом!

Ханс озадаченно молчал. Нисфорца отняла руки от лица и почувствовала, как щеки холодит остывающая влага. Оказывается, она не смеялась, а плакала.

— Не пять, а шесть, — сердито поправил Пиц. — Это я заметил астероид.

Парень вздохнул и сполз с кресла, присаживаясь перед ней на корточки и осторожно обнимая за колени. Нисфорцу с ее сломанными ребрами лучше было не обнимать целиком.

— Ты не права. В этом был смысл, — сказал он. — Только благодаря вашему поступку мы знаем: кто-то очень не хотел появления этих людей. Возможно, их попытаются уничтожить позже. Заваренная вами каша — цена за знание, которое потом может спасти жизни двух тысяч человек… И потом, если бы в вас никто не стрелял, увидели бы вы настоящее космическое кристальное создание?

Нисфорца шмыгнула носом и согласно кивнула.

На изображении с Суперновы снова оживились.

— Если эти высокоэнергетические эмиссии действительно относились к «космическому созданию», то они говорят правду, — сказала Наргаю незнакомая пожилая женщина, заглядывая через его плечо.

— Где сам астероид? — опомнился Наргай. — Вы пробовали обследовать людей? Их еще можно спасти?

Рира-Ята расслабилась и заулыбалась, это было видно даже в уменьшенном окне видеосвязи. Облегченно выдохнул Ханс. Они знали своего куратора. Наргай на эмоциях, не подбирая слова, произнес ключевое слово — спасти. Супернова действительно прилетела с мирными намерениями.

Эйдан пришел к тем же выводам.

— По моим расчетам, он уже успел сесть на планету, и в гиберкамерах должны сработать таймеры пробуждения. Живыми мы насчитали две тысячи из пятнадцати, — ответил он.

— Так чего мы ждем? Все садимся! После тысячелетнего сна им нужна помощь! Им нужны мы! — скомандовала пожилая женщина собравшейся у них за спинами толпе.

— А теперь немножко успокойся и посади Раду, потому что у меня она без специального командного кода не сядет, — подсказал Ханс Нисфорце.

***

На планете дул ветер и шла середина осени. Ноги путались в жухлой длинной траве, которая летом была высотой до пояса, а сейчас умерла и стелилась по земле желтоватым шуршащим ковром. Холодный ветер задувал в рукава и воротники, заставляя ежиться и втягивать головы в плечи. Никто не одевался в наземные скафандры, торопясь к базе-астероиду. Ну какие скафандры, это же просто лицемерие какое-то, когда уроженцы Изначального Магикса проснутся в одном полуистлевшем тряпье!

Когда люди со всех кораблей подошли к пролому в древней каменной стене, отделявшей их от поля, где сел астероид, то стало ясно: уже поздно.

Люди выбирались на улицу. Сами. Торопившуюся к ним процессию они встретили такими взглядами, что те невольно остановились в двух десятках метров от них.

Было очевидно, что пассажиры тысячелетнего рейса проснулись самостоятельно, способны стоять на ногах и чувствуют себя достаточно неплохо, чтобы не слепо довериться спешившим к ним людям, а отнестись к ним с настороженностью.

Настал самый важный момент — момент налаживания первого контакта. Одно лишнее слово или движение могли все испортить.

Научники с Суперновы зашептались между собой. Они были геологами, биологами и химиками, а не историками, дипломатами и специалистами по первому контакту. Молодежь была в не меньшем смятении. Может, без участия Суперновы, когда происходящее было тайной, они бы как-нибудь договорились. Но теперь вокруг толпа, много взрослых свидетелей, обнаружение человечества больше не является тайной, настал исторический момент и полагалось сделать все официально, дипломатично, по протоколу. Вот только какой он, этот протокол?

На обучении младшего спецкурса уже стало ясно, что Магикс вымер, но старшему и среднему еще зачитывали инструкции на случай обнаружения человечества. Считалось наиболее вероятным найти таких людей, которые все это время жили в Магиксе, знали, что через тысячу лет можно ждать гостей, совершенно спокойно воспримут прилет спецкурсников и засыплют вопросами на тему «а как оно там у вас». Поэтому инструкция носила идеологический характер: как правильно рассказывать о Ллуральской Федерации, чтобы у слушателей сложилось позитивное впечатление о новой родине человечества. Но этим людям сейчас не до рассказов! Они только что проснулись и не понимают, каким образом проспали тысячу лет, почему до сих пор в Магиксе, и что за странная инопланетная толпа их окружает!

Немая сцена завершилась самым неожиданным образом: от строя спасенных магиксовцев отделился рыжеволосый щеголеватый красавчик и решительно направился к противоположной стороне.

— Позвольте поприветствовать вас в наших землях, дорогие потомки рода человеческого! — с чувством произнес он, протягивая ладонь тому, кто оказался ближе всего. Эрастану. Тот растерянно уставился на нее: в пирренском обществе не были приняты никакие приветственные прикосновения. А человечество от их ритуала рукопожатия быстро отучило соседство с ллураленами.

— Ах, как мы рады, что вы прибыли к нам! — не растерялся красавчик, шагнул в сторону, с чувством чмокнул в щеку изумленно остолбеневшую Али’с’Янгар, и, конечно же, повалился навзничь, корчась и чернея.

Ллуралена секунды две ошалело похлопала глазами, затем нашарила в кармане комбинезона универсальный антидот, присела на корточки перед дергающимся телом и сделала инъекцию. Поглядев на незадачливого человека, приняла протянутый Рира-Ятой второй автоинъектор и ввела еще одну дозу. Уроженцы Изначального Магикса были совершенно беззащитны перед ллураленским ядом. У современных людей, проживших бок о бок с ллураленами целое тысячелетие, иммунитета хватало на то, чтобы от того же поцелуя в щечку почти не покачнуться и самостоятельно нашарить универсальный антидот. А мозгов — на то, чтобы не целовать незнакомых инопланетян.