– Вот эти точно как дети ллураленов, – заметила Нисфорца, кивая на Туйон, которую облюбовала стайка буро-зеленых колючников, спокойно рассевшихся по плечам и не мельтешащих вокруг, как другие. – Мои племянники все же не настолько спокойные. Возможно, сказывается четверть человеческой крови, – уточнила Туйон. Ее родная старшая сестра Циан работала дипломатом, была замужем за ллураленом и на данный момент растила двух детей. «Двух с половиной» – в своей обычной сдержанной манере пошутила Туйон, из чего остальная часть экипажа догадалась, что у нее на подходе третий племянник. – Итак, пока мы не причинили никакого вреда и поэтому нам рады, как дорогим гостям, – не забывала об их миссии Маэрлена, включив на падде запись наблюдений. Правда, падд записывал и весь их пустой девичий треп. – Или просто преследуют свои цели, пытаясь что-то нам сказать или чего-то от нас добиться. Остается невыясненным то, зачем они постоянно касаются нас. – Они касаются друг друга, – заметила Амарантайн. – Это какой-то их повседнедный ритуал приветствия? Который они пытаются повторить с нами. – Еще интересно, каковы их биоритмы, – пыталась научно мыслить Нисфорца. – Солнце зайдет, бутоны закроются, и что? – Лягут спать. Вылезут какие-нибудь ночные цветы, – предположила Титания. – Это мы узнаем. Солнце скоро будет заходить, – взглянув на небо, сказала Амарантайн. Уж после трех высадок (с особенно запоминающейся на Лиазе-1, где при виде заката надо было садиться в корабль и быстро улетать на другое место) она научилась определять примерное время по солнцу.
Они сделали попытку развернуться по направлению к оставленному на лугу кораблю, но им тут же преградили путь гостеприимные цветочные создания, не пуская ни на шаг в сторону.
Титания, решительно развернувшись, попыталась протиснуться сквозь рой цветных огоньков, но те вспыхнули острым агрессивным светом и заискрили.
– Оп, мы разозлили детей… – пробормотала пилот Рады, оставаясь на месте, но непокорно скрещивая руки на груди и показывая этим цветочным огонькам, что она с ними не согласна, да! – Что будем делать? – заволновалась Амарантайн. – Если предположение Титании верное, с заходом солнца они лягут спать, – пожала плечами Маэрлена. – И мы будем ходить под конвоем уже ночных цветов, – не без ехидства ввернула Туйон. – Бродить по лесу в темноте слишком опасно, – нахмурилась Нисфорца. – От всех ли ночных опасностей нас смогут защитить? – Не сожрут ли нас сами ночные цветы, – гнула свое Туйон.
Они присели прямо на сухую прошлогоднюю листву, круглыми громадными зонтиками нападавшую на землю, и задумались.
Небо в просветах между бутонами древоцветов постепенно алело, клонясь к закату. Цветочные существа по-прежнему зазывающе порхали рядом, приглашая следовать за собой в лесную чащу.
– К чему-то же нас зовут, – вновь взялась рассуждать аналитик Рады. – Довели бы до места и отстали? – Довели бы и заставили понять или сделать что-то. Пока не сделаем – не отпустили бы, – механик по-прежнему придерживался пессимистичной точки зрения. Или был реалистом?
В лесу темнело. Становилось прохладно. Терморегуляцию легких наземных скафандров, выставленную на охлаждение, пришлось сначала выключить, а вскоре включить снова – на обогрев. Туйон активировала инфракрасное зрение, чтобы издалека заметить потенциальную опасность. Маэрлена и так неплохо видела в темноте. В отличие от человечества, считавшего обезьян своими ближайшими предшественниками в эволюции, предки пирренов были ближе к кошачьим, оставившим своим гуманоидным потомкам «полосатую» пигментацию волос, широкие пушистые брови (довольно-таки волосатые тела у мужчин – хихикая, добавила бы Амарантайн), острые зубки, отличный слух и нюх, и способность хорошо видеть в темноте. Конечно, уже не на уровне животных, но значительно лучше человека.
Громко забурчал чей-то живот. Желудок одной из этих нежных и утонченных девушек считал, что одними фруктами на обед сыт не будешь.
– А-а-а-а! – психанула хозяйка желудка, размахивая руками. – Ну пустите нас домой в большой железный цветок, который упал с неба!!! Ночью нам нужно закрыть бутоны своих глаз и уснуть!!!
К полному изумлению остальных, цветочные создания поспешно отпрянули в стороны, то ли испугавшись самой Титании, то ли уловив общий смысл ее воплей.
Не дожидаясь приглашения, девушки рванули по лесу, ориентируясь на радиомаяк Рады, указывавший направление.
Только забежав в звездолет и задраив шлюзы, экипаж позволил себе выдохнуть.
– Вот знаете… – сказала Нисфорца, уже сидя в кают-компании и поглощая поздний сытный ужин. – У меня есть знакомая, помешанная на вегетарианстве. Еще раз она скажет, что растения не страдают, когда их едят – покажу ей копию отчета с Флееры! – Чтобы она перестала есть и растения тоже, и умерла от голода? – любознательно спросила Туйон. Ллуралены сами от природы были вегетарианцами и сыроедами, но человеческую критику вегетарианства не принимали на свой счет. Глупо осуждать особенности других видов, когда, например, твои соседи-оренхены едят насекомых, половину рациона ихтинов составляет сырая рыба, а гору, мало того, что питаются сырым мясом, так еще и до сих пор соблюдают ритуал поедания трупов своих умерших родственников. – Чтобы перестала агрессивно навязывать другим свое личное мнение, – ответила капитан Рады, набивая полный рот МЯСА! Комментарий к Глава 10. Это еще цветочки https://vk.com/photo-165038256_456239115
====== Глава 11. О пестиках и тычинках ======
Утро наступило в полдень.
Нагулявшиеся на свежем воздухе исследователи спали как младенцы, время внешнее не совпадало с корабельным, да еще и сутки были на три часа короче ллуральских.
– Мои биоритмы просто в ужасе от нашего графика, – зевнула Титания за завтраком. – Это распорядок дня твоих предков, живших всего-то семь с половиной столетий назад, – назидательно произнесла Маэрлена. – По распорядку наших предков это было целое тысячелетие, – поправила Амарантайн. – Маэрлене с Туйон хорошо, – вздохнула Нисфорца. – Одна спит, когда хочет, а вторая засыпает в темноте, и никаких тебе человеческих заморочек, когда тело ест и спит по расписанию.
К завтраку внезапно присоединился ангельский лик.
– В непосредственной близости от вас совершает посадку звездолет, не внесенный в список дружественных, – объявил он, разворачиваясь к капитану. – А чего он предупреждает… – прошамкала Нисфорца с набитым ртом, но тут же сообразила, что система должна оповещать о подобных ситуациях, если не регистрирует рядом другие корабли или космопорт. Мало ли, что там за корабль: вот и предупреждает. – Вот и Эрих летит, – Титания включила на проекторе вид с наружных камер и осеклась. – Или не Эрих… – заволновалась Нисфорца, подскакивая с места.
На луг, распугав всех цветочных существ, садилось космическое судно неопознанного класса, остроносое, угловатой формы и бело-коричневого цвета, сильно шумя гравистабили… э-э-э… отсутствием гравистабилизаторов. Да, так без них и садилось, на маневровых двигателях. Его иллюминаторы (Ллуральская Федерация сто лет как закрыла их заслонами и заменила внешними камерами) сверкали на солнце.
В головах у молодых исследовательниц закрутились мысли одна безумнее другой: то ли незнакомая цивилизация, тоже решившая обследовать хорошие кислородные планеты, то ли выжившие в самом Магиксе остатки человечества. Девушки заметались (кто за оружием, а кто – прихорашиваться), и только Туйон осталась сидеть за голоплатформой.
Титания с подозрением уставилась на троюродную сестрицу.
– Ты заметила что-то, чего не заметили мы, – утвердительно произнесла она.
Ллуралена вопросительно обернулась на сокомандников и растянула пальцами видеоизображение, увеличивая масштаб.
Капитан Рады прекратила метаться и пригляделась. Замечая знакомые стыковочные крепления у заднего шлюза, стандартные для всех миров их Ксетейского торгового Содружества. А затем, когда неизвестное судно опустилось низко, еще и два космофлотских логотипа на борту: кругляшок семени в обрамлении листьев и два скрещенных кольца, указывающие на «двойное гражданство» корабля: ллуральское и горуйское.
