Все представляющее ценность, даже изгвазданную в крови одежду последнего зеленокожего, я упаковал в тюки, особо не рассматривая сейчас трофеи. Предпочитая заниматься подобным в тиши «родного» дома. Также поснимал многочисленные кольца, восемь одинаковых, со слов Амелии, отвечали за послушность «общественных» тирков. Иначе те упрямились, как ослы, и не подчинялись никаким командам двуногих. Но если ты начинал взращивать «личного» жеребенка с «самых пеленок», то он за хозяина рвал не хуже собаки. Впрочем, дело то было муторным, долгим и требовало проведения различных магических ритуалов, одного лишь хорошего отношения и дрессировки оказывалось недостаточным для превращения этих флегм в верных боевых товарищей.

Дополнительно мне достался перстень с главного, который мог в автоматическом режиме при облучении сканирующими заклинаниями срабатывать, создавая вокруг себя область «невидимости» от подобного способа обнаружения радиусом около пятнадцати метров. Недолго и нечасто — четыре раза в сутки, минут на двадцать-тридцать каждый. После требовал зарядки. Кстати, хронометры здесь редкость и лишняя трата денег, как на бесполезные, статусные вещицы. Что говорить, если большинство обывателей не нуждались в точном знании текущего года.

Еще одним бонусом стал браслет из отшлифованных и ограненных восьми прямоугольных кусков янтаря с различными насекомыми внутри — от пауков до уж совсем безумных порождений доисторического мира, позволяющий не только отыскивать чистые пятна на Землях Хаоса (основная функция), но и предупреждать о некоторых видах нежити, если та оказывались на расстоянии до тридцати шагов от хозяина. Кроме всего, он немного повышал регенерацию, в результате быстрее заживали порезы и ссадины, и мог обеззараживать флягу воды один раз в три часа. Однако амулет требовал регулярной «подзарядки». Подобные украшения, но гораздо изящнее, после разрешения забрать свои вещи, появились на руках спасенных, а также всегда был у калеки. Его гоблы не успели «раздеть».

Нормально. Нужные в хозяйстве предметы.

Если чем смогли удивить эти гуманоиды, помимо уродливых лиц, так это размерами чресл — тут не хуманам, а всем коням на зависть. Кстати, авторши сериала угодили в яблочко, как в воду смотрели. А девчушки рядом краснели, хихикали, бледнели, прятали взгляды, но один черт исподтишка нет-нет и поглядывали на срамные места. Никакого уважения к покойникам или страхом перед ними. Амелия быстро вернула учениц на бренную землю, рассказав в красках предназначение органов, дополнительных возможностях их применения и увеличения, и где бы они оказались, зачастую одновременно, не будь рядом доброго односельчанина. После с легким презрением дополнила: «Им двадцатой доли си хватает, чтобы разрядиться. Потом пару дней на женщин не смотрят, как отрезает. Но все залетают с первого раза, даже эльфийки». Ораторша, произнося скабрезные слова, отслеживала именно мои реакции. Пыталась определить «взрослость»?

Мне не до их тараканов, я по крупицам впитывал все, старался не пропустить ни одной мельчайшей детали, и как сложно оказывается жить без нейро. Изменения в сознании человека стали происходить где-то на заре двадцать первого века, когда с появлением и воцарением глобальной сети Интернет, превратившегося затем в громкое «Галонет», люди запоминали не нужную информацию на странице, а ссылки или поисковые запросы, которые к ней и приводили. Чип — следующий этап развития, он большую часть данных систематизировал сам, разгружая мозг.

Пусть постоянно теми или иными способами, зачастую бесчеловечными, у нас тренировали внимательность, как и способность сразу воспринимать картину целиком и вычленять необходимое, однако, технологии все же играли пагубную роль. Яркий пример — заметил арбалеты со второго раза. И никого оправдания в виде встряски теперь быть не должно.

Сейчас поздравил себя с крохотной победой. Мой подход позволил найти ответ, надеялся, что правильный, на один из вопросов. Так еще один пазл в общей картине сложился.

Физиология — мать всего.

Гоблы решились на акт насилия «здесь и в сию минуту» не из-за всеобщей атрофии головного мозга или желания получить дикую дозу адреналина от близости Стены, базирующейся на лютой безбашенности, наоборот, всему причина — продуманность юного вожака.

Им все равно бы пришлось задержаться на доставку посылки, сбор и погрузку трофеев, поэтому десять минут на одном месте — не критично. Особенно, учитывая амулет скрытности… Даже, допустим, если знахарка в два раза приуменьшила их половые возможности — и требовалось три минуты на особь.

Айлу они изначально собирались пускать в расход. Из-за перегруза или по какой-то другой причине. Поэтому босс решил извлечь максимальную выгоду. Ватажники, выпустив пар на ней, на два дня поражались тяжелым приступом целибата. Это и отсутствие конфликтов в диком «мужском» коллективе при наличии близких и абсолютно подневольных баб, и реальная возможность доставить девственниц без проблем до стойбища в целости и сохранности. А те стоили на порядки дороже.

Значит, верно я подумал о важном поручении и грандиозных планах у папаши на сынулю. Из таких, вроде бы, мелочей, становилось понятно — будущий лидер банды взрастал. Вон, как все на ровном месте организовал и учел. И овцы целы, и волки сыты, и пастуху вечная память, и в карманах золото. Для меня это значило одно — обязательно будут предприниматься попытки отомстить. Но кто предупрежден, тот вооружен.

И еще, у индейцев существовали свои понятия о прекрасном. Поэтому не привлекла их Амелия, которая на взгляд человека начала двадцать четвертого века, являлась практически эталоном красоты. У зеленомордых в быту процветала прагматичная позиция, которую отражала одна из поговорок: «толстая жена в голодные времена — подарок небес, две — ты обласкан богами».

Встречали мы припозднившихся стражников во всеоружии, я чуть впереди. Девушкам так и оставил ирсы. Айла, в отличие от Амелии, от одного взведенного арбалета не отказалась. У самого дополнительно две «заплечных» фалькаты; большой острый и довольно неплохой нож; обоюдоострый кинжал сантиметров двадцать длиной. Его удалось закрепить на пояснице на поясе параллельно земле. Отсутствие фляги и аркана сейчас не критично. Был скользкий момент с исчезновением последнего, но надеялся, что никто не обратил внимания на этот штрих, по крайней мере, вопросы не прозвучали. И еще, кроме томагавка, имелся засопожник в обмотках, которые пока не поменял на удобные и теплые мокасины.

Охранение не выставлял, так как на боевые качества дам не надеялся совершенно. Даже едва подготовленного противника вряд ли заметили бы, схлопнулись без пользы на ровном месте, даруя остальным ложное чувство защищенности. А других бармалеев мы должны были услышать издалека. Более того, нахождение вне пределов видимости прекрасной половины человечества заставляло отвлекаться от «потрошения» гоблов. Но учитывая шум, который создал ГБР, вламываясь в Серый лес, как я верно и оценил, никакие наблюдатели даром тут не нужны.

Возглавлял процессию лэрг Турин. В отличие от виденных мной ранее представителей аристократии — тонкокостных, жеманных, больше похожих на девочек-подростков, этот выглядел, как медведь, вставший на дыбы. Здоровенный звероватый черноволосый бородатый мужчина, закованный с ног до головы в полный латный доспех цвета вороньего крыла с аутентичными наплечниками в виде отливающих золотом орлиных голов. Он появился верхом на боевом рыцарском коне, чьи глаза пылали багряным огнем. Выглядел сотник несокрушимой скалой, воплощением силы и ярости.

Сразу становилось понятно, что именно такой демон, а не очередной трансгендер, всегда будет на острие клина тяжелой кавалерии, проламывать ряды одетых в сталь врагов, пытающихся прикрыться щитами. Нанизывать их по двое на копье исполинских размеров, разить моргенштерном величиной с колючий баскетбольный мяч, который сейчас мерно и мирно покачивался слева от седла рядом с ножнами полутораметрового прямого клинка, с черной рукоятью, крестообразной гардой и навершием в виде, опять же, орлиной головы.