– Нет, это не ад. Мы потерялись.

– Это как?

– Ты обидел маму…

– Хватит – Закричал он. – Я не могу больше это слышать.

Закрыл уши руками. И тут перед ним, всё закружилось. К впереди в воздухе появились картинки, и они стали меняться перед глазами, да так быстро, что нельзя было не чего различить, уловить. Как будто время побежало назад с невиданной скоростью. Менялись только ночь, день. Ночь, день, ночь, день… потом они стали так мелькать, как если бы человек стал очень быстро моргать.

Сергей упал на колени и схватился за голову.

– Ааааа.

Наконец всё остановилось. Он поднял голову. Это было как кино, на огромном экране.

На крыше, у самого края, стояла девушка. В джинсах и толстовке, на голове капюшон, руки, скрещённые на груди. Она смотрела вниз и слегка покачивалась.

– Это моя мама и я.

Услышал он голос девочки. У Сергея бешено забилось сердце. Мужчина не видел лица, но у него было чувство, что он хорошо её знает.

Девушка на крыше подняла голову, капюшон спал на плечи. Сергей вскочил и бросился к ней. Но снова упёрся в невидимую стену. Да он её узнал. Мужчина стал барабанить по воздуху, пытаясь обратить на себя внимание или пробить, эту чёртову не преграду.

– Света, Светлана, Света…

Девушка расправила руки, как крылья…

– Неееет. Светка нет, не надо…

Но девушка его не слышала. Он орал, что было сил, даже охрип. Слёзы текли по лицу.

– Света, Светик, Свееетааа…

Девушка подняла голову, посмотрела на небо и полетела вниз, как раненая птица, расправив крылья…

– Неееет, Света зачем?

Он медленно опустился на колени, скользя руками по прозрачной стене.

И вот он видит, как его любимая жена лежит на земле и от её тела растекается алая жидкость, вокруг собираются люди.

– Зачем? – Уже тихо проговорил он.

– Ты маму обидел, и я снова не родилась.

– Что? – Сергей посмотрел на ребёнка. – Она была… беременная?

– Да.

– Я не понимаю. Как? Чем я мог её так обидеть? Ведь мы так любили друг друга. Что я такого сделал?

Девочка просто промолчала.

– Что с нами случилось? Что это за место?

– Это мир ловушек и ошибок. Мы между небом и землёй. Нас завернули в круговорот и разорвать его можешь только ты. Спасти нас можешь только ты. Но ты всегда всё забываешь. Поэтому ты нас никогда не спасёшь. Это место начала отсчёта. Каждый раз ты начинаешь отсюда с начала, и снова возвращаешься обратно ко мне. А надо, что бы я пришла к тебе.

– Я ещё больше запутался.

– Ты ошибся и тебе дали шанс всё исправить.

– Это как день сурка?

– Нет. Ты умираешь, чтобы прожить жизнь с начала. С самого начала. Но до конца пройти не можешь. Всегда делаешь одну и ту же ошибку. А я жду, когда смогу родиться. – Девочка топнула ножкой. – Так не честно! Я тоже хочу туда! – Она указала вниз.

– Прости. Что я сделал? Скажи. Как всё исправить?

– Нет. Ты всё забудешь. И снова начнёшь сначала.

Сергей снова стал на прозрачный пол, опустился на колени и посмотрел вниз.

Он видел людей, пришедших проститься с ним. Странно было наблюдать за происходящем. Не каждому удаётся присутствовать на своих похоронах в качестве зрителя. Возле гроба сидела женщина вся в чёрном. Одной рукой держалась за гроб и тихо плакала. К ней подходили, что-то говорили, кто-то обнимал, кто-то касался плеча. Но женщина не на кого не обращала внимание. Она ушла с головой в своё горе.

– Мама. Это моя мама.

По отдали, одиноко стояла молодая беременная женщина, то же вся в чёрном. Видно было, что она не решается подойти. На неё озирались, показывали пальцем и шушукались. Женщина не на кого не обращала внимание.

– Кто это? – Он поднял голову и посмотрел на девочку.

– Мама.

– Твоя?

– Нет, твоя.

Сергей усмехнулся.

– Шутишь?

– Нет. Ты и уже умер, но ещё не родился.

– Это как?

– Одна мама тебя потеряла, другая ещё не родила.

– Бред какой-то.

Он снова продолжил наблюдать за своими похоронами. Людей много. Значит, не совсем он был пропавший. Подошли крепкие парни. Кажется, скоро всё закончится. Мама упала на колени и громко зарыдала.

– Сынок прости. – Её слова с дикой болью звучали в его голове. – За мои грехи ушёл так рано. Не уберегла я тебя. Не смогла убедить, защитить. Прости. Как Светланка погибла, я поняла, что тебя потеряла. Прости сынок. Прости дуру. Столько душ я погубила.

К маме подошли женщины подняли её, стали успокаивать, поить лекарством. Гроб подняли и понесли. Маму придерживали за локотки и повели за гробом. За ними пошла и вся процессия.

– О чём говорила мама? О каких грехах, о каких душах? – обратился Сергей к девочке.

Она просто грустно посмотрела на него и промолчала.

Мужчина снова посмотрел вниз.

Действие перенеслось на кладбище. Люди подходили, прощались с ним. Последняя подошла мама. Прикоснулось к его руке, он почувствовал её тепло, как будто она действительно была рядом, не с тем, кто в гробу, а с ним, здесь и сейчас. Он дотронулся до своей руки, как будто хотел коснуться руки матери. Она наклонилась, её слеза упала прямо на его уста. Сергей почувствовал горьковато солёный вкус. Женщина поцеловала его в лоб, обняла и прижалась щекой к щеке. Мужчина всё чувствовал, её тепло, её боль.

Она отошла от гроба, что-то сказала стоявшей рядом с ней женщине. Та замотала головой.

– Иди я сказала. – Голос её дрожал, но фраза прозвучала твёрдо.

Теперь Сергей увидел ту самую беременную женщину. Она так же стояла в стороне. К ней стала подходить женщина, с которой только. что разговаривала его мама.  Молодая повернулась и медленно стала уходить.

– Эй, ты. Стой, да остановись. Лида завет тебя. Стой, говорю.

Она остановилась, повернулась, у неё по щекам текли слёзы.

– Я просто, хотела его проводить. Я не хочу скандала. – Тихо произнесла.

– Так и не устраивай его. Пошли.

Взрослая женщина взяла её под руку и повела к маме. Мама строго посмотрела на неё.

– Попрощайся. – Сухо сказала она и отвернулась.

Молодая женщина подошла к гробу. У Сергея сильно забилось сердце. Он её не помнил. Кто она? Но чувствовал, что их что-то связывало, что-то очень серьёзное. Мужчина испытывал боль и вину. Женщина поцеловала его в лоб, а потом в губы. Он ощутил горячие солоноватые от слёз уста.

– Прости, я люблю тебя. Прости, я не хотела. – Прошептала женщина.

Она выпрямилась, резко отвернулась и молча пошла прочь.

Гроб накрыли крышкой и стали забивать. Каждый гвоздь, каждый удар молотка отдавались болью в груди. С каждым ударом Сергей вздрагивал. Вот гроб уже опускают в яму. Засыпают землёй. Каждая горсть земли добавляет тяжесть во всём теле мужчины. Ему становилось тяжело дышать. Последняя горсть, повалила его на прозрачный пол. Сергей лёг на спину, вытянул ноги, руки вдоль тела. Закрыл глаза. Тяжесть постепенно стала уходить. Он пролежал так довольно долго, потом повернулся. Снова посмотрел вниз.

Люди уже почти все разошлись. Осталась мама и ещё несколько человек. Теперь он увидел свою могилу. Много венков, цветы. Рядом другая могила, укрытая цветами «Боровая – Серебрякова Светлана Павловна 1961-1983гг.» прочитал он. Он лежит рядом со своей любимой женой. Снова они вместе. Но только там. Почему он один? Почему её здесь нет, нет в этом стронном мире?

– Там с вами ещё я. – Прервала его мысли малышка.

Сергей улыбнулся.

– Да, да. Я знаю. Так значит ты моя дочь?

– Да. Наконец-то, понял.

– Думаю, мне очень повезло.

– Повезёт, если сможешь вырваться из круговорота. И спасти меня с мамой.

– Ты мне поможешь? Расскажешь?

– А смысл? Ты всё равно забудешь, когда вернёшься на землю. Там я тебе помочь не смогу.

– Как я туда вернусь?

Девочка улыбнулась и пожала плечами.

– Как я попал сюда, не сейчас? С чего всё началось?

– Хорошо. Слушай. Но тебе это не понравиться.

Сергей устроился поудобней, он как будто был в открытом кинотеатре. Прямо перед ним в воздухе стали мелькать кадры. Девочка начала.