Было еще третье воспоминание, сложенное из нескольких фрагментов. Все прошедшие дни я настойчиво пыталась поговорить с Жин. Но девчонка всячески старалась избежать прямой беседы со мной. Лишь махала рукой и торопилась куда-то, делая вид, будто сильно занята. Я упертая — все равно дождусь подходящей минуты и вызову Тижину на откровенный разговор, ведь я перед ней в огромном долгу!

Я перебирала эти и более мелкие воспоминания, как бусины на короткой нитке, по ночам. Думала над каждым, но не спешила, даже в снах. Плохо, что теперь в моих ночных видениях не было места Алэру. Я старалась не воображать, что любимого больше нет на свете, гнала от себя прочь самое страшное, но оно добралось до Нордуэлльского замка черными воронами. Каждая птица несла с собой горестное известие, от которого у многих подогнулись колени. Птиц и писем было так много, что досталось всем, кто был во дворе. Мои пальцы не дрожали, когда разворачивали послание, написанное ровным четким почерком Эрея. Он был жив, но я не торопилась винить Тижину, понимая теперь, отчего девчонка не желает смотреть мне в глаза. А вороны были отправлены не издалека. Где-то совсем рядом обитал тот, кто спрятал Эрея под своим крылом. Мне не нужно было спрашивать у Жин, кто помогает эрт Дорну. Ответ находился на поверхности, стоило лишь протянуть руку, а затем стиснуть челюсти от запоздалого сожаления.

Я прочитала три раза, но все равно сердце отказывалось принимать жестокие слова: «Ваш лорд мертв. Его казнили по приказу Золотой королевы. Вскоре пришлем его по частям».

— Жаль, что я не прикончила этого мальчишку в детстве, пока была такая возможность! — процедила через силу стоявшая рядом Рилина.

Я повернулась и наткнулась взглядом на буквы в ее послании. Почерк был корявым, неровным. Я нахмурилась и кивнула:

— Сама жалею, что не убедилась в смерти эрт Диара!

На миг кровавая пелена затуманила разум. Я представила, с каким наслаждением поднесла бы факел к связанному, лежащему у моих ног бывшему наместнику Сатергиса, сводному брату своего лорда. На миг и только. Потом прогнала прочь видение и выдохнула.

Рилина вскинула бровь, но тотчас передумала задавать вопрос, лишь сокрушенно вздохнула:

— Придется жить с тем, что имеем.

Эрт Лагор, тоже находящийся около меня, хмыкнул:

— Ничего другого не остается.

Риона кинула на меня долгий вопрошающий взор, на который я ответила быстрым кивком, показывая, что побеседую позже со всеми альбинами. А пока меня звали иные заботы, нужно было успокоить людей. И выход был только один, который я слишком долго откладывала. Все считала, что еще не достаточно окрепла! Даже сейчас в глубине моего сознания огоньком поблескивала похожая мысль, но я не имела права позволить ей разгореться. Огонь мне понадобится, но не сегодня.

По моему приказу народ собрался во внутреннем дворе, а я расположилась вблизи парадной двери. Здесь наскоро соорудили помост, на который поднялись я и некоторые мои приближенные. Риона, Диль, Лион, Гэрт, Ренд — все они стояли твердо на ногах, их подбородки были вскинуты, а глаза прищурено вглядывались в каждое лицо, обращенное к королеве. Я смотрела прямо, уверенно. Наверное, это и называется золотой минутой, той самой, которая приходит к нам однажды, и которую мы запомним на всю оставшуюся жизнь. Не раз и не два я стояла вот так перед людьми, но в те минуты мой язык словно был прикован к небу, а глаза готовы были наполниться слезами. Сейчас я не испытывала никакой неловкости, все было так, как должно быть.

Я подняла руки высоко, чтобы больше людей увидело, как разрывается и уносится ветром тонкий пергамент. Тому, кто не сумеет рассмотреть — обязательно расскажут, как королева быстро, но без суеты разорвала в мелкие клочки послание, принесенное воронами, и отдала добычу ветру.

— Мой лорд обещал, что вернется, — спокойно проговорила, слушая лишь завывания алчного ветра. Люди притихли, внимая моей речи. — И я знаю, что Рейн переступит порог нашего общего с вами дома, потому что лорд Нордуэлла всегда держит свое слово! Вы видите слезы на моих щеках? Слышите рыдания? Нет. Потому что я верю и призываю вас разделить со мной эту веру! Так как?

— Я с тобой! — первой поспешила откликнуться Диль, за ней прозвучал убежденный голос Рионы.

За ними почти одновременно откликнулись Лион и Гэрт, а дальше по цепочке, кто-то громче, кто-то тише. Гомон людской еще не смолк, когда увидела шевеление в задних рядах и напрягла зрение. Еще по-летнему ясное солнце, пробившее облако, слепило. В ворота кто-то вошел, но я не видела, хотя внутри уже бился верный ответ.

Этого воина Вереска не сразу можно было узнать, настолько он был изранен. Высокий мужчина едва стоял на ногах и, чтобы пересечь толпу, ему понадобилась помощь. Два крепких мужичка подставили ему плечи. Узнать по лицу было почти невозможно — один глаз заплыл, вместо губ — корка. Одежда порвана и в крови, однако, в толпе полетел шепот:

— Это эрт Вэрон…

— Это же он! Капитан королевской гвардии…

— Что с ним стало?

— И где?.. — тот шепот смолкал, как будто говоривший боялся неосторожного возгласа, что вылетит из его рта.

Я выхватила взглядом побледневшее лицо Рилины — она еще не отошла от первого послания, чтобы услышать второе. Что же, я пощажу ее материнские чувства. Отвела глаза и посмотрела на Риса, который последние шаги проделал сам, превозмогая сильнейшую боль.

— Рада видеть тебя, капитан, — произнесла я. — Прошу, — спустилась и распахнула парадный вход. Шепнула Ри: — Собери всех, кого нужно.

Альбина без слов сделала кивок, а я первой вошла в распахнутые двери.

Шла неторопливо, позволяя Рису добраться до меня. Он мужественно терпел, понимая, почему я не могу развернуться и задать ему вопрос.

В главном зале эрт Вэрон склонился в поклоне, хотя я бы обошлась без лишних церемоний, и сказал сухо, как и требуется доносить необходимые сведения:

— Данкрейг пал, моя королева.

Я опустила руку на мужское плечо:

— Благодарю за службу, капитан. Теперь отдыхай. Завтра я вновь призову тебя.

Эрт Вэрон шумно выдохнул:

— Я буду готов!

Я и не сомневалась, потому что была до мозга костей убеждена, что этот воин предан мне на века. А затем поднялась на помост, ожидая тех, кто соберется на последний перед решающей битвой совет. Ко мне подошла Рилина, ее губы дрожали, но ничем более она не выдавала своего состояния. Я решительно отвлекла ее:

— Займитесь, пожалуйста, провизией. Нас будет много.

Рилина постаралась взять себя в руки, но ответить ничего не сумела, лишь кивнула и стремительной походкой покинула главный зал. Я поймала растерянный взор Лиона. Он подошел и тихо, чтобы услышала только я, произнес:

— Я верю. Правда верю! — убеждал он не только меня.

Я одарила его кривой улыбкой и нос к носу столкнулась с Диль. Она повела плечами, мол, верю, но тебе, а не твоему лорду. Мужчина. Демон. Вдруг обманет? Я украдкой показала ей кулак, обернулась к Ренду и встретила его взор. Он выражал недоверие, потому что эрт Лагор отлично знал, на что способна Беккитта и ее соратники, а вот с Алэром он не успел хорошо познакомиться. Мне захотелось отвесить ему подзатыльник, как нашкодившему мальчишке. Отвернулась к Ллалии, которая суетилась около помоста и явно собиралась высказаться. Поманила тетушку и приказным тоном велела:

— Нагони на границу туч и как можно больше!

— Сделаю, — она решила не лезть ко мне с непрошеными советами и занялась делами.

— Тучи нам пригодятся, — одобрительно кивнул эрт Тодд, уже зная, что на нашей стороне будут сражаться сумеречные союзники.

Вчера ночью Орон привел свой отряд в замок. Я заново познакомила их с дядькой эрт Ирином. Командование поручила бывшему капитану королевской гвардии, потому как Эдель намеревалась лично вести отряд, ее доверие к возлюбленному ослабло. Все-таки чем-то вампир выдал себя. Однако, ни мне, ни преображенному Рирену тварь не осмелилась перечить и признала его власть над собой. Дядька пообещал мне, что присмотрит за Эдель и эрт Дайлишем. Я ничего ему не ответила, потому что была уверена в Ороне, хотя нечто новое, требующее моего внимания, появилось во взоре вампира. Что именно, сходу было не разгадать, потребуется время, которое привычно торопит меня.