— Мы были в Двуречье, — выслушав, изрекла Янель. — Вороны отчаянно сопротивляются, громко каркая, ненавидя тебя и предрекая победу Кровавой королеве. А страдают и гибнут простые люди, которым…

— Можешь не говорить! Я знаю силу слов, спетых или сказанных тобой. И мне известно, что простым людям все равно, кто ими правит. Главное, чтобы было, где спрятаться от непогоды и чем набить пустые желудки. Мир давно нарушен, и я видела, в каких условиях существуют жители Двуречья.

— Верно, им нечего терять, но они думают, что худой мир лучше войны.

— Не все, — я знала, что сказать — Ган без прикрас передал мне обстановку за границами Нордуэлла.

— Кому-то все равно, а самые отчаянные в тревожный час будут с нами. Твой заклинатель хорошо старается, — подтвердила альбина.

Она бы продолжила, как и Гэрт, если бы во двор вихрем не вылетела Тижина и не вцепилась в брата.

— Хвала Хелиосу! Ты вернулся! — обняла покачнувшегося от напора, но устоявшего близнеца.

Руки Гэрта поднялись и легли на плечи сестры. Он несколько минут молчал, а она всхлипывала. Я отвернулась, чтобы не мешать их встрече после долгой разлуки. Вездесущие слуги унеслись к Рилине, мои альбины подошли ближе. Они слышали наш разговор с Янель и ждали моих указаний.

— Что от нас нужно? — уточнила Риона, а подпрыгивающая от нетерпения Диль готова была бежать к конюшням:

— Давайте поспешим! Нужно срочно найти оружейников! Мне известна парочка!

Лелька помалкивала, эрт Лагор жадно смотрел на пергамент, смятый в моем кулаке. Янель тихо позвала меня:

— Ниа, я слишком долго гостила на юге. И мне хочется… — не завершила, ее горло сжалось от спазма.

— Не отдохнешь с дороги? — спросила я, заранее зная ее точный ответ.

Мышка покачала головой, и я отпустила ее, оставив вопросы на будущее.

Лошадь Янель еще не успели увести в конюшню, и теперь кобылка гарцевала, словно бы ощущала настроение хозяйки двинуться дальше, туда, где белеют горные пики. Наскоро простившись со всеми, Мышка вскочила в седло и тронула пятками бока лошадки.

— Куда? Без меня? — раздался грозный окрик, на который обернулись мы все.

Кричал Гэрт, чем удивил всех собравшихся. Никто и предугадать не мог, что мальчишка научится столь громко и угрожающе рычать. Янель с подначивающей насмешкой бросила на ходу:

— Догони меня, если сможешь, — и ее кобылка сорвалась в галоп, заставляя слуг кинуться врассыпную.

— Где мой конь? — приказным тоном вопросил Гэрт, мазнул поцелуем по щеке ошеломленной матери, хлопнул по плечу не менее изумленную близняшку, улыбнулся второй сестре и кинулся к конюшням.

— Куда-а-а? — хлопая ресницами, вопросила Жин, но брата уже и след простыл.

— Туда, — усмехаясь, отозвалась Лелька, желая поддеть Тижину. — Оставь его! Парнишка подрос, поэтому хватит вытирать ему сопли!

— Я не… — праведно вознегодовала Жин и намеревалась кинуться на обидчицу с кулаками.

Рилина остановила дочь:

— Оставь. Придет время, и Гэрт вернется, — по лицу было неясно, какие истинные чувства пылают в душе матери. Слова ее были спокойны, как водная гладь в безветренную погоду.

— Ри! — я спохватилась. — Помнится, ты говорила, что и у тебя есть знакомые оружейники!

Главная альбина встала рядом со мной:

— Они ждут Мышку и встретят ее должным образом. Не волнуйся, все пройдет, как по маслу!

— Лучше бы вам отдохнуть, — вклинился эрт Лагор, но я помотала головой:

— Некогда. Янель и Гэрт отправились на север, а мне пора навестить Данкрейг.

Заметив мой настрой, окружающие не рискнули возражать, только Жин выпалила:

— Я с тобой! Потому что все равно не усижу дома!

Рилина со вздохом проговорила:

— Соберу вам провизию и лечебные травы в дорогу. Чует мое сердце — снадобья пригодятся!

Мы вышли в путь следующим утром. Солнце смотрело на нас через слой облаков. Люди хмурились, не понимая, что застилает небо — дым пожарищ или тучи, готовые пролиться на землю долгожданной влагой. Я ехала в крытой повозке и думала. Рядом со мной тряслась Лелька и кусала ногти. Я обратила свой взгляд на нее и спросила:

— Что с тобой? Давно не видела тебя такой взволнованной? — хотя уже знала ответ.

Альбина тяжело вздохнула, немного поразмыслила и с явной неохотой призналась:

— Мне страшно. Я никогда не забредала настолько далеко на юг. Знаешь, как это бывает, когда старые сказки оживают?

— Я перестала бояться сказок, когда осознала, что большинство из них живут в нашей голове, а реальность во многом зависит от нас самих.

— Ты говоришь о себе и лорде Нордуэлла?

— О нем в том числе, — поведала я. — В плену иногда я вспоминала бабушкины и тетушкины сказки, жила ими, но настоящая жизнь все расставила по местам.

— Понимаю тебя, — кивнула Лелька. — Но ничего поделать не могу, от твоих слов мне легче не становится.

— Но ты уже успела побывать в Данкрейге прошлой осенью, так что тебя настораживает сейчас?

— Война, — вновь покусав ногти, сказала альбина. — Я боюсь, что окажусь в круге, где Хранители спросят меня за прошлую ошибку, — ее пальцы пробежались по шраму на щеке.

— Ты напоминаешь мне Риса. Он также вновь опасается оказаться в круге, который сам же раз за разом чертит в своем сознании, — произнесла я и хмыкнула. — Хотя и мне придется снова свидеться с Беккит. Вот только теперь я не боюсь встать напротив нее, потому что готова к нашему поединку.

— Ты уверена, что сумеешь победить са'арташи? — с явным сомнением поинтересовалась Лелька, но я улыбнулась:

— Если бы не была уверена, то не отправила бы Лиса на юг, — и этим все сказано.

Лелька покачала головой и погрузилась в раздумья, а я вытащила мешочек с косточками и от нечего делать принялась перебирать их.

К вечеру небеса разверзлись и на землю хлынули ливневые потоки. Темные облака разрывали молнии, окрестности содрогались от громовых раскатов. Надо мной раскинули тент, рядом укрылись подруги, кое-кто несмотря на шум, сладко посапывал, я пребывала между явью и сном. Мое сознание словно бы раздвоилось — через плотную ткань я видела освещенную огнем арену, сквозь громовые раскаты я слышала рев разгоряченной толпы. Вместо лежащих альбин перед моим взором мелькал сражающийся Рейн, и все мои мысли были сосредоточены на нем, я всем сердцем желала ему выжить. Дочка толкалась внутри меня, точно изо всех сил мечтала оказаться рядом с отцом, стоять спиной к спине и отражать все атаки. Невольно моя рука скользила по животу, успокаивая Ариэль.

К рассвету непогода утихла, ветер разогнал мрак, и над обновленным миром взошло солнце. Каждая новая капля сверкала, отражая местность. В вышине распевались голосистые птицы, кроны качал нежный ветерок, а настроение у всех было приподнятым. Только мне не хотелось веселиться, кошмары прошедшей ночи затаились в самом дальнем уголке души, порой напоминая о себе долгими вздохами, вырывающимися наружу.

Мы вновь покатили по дороге, любуясь обновленной местностью. Люди радостно переговаривались, лишь я была тихой и мирно сидела внутри повозки.

Порой я выглядывала наружу и осматривала лица тех, кто оказывался рядом. Люди пытались шутить и улыбались, но я замечала сомнения, время от времени проскальзывающие по их лицам, словно тени. И опять обращалась к своим мыслям, пока не вспомнила, как ехала в Данкрейг в прошлом году. Тогда дорога тоже не была радужной, но рядом был сильный и, что самое важное, любимый мужчина. Я наделась на него, теперь приходится рассчитывать лишь на свои способности. В прошлый раз я боялась, сейчас тревожилась и была твердо уверена, что до Данкрейга доберутся не все. Откуда пришла такая уверенность, я не знала, как не догадывалась, кто следующим отправится к Вратам Эста.

Каждая секунда превращала будущее в реальность, и туманная неизвестность рассеялась. Смерть собрала урожай на последнем привале перед Данкрейгом. Остановиться решили из-за меня, так как духота и тряска вызвали головокружение. Уставшие во время пути люди присаживались на лесной полянке и прикрывали веки. Я взглянула на молодого воина, совсем еще мальчишку, а он чуть улыбнулся мне. Я одарила его ответной улыбкой и плотнее прислонилась к древесному стволу, подняла голову, посмотрела на бегущие по небу облака сквозь пушистую крону.