— Они чувствовали, — неожиданно признался Дирк и пояснил. — За братом пришел отец, и они едва пережили ночь в этой долине. Отец рассказывал, как проснулся среди ночи в липком, холодном поту. Ни он, ни брат объяснить толком не могли, что именно видели, знали — это было омерзительно до тошноты. Зрение у обоих помутилось, и мерещилось, что вокруг летают десятки черных шаров, и из каждого за ними наблюдают неживые глаза. Затем ветер принес запахи дыма и тлена, и казалось, что дыхание живых навечно оборвется. Медленно наваливалось неотвратимое, всепоглощающее забытие. Отец твердил, что мучительный стон сына придал ему сил и заставил подняться. Мой отец не был трусом, но увидев сына, лежащего на земле, лишился силы воли. Кирк лежал на земле, нелепо разбросав странно вывернутые руки. Бледный лик луны скользил по жухлой примятой траве, высвечивая бурые пятна вокруг его неподвижного тела. Дальше — страшнее — из темноты вдруг донесся хриплый, сдавленный стон, вынуждая отца дернуться. Стонал не Кирк, а некто, скрывающийся в багровой пелене, надвигающейся с холмов. Отец, собрав воедино все оставшиеся силы, схватил Кирка, перебросил через плечо и кинулся, не чуя ног под собой. Во-от! — закончил он и вновь вздохнул.

Лелька нарочито фыркнула, выражая свое отношение, но я осадила ее строгим взором и поблагодарила эрт Орвака, а затем отпустила его.

— Выспитесь, а решение, возвращаться или идти с нами, примите завтра.

Он кивнул и оставил нас с Лелькой. Я отвернулась от альбины и воззрилась вперед на темнеющие холмы. Мне не доводилось иметь дел с обиженными духами. Обычно призраки мне помогали, а не пытались убить. Я рассчитывала, что Лис нагонит нас. Мне нужна была любая подсказка — я не могла рисковать.

— Знаешь, сейчас ты напоминаешь мне гончую, взявшую след, — усмехнулась Лелька. — Ты видишь цель и стремительно, подобно лавине, несешься к ней, не слушая советов окружающих!

— У тебя есть, что сказать? — я сделала одолжение и посмотрела на альбину.

— Хочу знать, почему я сдохну! Видишь ли, я не для того столько лет выживала, чтобы окочуриться от бесплотной руки призрака, — с уст Лельки не сходила насмешка, но слова звучали холодно.

— Что за мысли? — я подошла ближе и прищурилась. — Одна из моих бесстрашных альбин боится призраков?

— Я не боюсь смерти, Ниа. Я боюсь бесчестия! — она не отвела глаз, наполненных тьмой.

— Знаешь, я недавно думала, что о нас сложат легенды. Тебе нечего опасаться, твое имя увековечат сладкоголосые барды.

— Посмертно? — Лелька была упрямой и, если что-то решила, настойчиво гнула свое.

— А хоть бы и так? Лучше, чем умереть в бесчестии. Нет?

— Да! Поэтому я иду за тобой, но не хочу быть жертвенной овцой! Что у тебя на уме?

— Секрета нет! Я хочу отсидеться некоторое время и переждать эту бурю, чтобы быть готовой к другой, более разрушительной.

— Грядет война? Если так, то я готова! Ты знаешь — мой меч всегда к твоим услугам, — альбина склонила голову.

— А война, по сути, и не заканчивалась. Разве ты не думала о том, что отомстишь за всех убитых в Хрустальном городе, лежа там, в лесу, истекая кровью и умываясь слезами? — я четко помнила каждое слово, сказанное ей прошлой осенью в подземелье Нордуэлльского замка.

Лелька выругалась, призывая грыра, видно была затронута тема, которую она безуспешно пыталась забыть, а затем сквозь зубы свистящим шепотом произнесла:

— Знаешь, почему я вышла замуж за Рирена, старого калеку, предпочтя его молодым и сильным рыцарям?

— Догадываюсь, потому что знаю, какая неуемная энергия таится в душе бывшего капитана королевской гвардии Ар-де-Мея. Он помог тебе выжить в том хаосе.

— Да, — Лелька быстрым кивком подтвердила мою догадку и перешла к главному. — Так ты бросишь змее вызов?

Я широко ухмыльнулась, возвращаясь мыслями к Беккит.

— Она гораздо раньше меня осознала, что нам двоим нет места на Мейлиэре. Но ошиблась, когда не убила меня в Хрустальном городе вместе с родителями, а, значит, дала шанс, позволила расправить крылья. Мы встретимся снова и на этот раз обойдемся без пленения. Победительницей выйдет только одна из нас. И я буду сражаться до смерти.

— Но не в одиночку? Ты собираешь войско?

— Призраки, хозяйничающие в этих холмах, тоже северяне, — намекнула на свои дальнейшие действия.

— Северяне, — процедила Лелька через силу. — Мне сложно смириться. Сумеречные, демоны, призраки — я даже в кошмаре не могла вообразить, что нам придется сражаться спина к спине.

— Не только ты, — вздохнув, согласилась я. — Но времена меняются, и друзьями становятся те, кого раньше, не задумываясь, убила бы.

«Колдун! — услужливо всплыло в памяти. — Я обязана придумать, как использовать магию медальона против змеи и ее соратников. Придется мне, как и прочим, встретиться и победить свои страхи. Я сделаю это! Но сначала встречусь с призраками!» — я вновь повернулась к холмам, а Лельке сказала:

— Отдохни. Завтра нас ждет новое испытание.

— Отосплюсь, когда пройдем его! — убежденно проговорила она и встала рядом, вперив тяжелый взор в темноту, надежно укрывающую местность до самого рассвета.

Он наступил, разлив туманный, скупой свет по окрестностям, и отряд двинулся дальше. Эрт Орвак подошел ко мне и подарил открытый взгляд:

— Я иду с вами, королева, — усмехнулся краем губ, заметив, как нахмурились мои брови. — Возвращаться? Куда? Метель замела ту тропу, которая привела нас в долину. Замерзнуть в сугробе? Ну, уж нет! Я поклялся госпоже Рилине, что сберегу вас! — огорошил он и уверенно побрел к стоянке, чтобы присоединиться к воинам.

— Сбережет он! Как же! — выразила свое отношение к его словам неуемная Лелька.

— Она права, — согласилась Риона. — Лишний демон нам ни к чему, — и посмотрела на меня задумчивым, долгим взором.

Я повела плечами и отвернулась — что я могла им обеим ответить, когда сама не была толком ни в чем уверена?

Опять потянулись долгие часы, наполненные беспокойством и усталостью. Казалось, что холмы совсем рядом, но когда мы подобрались к подножию, долина утонула в вечернем сумраке. Люди, остановившись, замерли, затем послышались негромкие переговоры.

— Стоит ли лезть неподготовленными в клетку к зверям? — вслух рассуждала Лелька. — А с другой стороны, дадут ли нам собраться с силами этой ночью?

— Не дадут! — с мрачной убежденностью отозвалась Ри.

— Тогда чего ждем? — Лельке не терпелось встретиться с опасностью.

Мне, впрочем, тоже.

— Чего тянуть? — хладнокровно вопросила я и окликнула Дирка. — Эр эрт Орвак, подойдите на минутку!

Он, с опасением поглядывая на хмурых альбин, подошел. С ним же пришел Рис. Выглядел рыцарь нервным и сонным. Но недосып стал нашим общим постоянным спутником.

— Где вход? — в нетерпении притопывая ногой, спросила я.

— Ключ, — коротко указал он, и я потянулась к поясу, где висел кожаный мешочек, в который был спрятан тщательно вычищенный ключ.

Первое, на что пришлось обратить внимание — ноша, вроде, легкая стала тяжелее, чем я помнила. Я осторожно развязала тесемки и отпрыгнула. Вместе с ключом на белоснежное покрывало вылилась кровь. Сам ключ теперь был похож на окровавленную, раздробленную кость.

— Грыр! — смачно сплюнув, выругался Рис.

— Все веселее и веселее! — бодро ухмыльнулась Лелька.

— Вас не предупредили, что ключ нужно чистить каждые три часа? — моргая, осведомился Дирк.

Риона лишь вздохнула и, скинув рукавицу, подняла ключ двумя пальцами. Я смотрела, как она проводит железкой по нетронутому снежку в надежде оттереть кровь.

— Они не будут разговаривать, — тихим голосом привлек мое внимание Марис. — Они требуют крови.

— И кого я должна отдать призракам? Дуга? Каона? Эрт Орвака? — при этом Дирк взглянул на меня широко распахнутыми глазами, в которых искоркой притаился страх. — Или вырвать плод из своего тела?

Марис поспешно замотал головой.

— Что вы! — вскинул руки. — Давайте попробуем зачаровать их. Есть у меня в запасе подходящее заклинание — удавка, так сказать.