- Да, да, - продолжала та, - ты что думаешь, Джек у тебя мужчина еще видный, и кое-кто, заглядывается на него.
- Это кто же, - Изумилась Евгения.
- Да вертихвостка эта, Ирка наша.
Женя от чего-то, рассмеялась еще более. - Ирка, - с иронией в голосе спросила она.
- Да, да, - переходя с шепота, на рапортующий тон военного, продолжала Зинаида Сергеевна.
- С чего вы взяли, - уже серьезно, собрав волю в кулак, поинтересовалась Евгения.
- Меня не обманешь, - не унималась цербер, - я такие моменты нутром чую. Ирка еще та финтифлюшка, но ты не беспокойся, уж я то, возьму эту вертихвостку под свой контроль.
- А вы думаете, мне стоит беспокоиться?
- Пока нет, все вполне еще невинно.
- Ну, тогда покончим об этом разговор, - Женя, поблагодарив ее за обед, встала и пошла к себе в комнату, оставив в недоумении, Зинаиду Сергеевну, которая ожидала чего угодно, только не холодного спокойствия хозяйки.
Женя шла улыбаясь. В каком-то смысле, она бы даже была рада подобрать Джеку хорошую девушку, и оставить его. Подобные мысли вызывали в ней смех, иронию, что угодно, но только не ревность. Она прилегла на свою постель, и чуть было не заснула, как тут вошел Джек.
- Здравствуй любимая, - прилег он рядом.
- Хм, - нахмурилась Женя. - А как же Ира, - подшутила она.
Оторопев от ее вопроса, Джек вскочил с кровати и схватился за голову. - Прости, - промямлил он, - я не нарочно, - заговорил он с диким испугом. Ты понимаешь, мы немного выпили, и все получилось само собой. Я обещаю тебе, этого больше не повториться, - вскрикнул он в отчаянии.
- Что-о, - нахмурилась Женя от удивления, - ты это о чем.
- Ну как, - растерялся Джек, - а ты о чем?
- О чем я, это уже не важно, а ты давай, выкладывай все, - вскипела Жена.
Джек рассказал ей историю, с которой читатель уже знаком. Рассказал все, в мельчайших подробностях. Женя лишь махала головой, приговаривая, - ну ты козел, - снова и снова повторяла она в ярости. Я там расхваливаю своего мужа, а он тут блудит, без зазрения совести. Вот как тебя простить? - Вскрикнула она, - я простить, тебя не смогу. Мне плевать на твою Иру, на твои шуры-муры с ней, - ткнула она его пальцем в голову, словно учительница, нерадивого ученика, от чего тот покачнулся. - Все, все, все, - закивала она головой, - между нами теперь все кончено. Развод, и точка.
Джек упал на колени. Умалял простить, как когда-то Роман, но все было четно. Рому она, безумно любя не простила, Джек же, сделал то, чего она и ожидала наверно где-то в потаенных местах своего сердца, но теперь не знала, ревнует она его, или просто ненавидит. От этого, речь о прощении теперь, даже не рассматривалась, все было кончено для нее. Наверно если бы она согрешила бы тогда с Романом, ее совесть бы заставила ее, простить Джека, но ведь она удержалась, даже испытывая безумное влечение к своей давней и незабытой любви. От этого ее ярость лишь усилилась, - как ты мог, - снова и снова повторяла она. - А я тебя считала идеальным человеком, а вышло, все наоборот.
Развод прошел тихо. Детям естественно не объяснили истинной причины развода, от чего они и недоумевали, что же случилось с их родителями. Они оба, решили остаться пока с отцом, а женя же в свою очередь, уехала на родину. Купила себе квартиру не далеко от родителей, и теперь жутко скучала, па своей Эн, и Артурчику. Дети обещали приехать, но школа, была теперь тем гарантом, что в ближайшее время, они останутся с отцом. Из-за разлуки с детьми, Женя часто плакала, а Анна Михайловна, лишь подливала масло в огонь.
- Сама та, - часто повторяла она, - из-за своего Роки та преперлась. Блудила пойди с ним, а Джеку, простить не смогла. От такого мужа ушла, богатый, добрый, хороший, - снова и снова, пилила Анна Михайловна дочь, и ни как не верила, что с Романом, которого она в ярости называла Роки, у нее, ничего не было.
Валентин Петрович же, стал просто настоящей опорой для дочери. - Все наладиться, - говорил он с любовью. - И не таких вещей, приходилось нюхать нашему брату человеку, - грозя своей сварливой супруге, говорил он. - Но не любит она Джека, а он ей еще и свинью под нос. Что поделаешь теперь? Анна Михайловна же, приходила в ярость от таких утешений, - какая такая любовь, - повторяла она, - ожирели у нее мозги Валя. Ожирели!
6
Просторная и уютная двухкомнатная квартира, которую Игнат и Надежда взяли под ипотечный кредит, очень радовала своих хозяев. Наконец та, своя, в которую и не жаль вкладывать любые средства. Просторная комната у Лешке и Сени, двух сорванцов, одиннадцати и десяти лет. Наконец можно уединица, не опасаясь, что услышат дети того, чего им еще рано слышать. Теперь можно пригласить друзей, и уже не будет так тесно, как когда-то в коммунальной комнате. Своя ванна, кухня, одним словом большая радость, для всей семьи.
На новоселье, Надя пригласила своих друзей, а именно Женю, и свою не только подругу, но еще и двоюродную сестру Тамару. Она конечно знала как Евгения относиться к Тамаре, и какое у них обеих недоброжелательное отношение к друг другу, но не пригласить кого-то из них, она попросту не могла.
Игнат, пригласил своего лучшего друга Романа.
Тамара пришла со своим супругом Робертом. Высокий краснощекий татарин, выглядел немного смешно, на фоне хрупкой, миловидной жены. Что-то наивное было в нем, что-то от Шолоховского героя, деда Щукаря, из романа - поднятая целена. Он был очень легковерен, и над ним очень легко можно было зло подшутить. Что и случалось порой. Единственным его увлечением, это было семья и работа, и он весьма преуспевал в этом деле. Штукатур моляр, сантехник и электрик в одном лице, может очень хорошо обеспечивать свою семью в наше время, если он старателен и целеустремлен. Рубаха парень, святая наивность, деревенский плейбой Роберт старался, не щадя своих сил. Тамара же, была очень высокомерна с ним, порой стесняясь своего слегка некрасивого, как ей казалось, неотесанного, слегка толстоватого мужа. Не редко изменяла ему, а он, всегда верил ей, и без памяти любил. Игнат как-то подшутил над ним, встретив его у газетного киоска. Они разболтались, о работе, о делах, и тут позвонила Надежда, просила купить хлеб по пути домой.
