– Извини, что спросил.
Этот разговор о собаке был таким тягостным для него, что я уже пожалел о том, что спросил о ней.
Что-то там непонятное с ней – украли или кто её забрал, куда? Может, ветеринарная служба или живодёры какие-нибудь. Поэтому, он такой смурной стал, когда я спросил насчёт его четвероного друга. Он же с ним по Горе ходил постоянно, как Влада сказала тогда…
Домыв посуду, Олег предложил попить чай, и налил мне и себе в кружки кипяток с заваркой, а затем, отвлекая меня от ненужных ему мыслей – он, же понимал, о чём я сейчас думаю— спросил меня о моём московском “житие”. Не думаю, что я представлял для него какой-то интерес, но мы же, вроде, становились, как новыми товарищами. Он разговаривал со мной о Москве, обо мне, кем работаю и прочее с деланным интересом и, закончили наше “чаевничество”, поговорив о последних новостях в мире. Но это было всё второстепенным для меня, как, впрочем, и для него. Мысль о пропавшей собаке– её забрали? – по-прежнему занимала меня.
– Кто же её забрал, что Олег не смог помешать? И, где? Может, на Горе? И, если это так, то кто же посмел это сделать в присутствии Олега? Он же, видимо, знает, кто это сделал! И, когда. Скорее всего, совсем недавно…
Мои дальнейшие мысли были прерваны хозяином квартиры – он встал и, убрав за собой со стола, сказал, что пора собираться. Для человека, у которого на душе был явный груз какой-то невысказанной боли и недоговорённости о мучившей его проблеме, связанной его тайной или каким-то секретами, о которых он не мог мне рассказать, его голос звучал почти естественно-дружелюбным и по-деловому собранным.
– Когда мы побываем с тобой на руинах византийской базилики, – продолжил он, выходя со мной в гостиную— построенной в 7-м веке на месте бывшего античного, а до него, таврского капища, ты увидишь, что камни вокруг этого места покрыты мхами. И её каменное основание было раньше скрыто под мхом. А сейчас там – новодел.
Я смотрел на него, не понимая, для чего он всё это рассказывает мне? Мы же собирались пойти с ним на Гору не для осмотра руин базилики, а в поисках разгадки ответа на тайну “Знака” и, если получится, узнать от Олега на месте побольше информации о Медведь-горе, о той хазарской стене, где кто-то в том жутком тумане переставлял камни, почувствовать ауру этого загадочного, древнего места и, если получится, разговорить его о тех пещерах, о неведомом “Хозяине”, и что Олег там видел в прошлый раз. У него, наверняка, есть столько много чего, о чём он мог бы поведать мне, поднявшись на Гору со мной.
Не выказывая ему моего не интереса к этой теме мхов на развалинах, я продолжал слушать его с деланным вниманием.
– Восстановленная по кусочкам часть стены, и мха там нет, – увлечённо продолжал говорить Олег. – Пока. Но, как только люди перестанут заботиться об этом месте, стены покроются мхом. Изначально же, мох на камнях древней части её остатков был там долгие годы Это уже потом, когда в годы после перестройки 80-х годов и, главным образом, в 2000-е, народ потянулся к вере, к старым святыням и энтузиасты стали приводить эту постройку в порядок, и убрали старый мох с камней.
Олег поднял с пола свою большую схематическую карту с пола, разворачивая и кладя её на диван.
– Это вот здесь, – ткнул он пальцем на её фронтальную проекцию, продолжая говорить.
– Многие отдыхающие из санатория, да и просто любители природы, приходят по дороге Раевского туда, наверх, специально, чтобы и помолиться, и внести свою скромную лепту в восстановление этих древних стен. Конечно, это всё символически и о восстановлении храма в первоначальном виде и речи нет. Просто людям хочется прикоснуться к древним святыням и как-то очистить душу. Там очень благостно – не все же ходят именно в церковь, чтобы быть ближе к Богу…, – он опять замолчал, думая о своем.
– Так, что, ты уверен, что туда кто-то ходит? – я отвлёк его от раздумий, вернув к нашему разговору, поняв, что он рассказал мне об этом всём попутно, имея в виду, конечно же, тот факт, что и на площадке перед той пещерой было кем-то прибрано. И не было мха на стенах! И даже нигде ни листочка внутри у пирамидки, – вспомнил я его слова.
– В храм? – переспросил Олег.
– Нет, в пещеры!
– Я знаю, – произнёс он с такой уверенностью, что я хотел тут же спросить его, откуда он это знает. Но он, торопясь, чтобы я не задал ему очередных неудобных для него вопросов, сказал, что он хотел подключить моего ялтинского друга к этой теме.
– Ну, да ты видел, как его всё это ошарашило – он же сухой юрист, не романтик, – Олег усмехнулся невесело.
– Да уж, какая там романтика, – почему-то серьезно ответил я, думая о его пропавшей собаке.
Может, он её и потерял в своих поисках этой пещеры? Без собаки-то туда теперь не сунешься… Вот и понадобилась теперь вместо четвероногого друга временная замена в лице Михаила Викторовича. С кем-то же надо ему исследовать те пещеры вдвоём и, заодно, тот “Знак”. А тут и я, как раз, вовремя подвернулся.
– Так что, Антон, готовься, если тебя интересует эта тема, я постараюсь тебе всё здесь показать.
– Это ты насчёт пещеры? – хотел я спросить его полушутя, но передумал. – Больно тёмная, всё-таки, эта тема с пещерами. Всей правды пока он мне не говорит. Скрывает что-то. Будем на Горе, потом и спрошу его…
Олег скрутил в рулон карту, зафиксировав её резинкой, и сел на диван.
– Да, совсем забыл! – вскинулся он. – У меня на балконе лежит геологический справочник. Прочти его. Там тема о лакколитах, чтобы ты понял, куда мы идём и что из себя представляет Гора, как геологическое образование.
– Уже ознакомился, – улыбнулся я и, видя, что Олег разговорился, задал ему столь интересующий меня сейчас вопрос, который давно был у меня на языке:
– А что там насчет “Хозяина”? – осторожно спросил я, зайдя, с другой стороны, к теме о пещерах. – Тот голос, – начал я, не договаривая, ожидая, что Олег поговорит со мной отдельно и об этом, и расскажет столь интригующую для меня информацию. Однако, мой увлеченный разговором товарищ, словно не слыша моего вопроса, опять встал и прошёлся по комнате, посмотрел в окно на массив горы над Партенитом и сев на диван, неожиданно спросил меня о моих планах на отдых, помимо похода на Медведь-гору.
Проявив настойчивость, я повторил свой вопрос, сказав “с подтекстом”, что мои дальнейшие планы здесь (в Партените) будут зависеть от степени его доверия мне.
Олег пристально взглянул на меня и нехотя ответил, что ещё пока не время об этом говорить.
– Наберись терпения, – сказал он вдруг серьёзно, глядя мне в глаза пристальным взглядом, – ты всё узнаешь, но не сразу, а когда нужно будет.
Я замолчал, не понимая, почему он избегает этой темы. Он же сам ещё час назад начал этот разговор, а теперь вдруг закрыл, так неожиданно, столь интересный для меня вопрос. – Ты, кстати, сколько дней будешь в Ялте? – поинтересовался он.
– Три полных недели. У меня уже и обратный билет есть.
– Отлично, – воскликнул Олег.
Мне показалось, его лицо как-то опять посветлело.
– Да у тебя вагон времени, чтобы сходить и на Гору, и покупаться там, на диких пляжах! А какие места я там тебе покажу! И Партенит осмотреть сможешь. Пройдёмся и по парку санатория “Крым”, и в “Парк Парадиз” сходим.
Он прямо засветился неожиданным энтузиазмом.
– Я пока в отпуске уже неделю, – пояснил он. – Так что, у нас с тобой всё благополучно совпало! И вспомнив о том, что я, собственно, приехал на отдых в Ялту и хотел бы наверняка отдохнуть и там, и посмотреть также другие достопримечательности, сказал успокаивающе:
– В Ялте своей ещё успеешь отдохнуть. Хотя там такая сутолока, особенно на набережной. А про автобусы я и вспоминать не хочу – он посмотрел выжидающе на меня, ожидая моей реакции на его идею провести здесь больше времени, чем я, собственно, рассчитывал или планировал.
Это неожиданное предложение подразумевало, что я могу остаться здесь, в Партените, минимум на неделю, хотя я ранее рассчитывал пробыть здесь всего несколько дней.
