Я кивнул головой.

– Ну, с чего начать… – он сел опять на банкетку и помолчал, собираясь с мыслями.

Присев напротив него на табурете, я смотрел с невольным уважением на этого моего нового товарища, признавая его авторитет и видя в нём того самого Гэндальфа, о котором вчера мне поведали, шутя, мои ялтинские друзья. Но сегодня всё выглядело предельно серьёзно, и я замер, весь во внимании, в ожидании чего-то таинственного и загадочного, о чём собирался поведать мне этот сведущий, фанатичный исследователь тайн Аю-Дага.

– Это было осенью, в конце ноября, прошлого года, – начал он свой рассказ.

Ну а дальше, я привожу его повествование в моей интерпретации.

В тот раз Олег пошёл на Гору, как всегда, один – желающих побродить по горе в ненастную погоду, конечно же не было. Да ещё в таком неуютном для глаз, голом, осеннем лесу, с увядающим, в предзимнем состоянии, растительным покровом – не самое приятное зрелище на Горе в это время года.

Он поднялся на Гору по северному маршруту и вышел на её вершину около 12 часов дня. Два дня подряд до этого над Партенитом и Горой беспрерывно моросил дождь – она была затянута низкой облачностью, окутавшей её верхушку густым туманом, спускавшимся местами, чуть ли не до её середины.

– Это, кстати, весьма обычно для Медведь-горы – пояснил Олег. – Поздней дождливой осенью – низкая облачность, смешанная с туманом и мелким дождем, и дело здесь в том, что на неё ложится, собственно, не туман, а дождевая облачность, и такая промозглая, дождливая непогода обычно держится день-два.

По его словам, феномен опускания тумана на гору характерен для Медведь-горы в любое время года, и подобное явление случается здесь, нередко, и летом, утром рано, и ближе к полудню, когда туман может рассеяться, но после 18 часов он может появиться, как ниоткуда, опять – и стоит часто неподвижно или, редко, кружась вокруг неё плотной облачной завесой.

Как-то раз Олег наблюдал за странным поведением такого тумана из Краснокаменки, большого села, расположенного в 5 километрах, прямо над Медведь-горой, на предгорной возвышенности немного ниже уровня Горы.

Так, вот, этот туман, а вернее, белое облако, окутало вершину и среднюю часть Горы, и вращалось плотной облачной массой по часовой стрелке, не теряя формы и не уходя от неё, в течении трёх часов, а потом стала распадаться на клочья, редеть, истончаться и ушла, исчезая, лёгким белесым облачком в сторону Партенита. Было такое впечатление, что кто-то невидимый крутил это облако, как волчок, по кругу вокруг Горы. А затем, поступательная энергия вращения облака прекратилась и…

В этом месте Олег неожиданно прервал свой рассказ и спросил меня, слышал ли я что-нибудь о теории торсионных полей?

Я знал об этой теории вихревых полей лишь в самом общем смысле, и он пообещал, что как-нибудь расскажет мне о них поподробней.

– Облачно— туманный покров затем быстро рассеялся, как будто исчезла та сила, удерживавшая туман в виде плотного облачного колодца с вращающимися стенками вокруг горы, – закончил он прерванную фразу, и сделал затем ещё одно отступление от своего основного рассказа, сказав, что он несколько раз после этого специально ходил на Гору, когда там появлялся туман, или когда вершина была окутана, как белым облаком, шапкой плотной облачности, чтобы понять суть этого непонятного для него явления.

Знакомый спелеолог объяснил ему как-то, что это связано с особенностью одиночно— стоящих гор, когда – например, с запада или с севера к морю движется холодная воздушная масса и она встречается над Медведь— горой с тёплым воздухом, идущим с юга, со стороны моря. При этом возникает возмущение воздушных масс с нестабильном, в этом месте, атмосферном давлении. В результате, над ней образуются кучевые облака, которые стелются по ее вершине, спадая вниз молочным туманом. Но, по словам Олега, это объяснение не подходит для этого странного феномена, увиденного им со стороны Краснокаменки – посёлка в предгорьях напротив Медведь-горы. Ничего подобного тому эффектному, быстро вращающемуся по гигантскому кругу вокруг Горы облачно-белому “колодцу”, он больше с тех пор так и не видел. Но вот некоторые из его знакомых и коллег наблюдали как-то подобное явление над горой. Таким образом, это был явно не уникальный, одиночный случай, а явление, которое требовало своего объяснения, и Олег неоднократно поднимался на гору именно в туман с целью увидеть там Нечто.

И неожиданно добавил, что пару раз ему повезло увидеть на Горе некие загадочные объекты, выныривающие из туманной облачности и пропадающие тут же из виду.

– И, – он весьма удивил меня дальше, – такие внезапные туманы над ней и, особенно вихревое кручение облачности вокруг Горы, связано, несомненно, с появлением НЛО… Поняв для себя, что это именно так, он тем более не оставлял своих попыток разобраться с этой поистине “туманной” темой.

После этого затянувшегося, но весьма информативного отступления, он, собственно, и начал свой рассказ.

Вот и в тот поздний ноябрьский день (у Олега был выходной), ещё с утра вершина Горы была скрыта в плотном тумане, спускавшегося сверху горы до её середины. Увидев это из окна своей квартиры, он быстро, по-походному, оделся и поспешил наверх. На улице было пасмурно, легкая серая облачность, отсутствие ветра и +1 °C. Не задерживаясь, он дошёл до проходной санатория и направился дальше до выхода с него на другой стороне, выйдя затем по дороге к шлагбауму у начала лесной тропы на северную часть Горы. И вышел, наконец, к началу скально-земляной тропы, которая вела вдоль заросшего растительностью крутого бока Горы.

Спустя минут двадцать после начала восхождения наверх, он поднялся до нижней кромки тумана, которая спустилась к тому времени ниже середины крутых боков Горы. К его разочарованию, туман просто стоял здесь, колыхаясь, словно держась незримой границы, не стекая вниз. Никакого ожидаемого им вращения по часовой стрелке в виде облачного колодца над Горой. Олег оказался в белом, холодно – промозглом облаке, стекавшего волнами тумана вниз, к условной границе, с уже не видимыми отсюда, горными окрестностями. Ощущение, по его словам, было, как с видом из иллюминатора в самолёте, когда тот входит в сплошную облачность.

Войдя в эту бело-молочную “облачность”, он сразу почувствовал запах, вернее, вкус этого воздуха – неуловимо кисловато-бодрящий и пронизывающе-зябкий, вместе с тем. В общем, сложная гамма вкусовых ощущений – какой на вкус туман? Видимость снизилась до десятка метров, Он поднимался дальше по тропе, уже не видя ни Партенита, ни каменные россыпи вблизи тропы, ни деревья, видя лишь каменисто – земляную тропу, на которой по-прежнему отлично ориентировался, зная эту местность, как свои пять пальцев. Он шёл осторожно, чтобы не поскользнуться на местами весьма скользких, голых, “сырых” камнях.

Вскоре видимость ухудшилась ещё больше, и тропинка виднелась всего на пять-шесть метров вперед. Другой бы на его месте, прекратил восхождение в таких неприемлемых условиях, но, за годы своих исследований Аю-Дага, Олег наизусть знал тропу, по которой он столько раз поднимался, да и спускался вниз с Горы. Так что, он уверенно шёл вперёд, хотя уже и медленно, в полной тишине – ни звука птиц, ни шороха листьев или треска и звука падения веток. Никаких посторонних звуков извне. Чем выше он поднимался, тем холоднее ему становилось в сгущавшемся тумане в какой-то непонятной ватной тишине, и он похвалил себя за предусмотрительно надетый тёплый дождевик. У него, между тем, словно заложило уши – он не слышал никаких внешних звуков, кроме осыпающихся под его шагами в зимних кроссовках, мелких камней.

Естественно, никого, кроме него, здесь не было – желающих сломать ноги в таком плотном молочном тумане не нашлось, да и сам Олег понимал, что ему нужно быть крайне осторожным, чтобы не упасть.