– Потому что Болконский все время ориентируется на каких-то «искателей» – то на Бонапарта, то на Сперанского, а Безухов никогда ничего не доводит до конца.

Антону Марковичу пришло на ум другое возражение.

– Секундочку. Если вы сводите противоположности, то что же – умному надо жить с дурой?

– Вы совершаете обычную ошибку, подменяя характеристику оценочным словом. «Дура» – это женщина, руководствующаяся в своем поведении не рациональными, а эмоциональными механизмами. Но правильно работающие эмоции – мотиватор не менее действенный, чем рациональность. Глупым воспринимается человек, эмоции которого не регулируются этикой и эстетикой. Вы ведь не назовете дураком того, кто отдает последнее нуждающимся, хотя с точки зрения рациональной это весьма неразумный поступок? Представьте себе две пары. В одной партнеры – сугубо головные люди, каждый свой шаг взвешивающие с точки зрения целесообразности. В другой один партнер смотрит на ситуацию «глазами разума», а другой «глазами сердца». Вторая пара сильнее – она будет защищена и от глупого, и от бессердечного поступка.

– Хорошо. Предположим, она – порядочная женщина, а он негодяй. Ладно, уйду от оценочности. Он – человек, для которого этические соображения ничего не значат. Как ей с таким мужем ужиться?

– Низкий или нулевой уровень этичности – это, как и всё остальное, необязательно плохо. У людей такого склада, «пиратов», хорошо развиты такие драгоценные качества как самостоятельность суждений и способность к любви. Ради того, кого они любят, эти люди сделают что угодно, ни перед чем не остановятся. Разве вы не хотели бы, чтобы ваша избранница любила вас больше, чем весь остальной мир, и ради вас не задумываясь пошла бы даже на преступление? Вам, при ваших имманентных качествах, очень пригодилась бы любящая вас ведьма. Этики в вас и так более чем достаточно.

В Мирре действительно было что-то от ведьмы, подумал Клобуков. Рациональностью она никогда не отличалась. И объективностью тоже. Как же я был с нею счастлив…

– Есть однако важная оговорка, – продолжила Епифьева. – Идеальная пара антиподна по своим ментальным характеристикам, но не по тем, что определяются физиологией. Физиологическое нуждается не в гладкости и покое – наоборот, в усилении. Плотская гармония возникает при совпадении интерференционных фаз – когда волны поднимаются вдвое выше. Простите, если моя аллегория хромает, я не сильна в физике. Не получится хорошей пары из сексуально холодной женщины и чувственного мужчины. Тем более – наоборот. Это как в спорте. Представьте себе команду, половина которой футболисты, а половина – шахматисты. Эта сборная проиграет и в футбол, и в шахматы. Следует учитывать еще вот что. Противоположности не всегда зеркальны, как в изначальной дихотомии «рацио»-«эмоцио», однако всегда есть пара качеств, идеально дополняющих друг друга. Например, «рационал-исполнитель-честолюбец» мужской группы «День» будет хорошо сочетаться с «эмоционал-непосед-корсаркой». Им никогда не будет скучно друг с другом, и амбиции мужчины будут контролироваться нравственными нормами женщины. Этичное честолюбие – это великолепное сочетание. Профессиональная карьера превращается из погони за личным успехом в нечто общественно значимое.

– Это для меня слишком сложно, – признался Антон Маркович. – Я еще предыдущую порцию не переварил. А как вы подбираете пары?

– По карточкам.

Мария Кондратьевна показала на большой шкаф, стоявший в дальнем углу.

– За тридцать лет у меня собрались сведения о трех, нет уже почти четырех тысячах человек. Тесты лежат в папках на антресолях, а здесь только карточки с эгохимическими формулами. Тут целая система. Когда появляется клиент (чаще клиентка), я провожу тест и ищу, нет ли у меня кого-то подходящего. Точное, стопроцентное совпадение вначале получалось нечасто, но в сущности достаточно и пяти позиций из шести. Ах, если бы можно было протестировать всё население Москвы! – мечтательно закатила она глаза. – Я бы сделала ее самым счастливым городом планеты!

– А если никого даже приблизительно годного подобрать не получается?

– Тогда я говорю, что придется подождать и начинаю активно искать партнера с уже известными качествами. Вы видели, как я провожу блиц-тестирование. За день при моей общительности я проделываю эту процедуру с несколькими людьми, а во время дежурства в поликлинике, бывает, что и с несколькими десятками. Я наловчилась определять базовые характеристики за минуту и редко ошибаюсь. Если кто-то по первому впечатлению похож на человека, который мне нужен – и, разумеется, «бракоспособен», то есть не женат или не замужем – я нахожу способ заманить кандидата на полноценный тест. Когда-нибудь все люди без исключения будут считать обязательной нормой проходить индивидуальное эгохимическое тестирование, чтобы узнать свою формулу и следовать ей в жизни, избегая тяжелых ошибок. И будет в порядке вещей создавать семью эгохимическим образом. Представьте: вы приходите в специальное бюро, заполняете заявку, где указана ваша формула, и получаете список женщин, которые составят с вами идеальную пару. Дальше остается только списаться или созвониться, и, если кандидатка тоже готова выйти замуж, вы встречаетесь, проверяете, приятны ли вы друг другу физически. Это обычно выясняется при первом же свидании. Нет – связываетесь со следующей женщиной из списка. Рано или поздно всё сойдется. Представьте только, каким будет мир, где все семьи счастливые! – Ее голос зазвенел. – Я, конечно, не бюро, и ресурс моей картотеки невелик, но мне много раз удавалось подыскать человеку его вторую половину.

– Неужели люди так легко соглашаются на тестирование?

– Я умею вызывать доверие. – Мария Кондратьевна засмеялась. – Помогает горб.

– Как это?

– Люди боятся горбунов, предубеждены против них. Это что-то детское, первобытное. Тем сильнее обратная реакция, когда человек видит, что колченогая горбунья – милейшее и безобиднейшее существо. – Хозяйка весело рассмеялась. – Кому-то становится совестно за первоначальную неприязнь, кто-то проникается жалостью, кто-то испытывает любопытство. Я вижу, кого чем взять.

– Погодите, – вспомнил вдруг Клобуков. – Вы сказали, что я остро нуждаюсь в бинарности. Что вы имели в виду? Надеюсь не…

Он не договорил, самому смешно стало.

– В бинаризации, – поправила Епифьева. – И да, я имела в виду именно это. Вам противопоказано одиночество. Вы не должны, не умеете жить один.

– Я не один. У меня дочь, вы же знаете.

– Я имею в виду не это. Вам нужна пара. Жена.

Антон Маркович оторопел.

– Помилуйте, да я уже старик! Мне скоро шестьдесят лет! У меня дочь-инвалид! Да и вообще, не хватало мне еще связаться с какой-то женщиной, чужим человеком! Мне никто не нужен.

– Очень нужен. Просто необходим. И не кто-то, а «эмоционал-домоседа-донор-собака-мужецентрик-соратница». Вы с ней образуете абсолютно идеальную пару.

– Спасибо, – сухо произнес Клобуков, которому вдруг стал неприятен этот театр абсурда. – Но нанимать вас в качестве свахи я не стану.

– И не нужно. Знаете, почему я сегодня в красном платье?

– Что? – переспросил он.

– Я надеваю его, когда удается найти кому-нибудь безупречную пару. Это для меня праздник. И вам я ее нашла! – торжественно объявила Мария Кондратьевна.

– Что? – опять повторил Антон Маркович. Он никак не поспевал за поворотами разговора.

– Вчера, составив вашу формулу, я по привычке проверила, нет ли у меня кого-нибудь, с кем вы совпадали бы зубчик к зубчику. И что вы думаете? Есть! Живет прямо напротив вас, в том же Пуговишниковом переулке! Представляете? В сказках герой отправляется куда-нибудь за тридевять земель, чтобы найти свою вторую половину, а ваша обитает по соседству. Ну не чудо?

– Кто она? – не удержался от вопроса Клобуков и сразу предупредил: – Не подумайте только, что я собираюсь знакомиться. Просто интересно, кого вы мне придумали сосватать.

– Моя пациентка, у нее бронхиальная астма. Зовут Юстина – редкое имя. И девушка редкая. Работает издательским редактором.