Но Жеке будто озверина вкатили:

– Слышь, Анжелка, ты базар-то свой фильтруй иногда! Какой он тебе, на хер, гном? Геныч, махни-ка булавой по дерзким губам, чтобы…

Но в этот момент я уже настиг болтливого друга и мимоходом легонько погладил по печени. Уже во второй раз за сегодня.

– Прости, брат, – бросаю, не останавливаясь.

– Геныч!.. Что ж ты за долбоёб такой, а? – сипит Жека. – Мало тебе, что ль, было, придурку?!.

– Тебе не больно, красавчик? – смеётся над ним Анжелика, но я уже здесь, перед ней… как лист перед травой.

– Я давно уже вырос, Красивая, твоя информация устарела, – смотрю в голубые глаза, не рискуя потянуться за поцелуем. Если отвернётся – могу не сдержаться.

– Покажешь, как вырос? – она облизывает губы и ощупывает меня плотоядным взглядом. – Кажется, сегодня тебе уже всё можно… да, Гном?..

– Всё… всё, что захо…чешь, – окончание просто тонет, захлёбываясь в рокочущем пересохшем горле.

Гном?.. Да и хер с ним – хоть Мальчик-с-пальчик! Тем более, если удача меня не покинет, и Анжелика доберётся до моего «пальчика», она больше никогда не произнесёт это идиотское «Гном».

– Прямо-таки всё-всё? – шепчет призывно или нет… но во мне всё уже призвалось, восстало и закипело, и я просто киваю, как баран, не в состоянии вымолвить ни слова.

– Ну, здорово тебе, совершеннолетний! – прямо за моей Анжеликой вырастает Кирюха. – Прости, брат, что опоздал…

А дальше я уже не слышу, о чём говорит мой друг, потому что Анжелика смотрит на него так, как ни разу в жизни не смотрела на меня. И не потому что снизу вверх – она смотрит на него с интересом и улыбается смущённо, без своей привычной надменной маски.

А я вообще не слышу, о чём говорит Кирюха, и не понимаю, что за херню в пакете он пытается всучить мне в руки… но реагирую на прикосновение тёплой Анжеликиной ладошки…

– Что?.. – накрываю её руку своей, поглаживаю и наверняка выгляжу полным кретином.

– Ты познакомишь меня со своим другом?

С этим, что ли?

Кирюхина растерянная физиономия сейчас для меня – очень близкая и вожделенная мишень. Но остатки разума не позволяют мне превратиться в животное. Анжелика – давно не невинная девочка. Сколько их было за эти годы – её любимых мужчин (так она их называла) и щедрых папиков? Я не считал, просто ждал, когда она разглядит меня. Меня, а не жилетку для соплей. Может статься, что и никогда. И мой друг здесь точно ни при чём. Но только… почему он? Ни с Максом, ни с Жекой ничего подобного не могло случиться. Может, потому что они не настолько заняты, как Кирыч, и успели узнать Анжелику лично? И оба её ненавидят. А я, дурак, думал, что это меня задевает. Оказывается, это такая херня!.. А Кирюха… он отличный парень… Но лучше бы ему сегодня остаться работать в ночь.

– Извините, красавица, у меня телефон, кажется… – быстро ориентируется отличный парень и, прижав к уху молчащий мобильник, исчезает из поля зрения.

А херовый я всё же друг!..

– Ты, кажется, хотела что-то посмотреть? – напоминаю Анжелике. – Или уже передумала?

– Симпатичный у тебя друг, – испытывает она моё терпение, – но не слишком общительный. Ну что, Гном, может, начнём с твоей машины? А то здесь у тебя слишком шумно, да и твои друзья мне не очень рады. Покатаемся?

– Любой каприз, – произносит тот мудак во мне, для которого важнее спрятать блудливую бабу от нормальных пацанов. Это приоритетнее собственной безопасности, маминого спокойствия… и, уж конечно, плевать на какой-то сраный закон. Где-то в подкорку впаяно убеждение, что батя всегда отмажет.

Новенькая белоснежная Toyota Camry, нафаршированная всевозможными ништяками, – моя гордость и мечта. Анжелика в восторге, друзья – в ярости.

– Геныч, а ничего так, что у тебя днюха, гости всякие? – пытается вразумить Жека. – Куда ты намылился, ты ж накатил уже?!.

– Послушай, брат, на хрен этот риск – бухой, ещё и без прав? – даёт дельный совет Кирюха. – Денёк, что ль, не потерпишь?.. Получишь завтра ксиву, тогда и обкатаешь свою малышку.

Я зло прищуриваюсь, не догоняя, кого он имеет в виду, а Анжелика, нетерпеливо ёрзающая на соседнем сиденье, подгоняет:

– Да двигай уже!

– Ой, ну че вы тут кудахчете, пусть пацан прокатится! – Стас со мной солидарен.

– Клюв захлопни, Стасян! – это быкует Макс и через меня пытается дотянуться до ключа. – Геныч, хер ты куда поедешь!..

– Малыш, иди на хер! Сломаю же руку, – прошу ласково и прижимаю педаль газа.

Машина угрожающе взревела на холостом ходу, заставляя отшатнуться особо неугомонных, а в следующий миг сорвалась с места.

– Быстрее, Гном!..

Заряженный алкоголем и адреналином, я вжимаю педаль газа в пол и на какое-то время выпадаю из реальности, забыв обо всём – нет ничего, кроме возбуждающей скорости и неукротимого желания обойти всех. Сердце молотит, как отбойник, а мозг в безумном экстазе от предвкушения победы. Победитель! Всегда и во всём!..

– Гена… Геночка! – будто сквозь плотную мембрану до моего слуха доносится испуганный голос Анжелики, а моя эйфория разбивается вдребезги о суровую действительность – нет, ещё не победитель.

И мой камень преткновения вот он, совсем рядом – в сердце измучившей меня девчонки.

– Гена, сбрось скорость, пожалуйста, – жалобно просит она, вжавшись в сиденье и уперев руки в торпеду.

– Разве ты не хотела быстрее? – спрашиваю весело, одновременно ощущая возбуждение и злорадство.

Уже не Гном – Геночка! Как же приятно ласкает слух собственное имя, произнесённое её губами. А всего-то и стоило – придавить газульку.

– Слушай, я даже не думала, что ты так классно водишь…

– А что ты вообще обо мне думаешь, Анжелик? Что я – тот самый маленький хнычущий гном, барахтающийся у тебя в ногах? – спрашиваю и сам же ловлю себя на мысли, что вовсе недалёк от истины.

– Нет, конечно!.. – голос Анжелики звенит от праведного гнева. И действительно, как мне могла прийти в голову подобная хрень. – Я же знаю, какой ты сильный…

Продолжай!..

– Ген, ну сбавь скорость, у тебя ведь даже прав ещё нет.

– Они есть, просто забрать надо. До восемнадцати их не выдают, а сегодня, как назло, выходной, – слегка сбавив скорость, я снова давлю на газ. – Мы, кажется, остановились на том, какой я сильный…

И какой идиот!

– Я… всегда это знала… Ведь ты для меня особенный… Гена…

Как же она выдохнула моё имя! А сколько раз оно уже прозвучало за недолгое время наших покатушек. Интересно, а на какой отметке спидометра Анжелика готова сбросить свои трусики? Я-то давно готов!

– Особенный? – я зло усмехаюсь и давлю педаль. – Но ты всегда выбирала кого-то другого… Почему, Красивая? Может, ты берегла меня для особенного случая?

– Может быть и так, – покорно соглашается она. – Ты ведь совсем не такой, как они все…

Вот про «них всех» сейчас вообще не в тему!

– Ты всегда был чутким и внимательным, Геночка! Ко мне ведь никто не относился так, как ты…

Ну так-то да!..

– Ты же очень хороший… самый лучший!.. А я… слишком испорченная для тебя.

– Нет! – выкрикиваю и едва не теряю контроль над дорогой.

– Да, Геночка, да… – голос Анжелики такой нежный и обречённый. – Мне приходится быть с тобой жестокой…

– Почему? – я снижаю скорость и весь обращаюсь в слух.

– Ну как же ты сам не понимаешь?! Ты ведь должен был видеть, как меня тянет к тебе!.. А я всю жизнь стараюсь держаться от тебя как можно дальше…

– Почему? – похоже, другие слова я забыл.

– Глупенький ты мой мальчик, неужели не понимаешь?

Я очень… я больше всего на свете хочу это понимать! Но мой сильно ослабевший рассудок, крепко запертый в заднем отсеке, ещё пытается подавать тревожные сигналы: «Очнись, пиZдоглазый Гном, это же игра!»

– Генка, я же восхищаюсь тобой!.. Постоянно думаю о тебе… – метко отражает Анжелика вялые импульсы моего мозга и окончательно разбивает их своим горестным всхлипыванием. – А ведь на самом деле… я люблю тебя, Гена!