− Что он делает? − спросила Мира Полоника, который помогал ей держать тяжелые сумки, видимо, со снаряжением.

− Похоже, хочет стать здешним королем, − кок подавил нервный смешок.

− И что для этого нужно?

− Ну, кроме того, о чем он прокричал на пиру, – остаться живым до заката.

Из разных уголков деревни уже неслись люди в меховых одеждах и кольчугах с боевыми топорами наперевес. Они мчались к одиноко стоящей на площади фигурке Юрда. Мужчина в полном рыцарском облачении с клетчатым гербом на груди все крепче сжимал меч. Первый подбежавший северянин первым и погиб. Рыцарь, поднырнув под размашистый удар, вспорол здоровяку живот и, не дожидаясь, пока первый противник упадет на землю, перехватил меч, направляя его себе за спину, пронзил следующего врага, сделав разрез от груди вниз. Уворачиваясь от следующего удара секиры, Юрд упал на одно колено и с разворота снес третьему северянину голову. Его бой напоминал кровавый танец с мечом – ни одного лишнего движения, только точные удары в тела врагов, но не нужно было быть экспертом, чтобы понять − противников слишком много. Трупы падали на снег, обагряя его, но и сэру Андрэсу пришлось принести жертву зиме своей кровью. Он начал понемногу отступать к холму, с которого за ним наблюдали его второй оруженосец и кок.

Когда все враги рыцаря были по одну сторону, я решил вмешаться и пустил в ход свое пламя. В ноздри ударил запах горелой плоти, в ушах раздались крики обожженных людей, которые не ожидали такого поворота.

А еще я услышал вой взбесившихся белых драконов. Северяне вскакивали на них, как на заурядных лошадей, и поднимались в небо. Целая дюжина всадников спешила на расправу со мной, и еще больше темных точек двигались по земле, намереваясь расправиться с Юрдом. Каким бы храбрым рыцарем он ни был, ему пришлось спасаться бегством. Больше я за ним не следил, возникли куда более важные проблемы, одна из которых – уворачиваться от стрел и ледяных шаров, летающих вокруг меня, как мошкара в летний день. Крупная такая, откормленная мошкара. Я изо всех сил работал крыльями, и у меня было преимущество: мне не надо было нести на своей спине здоровенного мужика. В конечном итоге я легко оторвался.

Мой правый бок немного проморозило, а в остальном все закончилось неплохо, и… я оказался именно у того стада, про которое рассказал мне Чак. Козочки мирно поедали сухие веточки, торчавшие то тут, то там из снега. Они казались идеальной добычей и, забрав немного вправо, я стал опускаться на одну. Коза бежала по снегу, все сильнее темневшему от моей тени, но когда я уже почти схватил ее, чуть ли не коснувшись когтями ее меха, она резко повернула вбок. Я попытался скорректировать свой полет, но было уже поздно, меня унесло в сторону, и я кубарем пропахал сотню метров в снегу. Когда верх и низ прекратили водить вокруг меня хороводы, я услышал сквозь снег, забившийся, куда только можно, радостный писклявый смех:

− Я вот не понимаю, как ты до сих пор с голоду-то не сдох, − Чак носился вокруг меня, как придурковатый пес, − с такой-то великолепной техникой охоты?

Я издал утробный рык.

− Ну вот, теперь опять придётся их искать, − с наигранным огорчением произнес рыжий комок, глядя на убегающих коз. − Спорим, я быстрее их выслежу? Ах почему ты сразу сюда не прилетел? Шлялся несколько часов не пойми где!..

Он с радостным визгом подпрыгивал и снова падал в снег.

− Однажды я тебя прикончу, − прошипел я и, проковыляв пару шагов, снова поднялся в небо.

Через час я снова нашел стадо, собравшееся на новом месте. История с козой снова повторилась, эти рогатые бестии теперь даже не убегали, спокойно наблюдая, как я раз за разом улетаю в снег. Другая, уже рыжая бестия, постоянно ржала над моими попытками. А потом его добрейшество снизошло и решило сжалиться надо мной. Чак поднялся в воздух, лениво сделал пару кругов над стадом и, выбрав жертву с одного края, погнал ее прямо к леднику, стоявшему немного в отдалении отвесной стеной.

Он заходил немного сбоку, и у обреченного животного не было других вариантов, кроме как повернуть у самого ледника. Сверкнув на солнце красной чешуей, Чак ловко махнул хвостом, закручиваясь в воздухе, спружинил от вертикальной поверхности и, снова перевернувшись, сначала передними, а потом и задними лапами схватил козу.

− Угощайся! − он бросил передо мной мертвое животное.

Я посмотрел сверху вниз прямо в его желтые глаза и молча взлетел. Попытался скопировать маневр Чака и с разгону врезался в ледник боком. При следующей попытке коза убежала в другую сторону, с третьего раза я все-таки убил ее, раздавив собой, после того как вполне удачно спружинил от ледника. У добычи был восхитительный вкус свежего мяса, хоть и немного приплюснутый вид, от нее даже парок шел на морозе. Я разорвал и съел ее за секунды.

− Хватит строить из себя принцессу, доедай вторую и идем на корабль. Я не знаю, какую легенду ты придумал, но, думаю, тебя уже хватились.

− Какую легенду? − облизываясь, спросил я.

− Как ты объяснишь свое отсутствие? Что, никак? Это будет интересно…

− Я же должен таскать доспехи сэра Юрда! Наверное, стоило сказать, что сегодня я не смогу?.. − я немного смутился.

− Да ничего страшного, – хмыкнул Чак, в глазах которого пряталось злорадство, – а теперь доедай козу.

Я долетел до того пригорка, где утром превратился в дракона, и снова обернулся человеком. Я шел и улыбался, чувствуя в животе приятную тяжесть, даже тупая боль от синяков не могла омрачить моего настроения. Прямо у трапа я встретил Юрда со свежей раной на лице.

− Привет, вот и мой счастливый оруженосец, − с улыбкой произнес рыцарь. − Я решил наградить тебя за хорошую службу.

Он говорил с улыбкой, больше похожей на волчий оскал. Я был сбит с толку, и чем больше думал о том, как утром просто убежал, тем сильнее меня смущала странная радость Андрэса. Он говорил, что наградит меня, что я его талисман, а сам вел меня в трюм, где вдруг резко стал серьезным. Я услышал позади себя неразборчивое бормотание нараспев, это был шепот монаха. Вдруг помимо своей воли я стал превращаться в дракона и вместе с тем терял силы. Мои лапы не выдержали веса тела и разъехались в разные стороны.

− Но как?.. − только и прошептал я, прежде чем потерять сознание.

Очнулся я закованным в цепи. Я рванулся сначала влево, затем вправо, пытаясь вырваться. Бесполезно.

− Бесполезно, − озвучил мою мысль человек, стоявший на почтительном расстоянии, − тебе ни за что не порвать цепи.

− Лорд Чевис?

Я ожидал увидеть Юрда, а не Чевиса, хотя почему бы и не он? В конце концов, теперь все придут посмотреть на редкую зверушку, закованную в трюме…

− А ты кого ожидал увидеть? Юрда? Зачем ему спускаться к тебе? Давай так: я проясню твое положение, и ты сделаешь свой выбор. Итак, начнем: о твоем нахождении на корабле никто бы так и не узнал, если бы не твоя глупость. Сжигать тех северян тебе не стоило. Юрд говорит, что изначально планировал отступить, а своей выходкой там, на площади, только показать свою силу. Северяне уважают силу и безрассудство. А вот чего они точно не любят, так это когда их соратников заживо сжигают. Нам поставили ультиматум: или мы отдаем им дракона, который сжег их людей, или они пускают кишки всему нашему экипажу.

− И как вы догадались, что дракон – это я? Кто-то видел, как я превращаюсь?

− Нет, разумеется, нет. Ты, похоже, был очень осторожен. То, что ты – не здешний дракон, выдало твое пламя, следовательно, ты прибыл на корабле. Ни один дракон не смог бы пролететь столько своим ходом. А дальше – дело техники. У нашего друга, монаха Фолуция, оказались кое-какие знания на счет драконов, так что вычислить тебя не составило особого труда.