Рыжик явно столкнулся с противником не своего уровня. Пожалуй, поговорю с замдиректора, пока Дарбан забавляется, время есть. Я направился к учительнице в зелёном.

– Леди, – я склонился в изящном поклоне, как того требовал этикет. Преподавателей можно причислить к знати – в конце концов, Аталия выдаёт всем магам дворянский титул.

Женщина презрительно взглянула, словно с ней заговорило мерзкое насекомое, но, дёрнув уголком рта, едва заметно кивнула. Я не позволил её грубости задеть меня и доброжелательно продолжил:

– Леди Малеса, я волнуюсь за друга, поэтому хотел бы узнать о системе безопасности арены, – я сделал паузу, подыскивая нужные слова: – Она сможет уберечь студентов от смерти в результате… – я кинул взгляд на происходящий бой: – несчастного случая?

Я не мог потребовать остановить поединок на территории Академии, где сила решает всё – это было бы признанием того, что мы с Маком лучшие мишени для издевательств. Как будущий боевой маг, он мог только победить или проиграть. И желательно выжить, в любом из этих случаев.

– Не может, – спокойно ответила магесса.

«Что это за система безопасности такая, бесполезная?» – подумал я.

Женщина продолжила:

– Студент, тебе стоит пойти к остальным и тихо смотреть. Вмешиваться в бои запрещено правилами Академии, – она брезгливо поджала губы.

– То есть Академия не заботится о безопасности студентов? – поднял я бровь.

– Заботится, – её лицо стало ещё более неприветливым, она обхватила себя за плечи. Понимаю, что не надо было такое спрашивать, но меня раздражало то, что ей плевать на безопасность студентов. – Видишь студентов в зелёном? – она кивнула в сторону трёх девушек и парня, стоящих вокруг арены. – Они – лекари.

– И насколько они компетентны? – я знал, что нельзя перегнуть палку, но… Мне тут ещё учиться!

– Достаточно компетентны, – почти прошипела замдиректора. Улыбка на её губах дрогнула.

– То есть лекари – это единственная защита студентов? – всё-таки уточнил я.

Малеса обожгла меня разъярённым взглядом, но ответила вежливо:

– Поверь мне, студент, наши лекари творят чудеса. Твоему другу ничего не угрожает.

Мне очень хотелось спросить, воскрешают ли они мёртвых, но я не стал дальше испытывать её терпение и вежливо улыбнулся:

– Благодарю за исчерпывающие ответы, – поклонился на прощание, чётко соблюдая этикет. И отошёл обратно к Чарону.

Остаётся лишь ждать.

Я уставился на Дарбана, будто хотел прожечь взглядом. Улыбка всё ещё играла на его лице. Чего же здесь весёлого? Он всё ещё легко уклонялся от ударов Мака, а с рыжика уже пот стекал рекой.

– Теперь моя очередь? – громко спросил Дарбан.

Он закатал широкие рукава – ленты обвивали его предплечья, ладони и пальцы уже были свободны от них, и длинные концы свисали до земли. Ленты вздрогнули и заструились по земле, начиная разматываться с предплечий. Символы засияли тусклым серо-сиреневым светом.

Я ощутил, как перехватило дыхание от восторга, что сейчас я увижу настоящую магию. Но тут же себя одёрнул, успокаиваясь. Маку грозила нешуточная опасность. И даже если мы с ним не настоящие друзья, мне определённо не хотелось бы, чтобы его тут убили.

– Вот это да! – Чарон завороженно уставился на арену. Похоже, он тоже видел магию впервые. И вот его совсем не волновала судьба Мака или он тоже верил в великую силу лекарей?

Не давала покоя мысль: почему Дарбан пользуется магией, если его браслет – коричневый? Будто услышав мой вопрос, Чарон ответил на него:

– Он пользуется древней магией на основе чистой энергии. Эти символы, должно быть, написаны специальным составом с его кровью!

Тем временем ленты с обеих рук выросли до двух жезлов в длину и потянулись к Маку. Тот оторопело уставился на них и легко позволил себя схватить. Ленты крепко обвили его, лицо рыжика побледнело.

Я украдкой взглянул на магессу. Не пора ли заканчивать? Она равнодушно смотрела на арену, не предпринимая никаких действий.

– Слабак! – воскликнул Дарбан. Мои кулаки сжались.

Ленты отпустили полузадушенного Мака, его грудная клетка часто двигалась в такт дыханию. Я с облегчением разжал кулаки.

Но я рано радовался. Ленты, на манер плетей, стали хлестать по спине Мака. После первого же удара он кулем повалился на землю и только пытался сжаться и прикрыть голову руками.

Во мне просыпалось раздражение. Это бой или избиение?

Мак зашевелился, затем, пошатываясь, встал на одно колено и зло уставился на обидчика. Вот это он молодец, не дело позволять себя так валять.

Вдруг вокруг него кольцом вспыхнуло пламя. Затанцевало, вырастая в высоту, и скоро достигло его плеч.

– Вааа! Магия! – прошептал рядом Чарон. Я тоже завороженно уставился на неестественно движущийся огонь. Мак начал концентрировать его в своих руках и плотной волной послал вперёд.

«Да, так его! Спали эти шавровы бинты!» – я мысленно подбадривал его.

Дарбан завертел лентами так, что они сформировали подобие щита, и принял на них волну пламени. Ещё больше лент вытянулось в сторону Мака, они начали его пеленать, будто проглатывая. Они полностью обвили его тело, свободной осталась лишь голова. Узоры стали приобретать более отчётливый сиреневый цвет и через несколько секунд засияли так ярко, что стало больно глазам. Бах! – последовал взрыв.

Глава 3. Моё любимое место

Вокруг Мака оседала пыль. Он некоторое время стоял на месте, потом покачнулся вперёд и упал. Ленты лениво втягивались в рукава Дарбана.

Пыль окончательно улеглась, и мы увидели, что вокруг тела Мака сформировалась небольшая воронка.

Золотистые стены барьера стали исчезать, пока полностью не скрылись в линиях на земле. Я было сорвался подбежать к Маку, но Чарон вцепился в плечо крепкой хваткой.

– Ты чего творишь? – я грубо стряхнул его руку, нанеся лёгкий удар вдогонку.

– Это ты чего творишь? – он недовольно посмотрел на ушибленную кисть. – Лекарям мешать только будешь. Ничего с ним не случится.

– Ничего? То есть лекари действительно так сильны? Он же почти труп, что ещё должно случиться? – проворчал я. Но мечник был явно в курсе происходящего, поэтому я прислушался к совету и остался стоять на месте.

Студенты в зелёном, среди которых были три девушки, быстро подбежали к Маку. Все они выглядели молодо, но одна из них и вовсе походила на маленькую девочку. На вид я бы дал ей лет десять, ну двенадцать. Её светлые волосы практически волочились по полу. Большая жёлтая бабочка чуть шевелила крыльями, восседая на её макушке. Вот, значит, какие лекари.

Студенты суетились вокруг тела на арене: прощупывали пульс и проверяли дыхание, смотрели на реакцию зрачка, переговаривались рублеными фразами:

– Состояние? – спросила высокая девушка.

– Тяжёлое, нестабильно! – ответил парень.

– Начать поддерживающие заклинания, – приказала первая.

Двое ранее не принимавших участия в обследовании студентов встали по обе стороны от Мака. Их окружило желтоватое сияние, а над телом Мака появился большой золотой узор в форме круга. Он замер плоскостью, параллельной земле, излучая тусклый жёлтый свет. Мак вздрогнул и застонал.

«Так он жив, – подумал я, – это радует».

– Состояние стабилизируется, – прокомментировал первый парень.

– Агер, твой черёд, – девушка, командующая лекарями, обратилась к малышке с бабочкой на макушке.

Девочка глубоко вдохнула и засияла ослепительным золотом. Под Маком начала формироваться и увеличиваться ещё одна печать, побольше. Она была круглой формы, и её опоясывали три кольца. Она росла до тех пор, пока не вместила всё тело пострадавшего. Печать становилась всё насыщенней. Вдруг кольца по контуру заклинания начали вращаться в разных направлениях и низко гудеть. Свечение с целителя и печати перекинулось на Мака.

– Ого, эта крошка сильна, – сказал Чарон. – Твоему другу повезло – она и с того света вытащит.

Мне опять захотелось спросить, насколько это вообще возможно, но момент казался неподходящим. Я же должен сейчас очень волноваться за «друга». Хотя я на самом деле переживал за возможную утрату помощника и ценного источника информации.