— Снимай полотенце меня стыдиться не стоит. Отлично, здесь подтянем, тут подправим. Не ссутулься. Можешь открыть глаза.

Эдуарда неуверенно приоткрыла глазки. На нее смотрела пунцовая девушка, очень молодая юная девушка, а не ребенок непонятного пола.

— Видишь, ничего страшного не произошло. Просто купальник, только кружевной. Смотри, как красиво, тебе идет, а ты говорила не на что надеть. Оказывается, все есть.

— Только я ношу слитный купальник.

— Исправим, — тяжело вздохнула Сэнта, осознав все границы предстоящих работ.

***

Полина, оклемавшаяся после вчерашнего, сидела за столом, условленные два часа прошли и даже чуть больше. Она доедала тортик, победно посматривая на Мальтуса Сигизмундовича. Тот посмел усомниться в ее способности слопать половину выпечки за один присест. Их мирную трапезу прервал стук каблуков и странное шарканье. Король оторвал взгляд от миски.

— Сэнта ааа…

— Опаздываем! Ик. О, Эдик? — поразилась Полина.

— Эдуарда?! — был в шоке король.

Младшая принцесса преобразилась до неузнаваемости: элегантное голубое платье, туфли на невысоком каблуке в тон, мудреная косичка с ленточкой, бижутерия серьги и подвеска с голубым кристаллом, естественный макияж и даже маникюр, — истинная маленькая леди. Осмотрев внимательней сестру, Полина сделала выводы:

— Теперь я могу предположить, что мы являемся пусть дальней, но родней.

— Я приму это за комплимент, — огрызнулась Эдик, в новом образе она чувствовала себя жутко некомфортно, а тут Полина нарывалась.

— Полина, ты кроме сладкого что-то кушала? — поинтересовалась наставница, уличив за первой модницей особою любовь к тортикам и шоколадкам.

— Да, конечно, — не моргнув глазом, соврала принцесса, кладя в рот ложку пирожного с кремом из мороженого.

Компаньон по спору подобрал челюсть, если один щелбан по своему царскому лбу он представить мог, то три, считал что не реально, поднимая ставку.

— Эдуарда, вы так прекрасно сегодня выглядите, — сделал он комплимент.

— Спасибо, — скромно покраснела девочка, не зная, куда себя деть, пристальное внимание к своей персоне она переносила тяжело.

— Радость моя, ты куда собралась? — начал допрос он, прикинув, что ее наряд повседневным можно назвать с большой натяжкой.

— В Совет, бумаги подписать. Так что принцессы на тебя, — поймав на себе очень ревнивый взгляд, Сэнта решила перевести разговор в другое русло. — Так как там министры? Сумел приструнить?

Мальтус погрустнел. Воспоминания о толпе жаждущих его внимание вельмож раздражало, разбаловал он их: то подпиши, там дай совет, на то заседание приди, того выслушай, — по всякой мелочи дергали, еще историки со своими новациями пристали, дворец им видите для экскурсий подавай!

— Отчасти, — задумчиво произнес он. — Представляешь, что они учудили? Хотят мой дворец на общественные нужды пустить. Мол, если я там не живу, то почему бы не использовать его на благо, например, музей — и народ к культуре приобщить и помещение простаивать попусту не будет. Особенно рьяно эту идею подхватили работники главного национального музея.

У них с королем были особые счеты, поскольку, их музей использовался для экспериментов с сигнализацией. Схема была проста: устанавливалась новая разработка, в СМИ кидалась инфа о древнем и безумно дорогом артефакте, привезенным на выставку, и через пару дней желающие нажиться воришки ночью лезли в здание, там срабатывала сирена, и группа захвата мчалась на спасение «артефакта». Итог, разгромленный музей и не всегда ворами, а бравыми служителями закона, разочарованные и пойманные лучшие из лучших грабители, довольный король и очень злые работники музея. А еще Мальтус Сигизмундович перетаскал в лабораторию все стоящие в магическом плане артефакты, заменив их, пусть даже и хорошей, но подделкой.

— Какой ужас! — давясь смехом, сказала Сэнта. — Это постоянные экскурсии, толпа людей, дети и хаос. Кто жвачку приклеит, кто стену обрисует, кто что-то на сувенир утащит.

— Вот и я про это! — не понял ее веселья он. — Совсем работать будет невозможно. Пусть я там фактически и не живу, но дворец и так функционирует: балы, приемы и много чего.

— Знаешь, Мальтус, я тебе давно говорила, что распустил ты свой народ, скоро на тебя сядут, и погонять тобой будут. Вот, что твой отец подразумевал под анархией, наглеж и бесчинство главных лиц государства. Каждый толкует тебе свое мнение и как правильно на его взгляд, не ставя твой авторитет во внимание.

— Не утрируй, — хмыкнул волшебник.

Взрослые молча справились с обедом. Старшая принцесса полулежала за столом, уплетая очередную сладость и, размышляя, как незаметно расслабить шнуровку на платье, чтобы животику было легче дышать. Эдик постоянно ерзала, дергала плечами и старалась почесаться о спинку стула. Мальтус на нее смотрел с непониманием. Полина бросила едкий комментарий:

— Вши, что ль завелись?

Эдик молчать не стала, и девочки сцепились в словесную баталию. Под конец, Сэнта поставила локти на стол и схватилась за голову, размышляя о том, что надо увеличить дозу безьяна в шампанском.

***

До бала оставались считанные дни. После «свободного дня» возобновились репетиции группы Лайя-Кавайя, и они стали готовиться к своему триумфальному выступлению. Эдуарда готовила величайшую археологическую экспедицию в строжайшем секрете особенно от взрослых. Ансэнтана постоянно носилась в Совет и принимала в подготовке самое активное участие, следя за всем и всеми. Мальтус дал ей в помощь своих лучших организаторов и старался не вмешиваться, чтобы не попасть под горячую руку, да и заброшенные государственные дела требовали внимание. Конечно, продление царского рода была одна из первостепенных задач, но строптивой избраннице было не до этого.

Итак, в один из финальных дней подготовки, на который была назначена примерка бальных нарядов, когда девочки вальсировали в бальном зале (о да, теперь Эдик добилась видимых успехов и в помощи короля не нуждалась, танцевала с одним из танцоров), а Ансэнтана в очередной раз прогоняла официальную часть, ни с того ни с сего в закрытом помещение появился ураган. От неожиданности оркестр перестал играть, музыка стихла, пары застыли на месте. Сэнта недовольно заломила бровь, у нее данный катаклизм не вызвал ни малейшего удивления, только раздражение. Вскоре мини-смерч исчез, унеся с собой запах раскаленного песка, а на месте него стоял не высокий очень упитанный в малиновом пиджаке с толстенной золотой цепью на короткой шее и с блестящей лысиной, представитель песчаных народов.

— О, свет моих очей, бриллиант моего сердца, бальзам моей души, — сверкая перстнями и золотыми зубами, затарахтел коротышка, продвигаясь в сторону Сэнты.

— И Вам здравствовать, вашему народу процветать, — вежливо поприветствовала его волшебница, подождав, когда гость поравняется с ней, без лишних предисловий спросила: — По какому поводу пожаловали, уважаемый султан Финоген сия Всевеликий?

— Вах-вах, какая деловая женщина! — наигранно всплеснул руками он, бесцеремонно приобняв за талию, султан увлек Сэнту в сторонку. — У меня к вам конфиденциальный разговор.

— Девочки, продолжайте, — кинула она.

«Конечно, разговор у него ко мне. Его шпиона спалила, вот и решил сам на разведку выбраться. Только его мне здесь не хватало!» — подумала волшебница, прикидывая, как поскорей избавиться от назойливого посетителя.

— Вы увеличили поставку шампанского, а с оптовыми покупателями я привык иметь дело лично. Вы у меня относитесь к разряду VIP-клиентов, — начал издалека Финогенов. — Вот подпишите это, — и он сунул ей папку с ручкой в руки.

— Это не могло подождать до завтра? — она забрала у него документ, но ставить свой автограф не спешила. — Я, пожалуй, ознакомлюсь и завтра вам занесу, — такое решение не понравилось султану, но он деликатно промолчал. — Может, вы мне соизволите озвучить реальную цель вашего визита?