– М-моту Нгаро? – запинаясь от смущения, спросила Зори первое, что пришло в голову, дивясь чистоте его английского и мелодичности голоса.

– Полное название острова, – он слегка наклонил голову и с улыбкой посмотрел на Зори. – Знаешь, что это значит?

Та лишь отрицательно мотнула головой, а он хитро прищурился.

– Ничего, узнаешь.

Озорной взгляд окинул ее с ног до головы. В следующую секунду его обладатель придвинулся почти вплотную к девушке. Эта близость неожиданно взволновала, но не показалась назойливой или отталкивающей. Теперь Зори отчетливо понимала, что рядом с ней мужчина старше. Очень красивый, пожалуй, даже идеальный. В груди разлилось приятное чувство, как будто кто-то зажег свечу в области сердца, и тепло потихоньку растекается по всему телу.

– Кто ты? – еле выдавила она, стараясь не слишком пялиться на него.

– О, прошу прощения, – он театрально прижал руку к груди и грациозным взмахом откинул с лица светлую прядь. – Я Сильвер, твой далекий-далекий родственник, моя дорогая Зори!

Сердце девушки учащенно забилось. Так этот сияющий красавчик с тонкими, как у музыкантов, пальцами, унизанными серебряными кольцами, – ее родня? Вот это да!

– Тоже приехал на похороны бабушки? – пролепетала она, все еще под впечатлением.

Вместо ответа Сильвер наклонился и медленно, не сводя с нее взгляда, кивнул, чем вновь вызвал смущенный румянец на девичьих щеках.

– Мне нравится, как очаровательно ты краснеешь! – объявил он, хлопнув в ладоши. – Но, вообще, я тут не за этим, – по его лицу пробежала тень неподдельной тоски, – мне очень жаль Катрин. Мы с ней были… друзьями.

На это Зори ответить не успела.

– Сильвер! – прозвенел голос Марты позади них.

– Марта, Дэвид! – юноша ловко поднялся на ноги и отвесил шутливый поклон. – Приветствую и… мои соболезнования, – добавил он снова печально.

– Что ты тут делаешь? – спросил Дэвид.

Зори показалось, прозвучало резковато, но Сильвер даже виду не подал.

– Как раз сообщил Зори, – он подмигнул девушке, – что приехал на похороны Катрин, – и, увидев настороженные лица родителей, обеспокоенно добавил, – вы же разрешите мне попрощаться со старым другом?

Мама и папа переглянулись, но ничего не сказали.

– Будем считать, это значит да, – заключил вслух Сильвер. – Не буду вас больше задерживать. Увидимся завтра, Зори, – он протянул девушке руку.

Словно зачарованная, пару секунд она просто рассматривала его изящные пальцы, а потом, сообразив, чего тот хочет, пожала его ладонь в ответ. Рука у Сильвера оказалась мягкой, но сильной. Завладев нежной ладошкой Зори, он крепко сжал ее и, не успела та опомниться, притянул к своим губам. Не ожидавшая подобного, девушка тихонько ойкнула и густо покраснела. Однако парня это нисколько не смутило. Развернувшись на пятках, он направился прямиком на парковку, если участок земли перед церковью, не занятый растительностью, можно было так назвать.

– Держись от него подальше, детка, – Марта выглядела встревоженной.

– Почему? – Зори почти пришла в себя и старалась говорить спокойно. – Он сказал, мы родственники.

– Дальние, очень дальние, – отрезал отец и добавил уже ласковее, – с некоторыми лучше общаться как можно меньше, ладно?

– Хорошо, – послушно ответила та.

Она ничего не понимала, но расспрашивать сейчас не решилась. Остаток дня они провели в разъездах, связанных с организацией похорон, так что вернуться мыслями к Сильверу Зори смогла только вечером, лежа в постели.

Он та-а-ак смотрел на нее! От одного воспоминания бросало в жар. Кажется, парня красивее Зори не видела. Какие черты лица! Глаза! Грация! Вот только откуда эта холодность родителей? Он же такой обходительный. И почему он назвал бабушку старым другом? На вид ему около тридцати, а бабуле сейчас должно было быть около шестидесяти. Интересно, когда они успели подружиться. «Видимо, фигура речи», – подумала Зори и мысленно вернулась к своим ощущениям от близости Сильвера.

Она не могла не признать, что парень произвел на нее весьма сильное впечатление, раз вместо того, чтобы выключить свет и лечь спать, она до сих пор думает о нем. Зори шумно вздохнула, вспомнив, как одобрительно засияли его глаза, когда он осмотрел ее с ног до головы на каменных ступенях церкви. Пшеничная копна волос растеклась по подушке, а мечтательный девичий взгляд заскользил по потолку.

В последнее время Зори себя удивляла. Почти восемнадцать лет не чувствовала ничего особенного к парням, а тут очаровалась второй раз за два дня! «Но этот хотя бы реальный человек, а не отражение в стекле», – добавила она про себя и задумчиво посмотрела в окно.

Небо над Моту уже потемнело. Море и суша слились и превратились в сплошную непроглядную черноту. В такое время суток Зори ни за что не вышла бы на улицу. По крайней мере, одна. И все же что-то неясное тянуло ее подойти к окну и взглянуть на ночной остров поближе. Какое-то непривычное, несвойственное ей любопытство. «Нездоровое», – решила девушка, но с постели все же поднялась.

Осторожно и тихо, будто там, на улице, был кто-то, кого не стоило тревожить, Зори отодвинула шторы и открыла стеклянные створки. Какое-то время все было по-прежнему: ночь, луна, сладкий запах цветов и тишина, нарушаемая треском цикад и шумом океана. Но потом кое-что изменилось. В освещенный квадрат света от окна, отпечатавшийся на земле, медленно и зловеще заползла тонкая струйка ночного мрака. Сначала одна, затем вторая, третья, четвертая, пока невесомые, но от этого не менее реальные чернильные струйки не устремились на освещенную территорию со всех сторон.

Изумленная и ошарашенная, Зори едва дышала. Знакомый ужас сковал ее тело, не позволяя двинуться с места. Она могла только стоять и смотреть, как тоненькие черные змейки ночного мрака тянутся к ней с газона, будто желая опутать и утащить с собой. Когда одна из них подползла совсем близко и приготовилась обвить ледяные пальцы переруганной девушки, та, наконец, очнулась. Трясущимися руками она захлопнула окно и поспешно опустила ручку, запирая темноту снаружи. Сердце колотилось, а ноги стали ватными. С трудом переставляя их, Зори добралась до кровати и рухнула сверху на одеяло. В этот момент дверь в комнату, легонько скрипнув, открылась.

– Можно войти?

Еще никогда мамино появление не казалось столь своевременным. Девушка приподняла голову и слабо кивнула.

– Зашла узнать, как ты? Не проголодалась? А то со всеми этими грустными делами мы по-хорошему не поели, – Марта присела на край кровати.

– Бутербродов Анахеры хватило, мам, не переживай. Как там дедушка?

Зори проглотила нервный комок и подложила под спину подушку. С дедом сегодня встретиться так и не удалось. Приехали поздно, Анахера сказала, что Эдмунд уже отдыхает.

– Держится.

– Мне кажется, невежливо не зайти к нему хотя бы на секундочку? – Зори вопросительно посмотрела на мать.

Та улыбнулась и заправила за ухо дочери пшеничную прядь.

– Солнышко, правда, давай завтра, – Марта мягко потрепала девушку по щеке. – Лучше скажи, как тебе Моту?

Зори удивленно вскинула брови – этот вопрос ей сегодня уже задавали.

– Необычное место, – протянула она, – необычное и красивое. Мам, почему вы никогда не говорили, что Катрин и Эдмунд живут на острове в океане?

Марта виновато поджала губы и развела руки в стороны.

– Ну, что сказать. Работа, ты же знаешь, мы с папой так ею поглощены, что…

– …что забыли рассказать о Моту, которого даже на карте мира нет, – Зори взглянула на растерявшуюся мать, а потом включила ночник в форме глобуса. – Смотри, – сказала она, указывая на едва заметную карандашную точку и подпись, означавшую остров Моту. – Ты знала?

– О господи, – Марта взяла ночник с тумбы и покрутила вокруг оси, – какая странная вещь. Наверно, чей-то подарок, – но, увидев недоверчивый девичий взгляд, со вздохом добавила, – детка, уверена, это просто оригинальный подарок, и Моту, конечно же, есть на карте мира. Давай так, – она взяла руки дочери в свои, – вернемся домой и убедимся в этом. Кажется, у папы в гараже была какая-то карта. Ну, – она улыбнулась, – мир?