— Видимо, мёртвые тела бедолаг бросали именно туда. — предположил вслух он.

Так же, рядом с люком находилась деревянная дыба с ремнями, уже почти почерневшая от запёкшейся на ней крови.

— М-да уж… — оглянув всё вокруг, он почесал правую бровь — Вот чем приходится платить за королевское бессмертие. Надеюсь, что души всех умерших в этих стенах, обрели покой.

Вернувшись в лёгком шоке обратно в тронный зал, его внимание привлекла большая металлическая чаша, стоящая на пьедестале в отдельном помещении, соединяясь с залом большой готической аркой, стрельчатой формы. Подойдя к шипастой чаше и, заглянув в неё, он увидел, что и по всей внутренней стенке тоже были пирамидовидные шипы.

— Чего только не найдёшь в логове вампиров. Интересно, что это за артефакт такой?

Выйдя с этим вопросом из этого помещения обратно в главный и по совместительству обеденный зал, он нырнул темень соседней арки, которая была уже чуть меньшего размера. Пройдя по коридору, Дова оказался в кузнице — О, а вот это другой разговор. — обрадовался он и, спустившись по лестнице на более нижний уровень, уселся на деревянное сиденье точильного камня и, достав из ножен свой уже затупившийся меч, принялся его затачивать, вращая округлый абразив с помощью педальки, переменно устраивая передышку-охлаждение для металла. Проверив на ногте большого пальца зацеп острия, Хьялти, удовлетворённый результатом, встал с сиденья и убрал меч в ножны. Ещё раз осмотрев дорогую мастерскую, он вышел обратно в тронный зал, направившись к противоположной от него ещё одной большой арке, но уже с двойными дверями.

Войдя в большое помещение с большим продолговатым столом посередине, лестницей, уходящей на расположившейся на верху террасу с балконом, и стоящими у стен шкафами и стеллажами с различными и трудно доставаемыми ингредиентами, он понял, что оказался в придворной алхимической комнате.

— Сердце даэдра? Не хило-не хило… — заметив ало-красный внутренний орган, лежащий в деревянной миске на столе — Н-да, экземпляры тут…впечатляющие.

Пройдясь взглядам по всем шкафам, он направился к небольшой деревянной двери, что находилась под террасой, и прошагав коридорчик, оказался в продолговатой комнате. У дальней стены были расположены платяные шкафы, вместе с тумбами и комодами, а рядом с ним находились стеллажи с оружием: стальные молоты, двуручные мечи и секиры.

— Оружейная. — понял он и двинулся далее по устремляющейся в верх лестнице.

Миновав ступеньки, он вышел на аркадную террасу, где, повернув голову налево, увидал в углу сидящую статую горгульи. Дойдя до лестницы, ведущей в покои Харкона, он, неудержав любопытство, поднялся по её ступенькам и аккуратно открыв дверь, зашёл тьму комнаты. Сотворив свет свечи, первое, что ему бросилось в глаза среди бушующей темноты, стоящий в пол оборота к камину, у левой стены, трон, рядом с которым был маленький круглый столик и кресло. Посмотрев ещё левее в угол, он обнаружил большую железную клетку на большом замке.

За троном, поперёк правой стены, стоял продолговатый стол с различными инструментами, пытаясь загородить собой большую плоскую дыбу для пыток.

— “Не плохо…” — неосознанно озвучил он саркастичную мыслю.

У дальней стены помещения, в левой её части, находилась лестница, ведущая на очередной балкончик. Поднявшись по каменным ступенькам на уровень выше, Хьялти увидел, что в уходящем от него направо балконе, располагаются письменные столы по разные стены, витрины с различными ингредиентами и книжные шкафы.

— Видимо, его рабочее место.

Открыв дверь в следующую комнату, он перешагнул порог и, повернув голову направо, увидел в конце вертикально стоящий гроб.

— Понятно. — Дова догадался, что это спальня Харкона, и пошёл в обратное направление к выходу.

Подходя к входной двери, лучезарный шарик, который отгонял от своего призывателя темень, растворился в ней сам, бессильно позволив ей поглотить всё вокруг. Вздохнув, Хьялти вновь выпустил свет из своей ладони и случайно увидел, что слева от него, прямо у стены, рядом с дверью, стоит витрина, которая под своим прозрачным стеклом выпячивала на свет лежавшую на красном бархате чёрную шкуру. Подойдя к этой прямоугольной деревянной конструкции на высоких ножках, он, подняв остеклённую крышку, сразу почувствовал знакомый ему ранее запах. Дабы убедиться, что его догадка верна, он прикоснулся к шерсти и, почувствовав жесткую, почти щетинистую фактуру, сразу понял:

— Шкура вервольфа. — тихо сказал себе под нос.

— Ты же знаешь, что мы недолюбливаем друг друга? — прозвучал женский голос из-за спины.

Довакин от неожиданности вздрогнул и, мигом развернувшись, чуть ли не выхватил меч из ножен, но остановился, ведь увидел перед собой хитро улыбающуюся Серану.

— Серана, не делай так больше. Фу-х… — выдохнул он с облегчением.

— Я бы всё равно увернулась.

— Мне совсем не хочется это проверять, так что поверю тебе на слово. Ты как тут оказалась? Я даже не слышал, как дверь открылась.

— А ты её и не закрыл до конца, вот я и прошмыгнула сюда, когда услышала тебя с аркадной террасы.

— Ты… — приходя в себя — изменилась слегка, или я от неожиданности видеть плохо стал?

— Присмотрись.

— М-м-м…волосы стали…короче? Да, твоя причёска определённо укоротилась чуть выше плеч. Хорошо у тебя получилось.

— Меня мама стригла. Она то мне и сделала исконную мою причёску.

— Ну твои тоже были похожи на эту, но с небольшой разницей. — улыбнулся он. — А что за аромат? — улавливая носом приятный запах — Пахнет…лавандой?

— Мамин фирменный мыльный экстракт лаванды.

— Мастер алхимии на то и мастер, чтобы создавать подобные приятные вещи. Проникаюсь уважением к этой женщине.

— Не думала, что, оставив вас наедине, вы настолько понравитесь друг другу.

— Ну, мы с ней поболтали о том о сём. Валерика открылась для меня с новой стороны, не как холодная и отрешённая от всего женщина, а как очень мудрая и приятная собеседница.

— Вот оно что. — улыбнулась Серана.

— Ага.

— Ты больше ничего не замечаешь?

— Эм-м… — Хьялти вновь оглядел её с ног до головы — ну…твоя одежда стала…более насыщенных цветов, чем раньше.

— Я надела на себя новый комплект вампирской королевской брони.

— И как, не жмёт, не давит, не трёт?

— Сидит на мне, как влитой. Словно на меня и шили.

— А где твоя старая одежда?

— Выстираю и оставлю тут…или возьму, как запасную.

— Понятно…А, — вспомнил он — так что ты говорила про ваши тёрки с оборотнями? Я, конечно, замечал твои давние притирки с Эйлой, но я не предполагал, что это связано с вашей…разной натурой.

— Это можно назвать ещё неким соперничеством между нами, как между сверххищниками, пытающихся вытеснить друг друга из пищевой цепи.

— Подожди, но вервольфы не едят людей. Это я знаю.

— Да, вы не входите в их рацион, но если они будут голодны, то не против отведать человечины.

— А вы-то, как с ними пересекаетесь?

— Скажем так, Хирсин – даэдрический принц охоты и погони, не совсем одобряет наш метод, придуманный Молаг Балом. Так что у нас некоторые разногласия, не побоюсь этого слова, на буквально божественном уровне.

— Не знал. Эйла мне такого не рассказывала… — задумался он о том времени, когда сам был вервольфом, приняв этот дар непосредственно от Эйлы Охотницы, ведь это был важный обряд посвящения в Соратники, отказаться от которого было нельзя.

— Ладно, пойдём.

— Куда?

— В мамины покои, она сейчас там. Обсудим дальнейшее.

Довакин кивнул и, закрыв крышку витрины, распахнул входную дверь, пропустив Серану вперёд, а сам вышел за ней следом, закрыв за собой дверь.

— Я тут между делом осмотрел замок. — сказал он, спускаясь вместе с ней по лестнице.

— Уже видел те кучи костей?

— Да. Страшная, на самом деле, картина. Но я хочу тебя спросить о чаше, которая стоит на пьедестале рядом с главным залом.