- Мама писала, что ты должен был меня воспитывать, – с трудом возвращая привычный цвет своему лицу, Гарри вернулся к получению ответов на другие вопросы.
- Да, – снова грустно вздохнул Сириус. – Если бы меня не упекли в Азкабан, то я на правах крестного стал бы твоим опекуном, и жил бы ты здесь. Согласись, что раз сам Дамблдор и Министерство не могут достать меня из моего дома, то у Темного Лорда бы ноги по самое не хочу стерлись, разыскивая тебя по всему миру. Эта родовая защита Блэк, да простит меня Лили, все же покруче будет ее кровной защиты. Наверно, Дамблдор соловьем заливался, оправдывая твое нахождение в доме твоей тети, да?
- Нет. Мне тетя Петуния про защиту матери сказала.
- Твоя мама наложила это заклинание, чтобы спасти свою сестру и ее семью на случай, если Темный Лорд победит и, расправившись с магами, возьмется за истребление маглов, как всегда мечтал. Лили даже не предполагала, что тебя отдадут на воспитание к ее сестре. Мы договорились, что я спрячусь после накладывания «Фиделиуса» здесь, где меня не найдет Темный Лорд и его прихвостни, чтобы допросить на предмет выдачи секрета. А потом, если случится какой-то форс-мажор, то я должен буду забрать тебя к себе, под абсолютную защиту Рода Блэк. Тогда мы и подумать не могли, что гнида Пит поспешит к Темному Лорду, испугавшись за свою крысиную шкурку, которой в принципе ничего, по сути, не угрожало. Темный Лорд никогда бы не подумал на это ничтожество. Он выдал твоих родителей добровольно, а меня слил Дамблдор, чтобы спокойно следить за тобой и иметь рычаги давления на тебя.
- Да, теперь я понимаю, почему именно директор так хотел, чтобы я жил с Дурслями. Ты даже не представляешь, крестный, как они обращались со мной. Дядя Вернон не скрывал ненависти ко мне, Дадли, мой кузен, вечно издевался надо мной со своей компанией, а сестра дяди Вернона, тетушка Мардж с ее неадекватной собакой вообще ужас, – пожаловался Гарри, ненавидя Дамблдора все больше, ведь тот лишил его прекрасного детства в компании любящего крестного.
- Твой дядя жуткий магоненавистник, – скривился от отвращения Бродяга, показывая, что эти чувства с Дурсль у него взаимны. – Джейми как-то рассказывал, как познакомился с этим неприятным типом, когда они с Лили только поженились. Так что я могу прекрасно себе представить, какая участь ждала тебя в его семье. Потому мы с твоими родителями сразу и отмели этот вариант твоего воспитания на случай, если Джеймс с Лили не смогут тебя вырастить. Дамблдор это понимал. Вот и слил меня, чтобы твоими единственными родственниками остались Дурсль. А сам оформил на тебя магическое опекунство, чтобы иметь право и все привилегии быть твоим представителем, пока ты не станешь совершеннолетним.
- Привилегии? – переспросил Гарри, сжимая от злости кулаки.
- Помимо возможности решать за тебя и говорить от твоего имени, так же распоряжаться твоими средствами и твоим имуществом, оставшееся тебе в наследство от родителей. И, конечно, направлять тебя по пути, что видится Дамблдору и, которое, к сожалению, чаще всего приводит в могилу. Ну, или в тюремную камеру на пожизненное, если не сразу в объятия к дементорам для последнего, но такого страстного в твоей жизни поцелуя. Я только в камере, наедине сам с собой понял, что являлся лишь фигурой на доске этого старого интригана-шахматиста. Ему нужен был ты, Гарри, чтобы он слепил из тебя того, кто нужен ему. Забитым мальчиком, который уверовал в свою никчемность из-за постоянного прессинга магоненавистников, очень легко управлять. Наверно, директор предстал перед тобой добрым милым волшебником, который открыл для тебя мир, где все тебя почитают и любят, ведь ты Великий Избранный. Конечно, ты сразу проникся к Дамблдору любовью, уважением и привязанностью. Ты слушал его, словно каждое его слово для тебя, как истина в чистом виде, - казалось, что сейчас Сириус говорит уже ни сколько про Гарри, а про себя, но Поттер все равно кивал на каждое его высказывание – ты уверовал в его мудрость и могущество. Слушался и был готов сделать все, чтобы он не попросил, ведь он великий белый маг и делает все, чтобы всем нам было хорошо. Все уверовали в то, что ты сможешь победить Темного Лорда, и никто никогда не спросил, с чего это так, ведь даже Дамблдор, несмотря на все его могущество, так и не рискнул хотя бы попытаться бросить ему вызов. Да, пролепетала там что-то Трелони в бреду, но что и как Дамблдор не пояснил, и все приняли его слова на веру. Знаешь, больше десятка лет в одиночке в чудной компании с дементорами очень прочищает мозги от всей этой патоки, что лил нам в уши директор. Потому я не верил даже Ремусу, сбегая из тюрьмы и решив в одиночку расправиться с Петтигрю, что поселился под боком у твоего друга Рона. Кстати, эти Уизли для тебя неподходящая компания именно потому, что они Дамблдору в рот смотрят, – как бы между делом сообщил Лорд Блэк.
- Да, я многое понял, – закивал Гарри, вспоминая свое прозрение относительно поведение семейства рыжеволосых волшебников. – Подружить их со мной тоже, наверно, был план директора. Я рос без семьи, а Уизли ее мне заменили. Я всю жизнь им был благодарен. Как и самому Дамблдору. Я даже прощал ему постоянные возвращения к Дурслям, ведь я знал, что это ненадолго, а остаток лета я проводил в «Норе».
- Ага, к Уизли, на дом которых не то что Фиделиуса не было наложено, но и о местоположении которого знало много волшебников, в том числе могли узнать и Пожиратели, отпускать жить можно, – фыркнул Сириус, добавив еще одно несоответствие в доводы директора.
- Да, я много переосмыслил, – повторил Гарри.
Ему было противно, что вся его жизнь была четко спланирована опытным манипулятором, что представлялся ему добрым волшебником, что превратил некогда его адскую жизнь с ненавистными родственниками в настоящую сказку. Да, он верил Дамблдору безоговорочно, он никогда не подвергал его слова и поступки сомнению.
«А ведь он каждый год направлял меня. На первом курсе в Запретный лес, где я впервые столкнулся с Волан-де-Мортом. На втором снова, и я так самоотверженно бросился спасать Уизли, как настоящий герой. На третьем курсе Дамблдору нужно было показать мне Петтигрю. Правда, я еще спас Сириуса, но, думаю, директор не думал, что мне это удастся, ведь территория Хогвартса кишела дементорами, и у Сириуса не было шанса их избежать. Нам тогда с Герми помогло настоящее чудо. Возможно, Дамблдор не знал, что я смогу вызвать такого мощного патронуса, чтобы разогнать всех дементоров и помочь себе из прошлого спасти крестного. На четвертом, конечно, директор «не знал», что под Оборотным скрывается Крауч-младший. И Дамблдор даже не попытался мне помочь пройти испытания, хотя знал, что я еще слишком мал, чтобы тягаться с другими чемпионами на несколько лет старше меня. Смешно сказать, Пожиратель больше был заинтересован в моих победах, чем благодетель директор, заботящийся о моем благополучии. Может, он знал, что Крауч во всем мне поможет, чтобы я попал, как им и надо в лапы к Волан-де-Морту? Неужели и здесь верил, что я смогу спастись? Или он уже тогда слил меня, как в свое время Сириуса? Чертов манипулятор. Что еще ты для меня подготовил? Больше я не буду послушной фигурой на твоей доске. С этого момента я беру свою жизнь под контроль».
Сириус молчал, наблюдая за сменой эмоций на лице крестника. Они выдавали мысли юного волшебника с потрохами. Когда-то Блэк пообещал Лили Поттер, что будет защищать Гарри даже ценой собственной жизни, и никогда не будет потакать этой всеобщей эйфории о Великом Избранном. Гарри должен был вырасти в заботе и уюте, получить необходимые знания, чтобы потом, если придет время он смог выступить против диктатора бок о бок с людьми, что любят Гарри и готовы отправиться за ним даже в жерло вулкана. А не отправить его одного спасать весь мир, трусливо спрятавшись за его спиной и ожидая, когда это великое благо, обещанное Дамблдором наступит.
- Как нам все исправить, Сириус? – после долгих раздумий, спросил Гарри. – Я хочу жить здесь, с тобой. Хочу, чтобы ты был моим опекуном. Хочу, чтобы мне перестали что-то и кого-то навязывать и направлять по какому-то пути, решая за меня, что мне делать и как жить. И как умереть.
