— Результат только пришел, я не…
— Подожди, — я сажусь, — О, нет. Ты его предупреждал, — смотрю на Джонни, — А ты знал, что мой п… — сильно жмурюсь, — Роберт…
— Элла, спокойно! — он выпрямляется, словно струна, — Все сложнее, я не пользовался…
— Тебе было мало?! — снова перехожу на крик, — Мало было переспать с моей мамой?! Ты обманул моего отца и кинул его на деньги! Ты при мне говорил, как отомстил ему через меня! А сейчас, сделав этот проклятый тест, ничего не сказал мне?! — истерика накрывала с головой, но глотая слезы, я продолжала кричать, — Как ты мог спать со мной, зная, кто я тебе?! Какого черта, Роберт?!
— Элла, ты еще не пришла в себя окончательно, успокойся, — друг актера попытался подойти ко мне и взяв за руку, отвести в сторону
— Джон, убери свои руки! — вырываюсь от него, — Как ты мог молчать?! — кажется, мой крик побил все рекорды громкости, но остановиться не получалось, — Я же сказала, что люблю тебя! — до боли кусаю свою нижнюю губу, — Как ты мог молчать?! Как?! Если знал это?! Я влюбилась и спала со своим от… — снова кусаю губу
Роберт и Джон молчат. Меня трясет так, что самой становится страшно. Я хватаю тарелку и швыряю в актера, но он уворачивается. Ко мне подбегает Джон, пытаясь успокоить, но получает кружкой с кипятком по щеке. Из-за нервов, я боюсь подпускать их близко к себе. Одновременно, со спины, Дауни обнимает, прижимая мои руки к груди. Пытаюсь вырваться, но безуспешно. Он что-то говорит, но я ничего не слышу, его голос как будто приглушен, замедлен и непонятен. Мне удается согнуть одно колено, и со всей силы, отвести ее назад, ударив Дауни младшего между ног. Громко ругаясь, он отпускает меня.
— Не смей прикасаться ко мне, старый извращенец! — сквозь слезы, дрожащим голосом говорю я, — Ты не представляешь, сколько значил для меня, как сильно я тебя полюбила за это время. Но ты уже сказал, что это ничего не значит, и даже не соврал. Я молчала потому, что не верила тому сообщению от мамы! Думала, они хотят помешать нам все сделать. А ты знал, но ничего не сказал… Я не верила во все то дерьмо, которое о тебе говорил каждый, кого я видела. Я думала, что они идиоты и не знают тебя. А оказалось, что ты еще хуже. И идиотка… Я.
— Я не хочу оправдываться, но не уверен, что результат теста верный. Его могли подстроить.
— Разбирайся со своими проблемами сам. И с этим звонком, тоже.
— О, брось! — Дауни повышает голос, — Не строй из себя обиженную малышку! Ты взрослый человек! И узнала про возможность нашего родства раньше меня! Я здесь потерпевшая сторона! Ты услышала от своей чокнутой мамашки, что возможно, я твой папаша! Возможно! — он кричит во весь голос, — Не он, а возможно, он! Но нет, ты не стала задавать вопросы лично мне! Ты предпочла нажраться со своей тупой подругой, которая, кстати, весьма ненадежная! Она хотела меня украсть, как мы разойдемся!
— Бедный мальчик, Робби! — кричу в ответ, — Да она тебя оседлать мечтала с пеленок! Тоже мне, новость!
— Почему об этом безумии, я узнал не от тебя?! И тебя вообще не парило, что ты ложилась в кровать к папаше!
— Потому! Я не поверила маминым словам!
— Да, что ты?! Зачем тогда сейчас прибежала сюда?!
— Ты не видишь?!
— Нет! — кричит актер
— Потому что люблю тебя и не хочу, чтобы то, что касается двух семей, вылезло наружу и испортило тебе…
— Любит, — нервно смеется Дауни, — Слышал, Джон? Любит, — трясется от смеха, — Как же! — снова кричит, — Выйди из иллюзий, идиотка! Я не в том возрасте, чтобы за меня волноваться! Умею разбираться с проблемами!
— Ты?! Ничего ты не умеешь! За тебя все он делает! — указываю на Джонни, не смотря на него, — Ты проснуться вовремя сам не можешь, не говоря уже о решении проблем!
— Бедная девочка! — глупым голосом начинает актер, — Несчастная малышка! Придумала себе вымышленные чувства к человеку, который даже проснуться не может сам. Как жаль ее. Упс! — приковывает рот ладонью, — Не жаль. Реальность страшнее фантазий, детка! Я такой, никогда не строил из себя принца! Вся моя жизнь освещалась ежедневно! Не надо втирать мне о своем разбитом сердечке! Мы в ситуации не разобрались до конца! А ты ведешь себя как истеричка! Обманутая сторона здесь, я! Мамаша твоя либо тридцать лет скрывала от меня факт тебя, либо мстит за прошлое! И ты знала, но технично умолчала!
— Любишь ты виноватых искать, Роберт! Мужчины так не поступают!
— Хочешь сказать, что я не мужчина?! — кричит он
— Да! Тот, кто сваливает все на девушек, не может называться мужчиной! — кричу я так, что голос срывается
Ошибка. Я не думала так о Дауни, и тем более, не хотела так говорить. Но уже поздно. Его лицо заметно искажается в злостной гримасе, он замахивается и бьет меня по лицу. Нечто похожее, мы проходили в самом начале пути, но сила тогда была в разы меньше. Я снова на полу, хватаясь за горящую щеку, на несколько секунд замираю. Оглушительная тишина в помещении давит с чудовищной силой.
— Элла, — Роберт пришел в себя и бросился ко мне, — Это было лишним, я…
— Убери руки! — дрожащим и сорванным голосом, пытаюсь накричать на него
— Какие мы самостоятельные! — корчится актер
— Роб, заткнись.
— Ты вообще тут лишний! — возмущается Дауни
— Хватит! — я поднимаюсь, — Разбирайтесь без меня.
— Элла!
— Не смей ко мне подходить! И не бойся, папочка, в моей жизни, ничего важного, ты не пропустил! — выдавливаю из себя я, выбежав во двор
Выжав педаль газа, я мчалась на свое тайное место. Не замечая ничего на своем пути, задевая проезжающие мимо машины, царапая свою, я ехала к своей цели. Сколько раз, в отчаянном состоянии, я стремилась добраться туда, где могла дать волю своим чувствам? Слишком много. Но ехать и сбивать по пути чужие автомобили, это впервые. Ничего, у меня богатый папа, он оплатит. Хотя, у меня их двое. Кажется. Не могу до конца осознать, что Роберт так себя повел. Не понимаю, что больше меня расстраивает. То, что он был с мамой, что знал и молчал, что не придал значения моему признанию или то, что поднял руку второй раз, но уже в трезвом состоянии. Выпав из реальности, не замечаю, как тараню полицейскую машину, которая гналась за мной последние несколько светофоров. Изрядно помяв их машину, останавливаюсь и обреченно выхожу из своего автомобиля. Хорошо, что никто не пострадал, кроме транспорта. Двое полицейских, направив пистолеты, кричат мне поднять руки, подбегая ближе. Как там говорится? Скажи мне, кто твой друг, а я скажу, кто ты? Что-то подобное, не помню точной фразы. Я связалась с Робертом Дауни младшим. Итог? Пара десятков поцарапанных машин, неподчинение стражам порядка, потерянное состояние, разбитое сердце и поездка в наручниках на полицейской машине. Зато без пробки, и с мигалкой.
========== Новый союзник ==========
С каждой из нас, девочек, такое случалось. Тебя бросили, ты сама ушла, вы оба решили разойтись. Больно до ужаса. И ты мечешься между двумя состояниями: быть гордой и не показывать как больно, или вдоволь наплакаться, занявшись саможалостью. Что вы чаще всего выбираете? Обычно, я за первый вариант. Сейчас, я сижу на скамейке, растрепанная и заплаканная. И ладно бы, это была скамейка в парке. Нет. Та самая, на которой сидел один актер, когда я пришла вытаскивать его из беды. Выгляжу я жалко и абсолютно не похожа на дочку Генри Риччи. Скорее, на дочку Дауни младшего, учитывая мою локацию. Жалеть себя плохо? Безусловно, для меня так. Но жалеть себя в случае, когда влюбилась в плохого парня, а он оказался твоим отцом, еще и скрывал это… Думаю, я заслужила право не просто плакать, жалея себя, а выть во все горло. Не знаю, сколько времени я провела в клетке, но мои страдания прервал голос охранника:
