Прижавшись спиной к стволу, я осторожно обогнула дерево и бросилась прочь. Никогда я не бежала настолько быстро. Да я вообще особо не бегала в обычной жизни. А тут неслась, как заправский спринтер. Вот какие чудеса творил с человеком инстинкт самосохранения.

За спиной стоял пугающий грохот. Норд дрался с леопардом или леопард ужинал Нордом, трудно было понять. Я не вслушивались и тем более не оглядывалась.

Я бежала. Так быстро, как только могла.

Камни и ветки на земле царапали босые ступни. Краем сознания я понимала, что сильно поранила ноги, но боли не чувствовала, даже не думала о ней. У меня было занятие поважнее – спасти свою жизнь.

За шумом собственного тяжелого дыхания я уловила звук погони и попыталась ускориться. Позади раздавалось ритмичное «бух-бух-бух». И оно приближалось, становилось громче. Шуршала трава под мощными лапами, с треском ломались разбросанные по земле сучья. Хищник меня нагонял.

В один жуткий момент «бух-бух» оборвалось, и наступила тишина. За спиной я ощутила движение, словно порыв воздуха. «Прыгнул! – в панике подумала я. – Он прыгнул!»

И тут же сильный толчок сбил меня с ног.

Я лежала под телом мощного зверя, стараясь не двигаться и не дышать. Леопард накрыл меня полностью, давя своим весом мне на спину. Горячее дыхание хищника шевелило волосы на затылке. Где-то в опасной близости от моей шеи были длинные острые клыки.

«Вот и смерть пришла», – подумала я отстраненно, словно не веря в происходящее. Психика упорно отрицала очевидное, пытаясь себя защитить. Не могла я быть съедена, умереть в расцвете лет от зубов голодного хищника, поймавшего меня в лесу черт знает какого мира. Это ежиков сюрреализм! Так не бывает. Не со мной! Осторожные городские девушки не заканчивают жизнь в чьем-то желудке.

Больше всего меня страшила боль. Я ведь не сразу умру, а буду долго мучиться, понимая, что со мной происходит, но не в силах ничего сделать.

Мысль заставила содрогнуться всем телом и тихонько заплакать.

Домой хочу. В свою маленькую безопасную квартирку, к маме и папе, к ожидающим меня заказам, к новой подушке из алика, в свою мягкую постельку. А умирать от чужих зубов не хочу! Совсем не хочу. Совсем-совсем.

Зверь отчего-то не спешил меня жрать, только жадно обнюхивал – видимо, намечал место первого укуса. А может, растягивал удовольствие от ожидания будущего пира.

Он чуть сдвинулся, я скосила взгляд и на земле напротив своего лица увидела здоровенную пятнистую лапу. Вдруг эта лапа поднялась и аккуратно перевернула меня на спину. Теперь я лежала спиной на земле – в лопатки и поясницу впивались мелкие ветки, а над моим лицом, близко-близко, нависала морда леопарда. Мне казалось или горящие оранжевые глаза действительно наблюдали за дорожками слез на моих щеках? Зверь словно понимал, что я плачу, и размышлял над этим обстоятельством.

Пожалуйста, можно есть меня в другой позе? Так, чтобы я этого не видела?

Сердце остановилось: горячий мокрый язык прошелся по моему лицу, собирая слезы. Все? Ожидание закончилось? Леопард приступил к трапезе? Сейчас оближет меня – попробует на вкус, а потом как вонзится зубами в голову?

 Нет-нет-нет!

Я оцепенела от ужаса, но ничего страшного не произошло. Ни через минуту, ни через пять, ни через десять. Урча, как огромный кот, леопард прижался ко мне пушистым животом – снова навалился всем немаленьким весом и принялся с наслаждением вылизывать мое лицо. Ох, какой тяжелый! Я почти задыхалась под ним, но боялась возмущаться. Не буди лихо, как говорится.

Из главного вечернего блюда я превратилась в живую игрушку для хищника, который сейчас вел себя как домашняя киса, только большая и зубастая. Леопард игриво бодался головой, довольно порыкивал, терся о мою шею усатой мордой, словно выпрашивал ласку. Осмелев, я подняла руку и боязливо почесала дикую зверюгу за ушком. На это поглаживание леопард отозвался таким громким тарахтением, словно у него внутри заработал автомобильный двигатель.

Ух ты! Ему нравится. Может, он тогда передумает мной ужинать.

Я активнее зачесала котика. Играясь, он поймал мою ладонь зубами, легонько куснул и отпустил, но сердце у меня ушло в пятки. Я решила, что нежностей на сегодня хватит, и вытянулась под зверем не шевелясь. Даже зажмурилась. Вдруг вспомнила, что забавляюсь с опасным лесным животным, а не домашним питомцем.

Прикосновение, которое я ощутила спустя какое-то время, было странным. Моего лица словно коснулись человеческие пальцы. Я осторожно приоткрыла один глаз, а потом с изумлением распахнула оба. Надо мной, вытянувшись на локтях, нависал мужчина. Совершенно бесстыдно голый. Сказочно красивый брюнет с короткими растрепанными волосами и капризным изгибом губ. На вид ему было лет двадцать. Угольно-черные брови ярко выделялись на бледном лице и завораживали изящной формой. Миндалевидные глаза мерцали в темноте расплавленным золотом. Было во внешности незнакомца что-то неуловимо кошачье и в то же время мальчишеское. Какая-то скрытая уязвимость, но и решительность. Идеальная гармония черт, при виде которой перехватывало дыхание.

Но кто он такой, черт возьми? И почему лежит на мне голый?

– А где киса? – тупо спросила я.

– Я – киса, – усмехнулся незнакомец.

Сначала я решила, что ослышалась, потом – что сбрендила, а после заподозрила незнакомца в попытке поиздеваться над моей и без того расшатанной нервной системой.

Я – киса.

А я – мама Римская, блин!

Ну, что ты мне ездишь по ушам. Считаешь, я совсем идиотка?

– У кисы были усы, – сказала я невпопад, потому что в стрессовых ситуациях всегда несла бред.

– Ну, извини, – пожал незнакомец голыми плечами. Ух, какие бицепсы, трицепсы и прочие ицепсы – чтоб я в этом разбиралась.

Обнаженное тело надо мной хотелось потрогать – не верилось, что такая красота реальна.

– Еще пятна были, – прошептала я.

– И хвост, – добавило прекрасное видение. – И острые когти.

– Вот! Ничего из этого у тебя нет. Ты не киса.

Незнакомец тепло улыбнулся и скользнул взглядом по моему лицу.

– Нашел, – прошептал он едва слышно, и его глаза просияли радостью, беспредельным восторгом.

Странная ситуация.

Очень странная.

Каким образом на месте леопарда возник этот неземной красавчик?

Я не верила в оборотней – а кто в здравом уме в них верил? – но найти другое объяснение не получалось. Не могла киса раствориться в воздухе. Я не слышала шагов, не уловила ни малейшего движения. Минуту назад на мне лежало животное, а теперь – человек.

– Ты и есть тот леопард? – выдохнула я с сомнением.

– Ягуар, – поправил красавчик.

– Один хрен.

– Не один, – он оскорбленно нахмурился и посмотрел на меня с укором. – Мы с леопардами совсем не похожи.

– Ну да. Совсем.

– У леопардов хвост длиннее и пятна на шкуре меньше.

Я похлопала ресницами, незнакомец тем временем продолжал обиженно доказывать мою неправоту:

– И морда у нас не такая приплюснутая, и голова массивнее. И вообще мы крупнее и сильнее.

– Охренеть, – прошептала я, облизав пересохшие губы. – Не могу поверить. Ты – оборотень.

– Что тут удивительного? – вздернул бровь ягуар.

Ягуар, мать его!

Я разговаривала с человеко-зверем. Ежиковы глюки! Этот факт даже затмевал другой, более пикантный: на мне лежал голый Аполлон. Впрочем, за последние сутки я успела привыкнуть к мужикам без одежды. Их в моей жизни развелось подозрительно много.

– Зачем ты за мной гонялся?

Ягуар – ягуар! О-хо-хо! – судорожно сглотнул и уставился на мои губы. Как он на меня смотрел! Никто и никогда так на меня не смотрел! Нежно, с трепетом и желанием, словно на хрупкое бесценное сокровище, случайно попавшее ему в руки. Я аж таяла от этого взгляда.

– Что от тебя нужно Варгу? – ответил он вопросом на вопрос. Это был явно какой-то еврейский ягуар.

Теплые пальцы вплелись мне в волосы, помассировали виски, огладили скулы. Приятно…