Небо по-прежнему хмурилось, но ветер начал утихать, а волны потеряли свою высоту и ярость. Мир успокаивался после пережитой бури. Видимо, Старшие все-таки нашли компромисс, впрочем, как всегда. Оставалось только надеяться, что меня никто не заметил. Но даже если кому-то особо зоркому я и попалась на глаза, то счастливчик, переживший такую ночь, может сочинять все, что душе угодно. Кто ему поверит?!

Вообще-то, я быстро плаваю, но с такой ношей не разгонишься. Было уже совсем светло, когда я, пыхтя и отдуваясь, вытащила его северное высочество на пустынный берег в Дальней бухте. Ух, тяжелый какой, по виду и не скажешь. Я присела на песок рядом с ним и отвела мокрые локоны с его лица. А, что?! Симпатичный, правда, бледный немного, зато брови и волосы черные, как смоль, и усы ему очень идут.

По-детски пухлые губы так и напрашивались на поцелуй. Честное слово, я сама от себя такого не ожидала, но, когда я уже отстранялась, гадая: какого же цвета у него глаза, он вдруг открыл их. Серо-зеленые, кошачьи, удивленно-круглые. Мы смотрели друг на друга пару секунд, потом я вскочила и метнулась к воде. Повезло, что за камнем у самой кромки прибоя сразу начиналась глубина, а то пришлось бы в этой узкой маджле по мелководью бежать.

В себя я пришла только в море. Да, что это со мной?! С чего это я вот так взяла, и поцеловала совершенно незнакомого парня?! Сердце замерло и пропустило удар. О, нет! Нет-нет-нет! Этого быть не может, потому что не может быть никогда!

Я утомленно смотрел на Мелиссу. Стоило вырваться из-под матушкиной опеки, чтобы попасть в плен к сестре.

– Послушай, Мел, это перестает быть забавным, – поморщился я. – Вспомни: сколько мне лет. Я не ребенок, чтобы водить меня за ручку.

Сестрица скептически подняла одну бровь.

– А ведешь себя так, будто младше Хеленны, – ухмыльнулась она, беря на руки трехлетнюю дочь. – Тебя ни на секунду нельзя оставить без присмотра.

Очаровашка-племянница недоверчиво покосилась на мать.

– Дядя, а почему мамуля ругается? – удивленно прошептала она.

Я улыбнулся.

– Твоя мамуля запрещает мне гулять, – заговорчески подмигнул я ей.

– Ага, – подхватила Мелисса и, отвернувшись от дочки, тихонько проворчала. – А еще пить всякую гадость и водиться с плохими девчонками.

Трехлетняя хитрюга прищурилась и потянулась ко мне, я взял ее на руки.

– А ты сбеги, – посоветовала она, разглаживая пальчиками мои усы. – Потом вернешься, попросишь прощения и все. Мамуля только притворяется злюкой. Она добрая.

«Злюка-притворщица» сделала дочери «страшные» глаза.

– Детка, никому об этом не рассказывай и умоляю тебя: не подавай дядюшке таких идей.

Я заинтересованно рассматривал Хеленну.

– Ты знаешь, кнопка, а мне ведь и в голову не приходило, – хмыкнул я.

Сестра сдвинула брови.

– И не мечтай, Мир, – сурово отчеканила она. – Я выпросила тебя у маман под честное слово. Если с тобой что-то случится, мне придется искать политического убежища в Таранте. В Окмену мне лучше не возвращаться. Но хуже всего то, что я себе этого не прощу.

Я покорно вздохнул и поставил племянницу на землю.

– Вот ведь я попал, из огня да в полымя. Мел, ну хоть в море-то я могу выйти?! Развеюсь заодно.

Мелисса с подозрением заглянула мне в глаза.

– Без шумных компаний?! – уточнила она, беря дочь за руку.

Идея, неожиданно мелькнувшая в голове, все больше мне нравилась.

– Один, как перст, среди просмоленных морских бродяг, – заверил я, надеясь, что сестрица удовлетворится этим заявлением.

Так оно и случилось, хотя подозреваю, что провести ее мне не удалось. Уводя малышку, Мелисса оглянулась и демонстративно закатила глаза. Я ее обожаю, лучшей сестры просто быть не может. Она младше меня на два года, при этом умудряется читать мне морали, и она – единственная, к кому я отношусь с таким пиететом. Я не хотел бы расстраивать ее, тем более, ссорить с матушкой, но мысль, поданная любимицей, уже не давала мне покоя.

Я задумал сбежать. Не насовсем, конечно. Мне вдруг представилось жутко соблазнительным совершить путешествие в неведомые дали. На Южный архипелаг, в Ганзурию, как называют свое государство аборигены. Все-таки, матушкина Родина. Я столько читал об этой удивительной стране, ее обычаях, природе, людях.

Я прекрасно отдавал себе отчет, что по возвращении мне предстоят нелегкие времена. Мелисса смертельно обидится и перестанет со мной разговаривать. Ее муж запросто устроит мне взбучку, совершенно упустив из виду тот факт, что я – его будущий король. Маменька будет хвататься за сердце, надумывая не случившихся кошмаров, и падая в демонстративные обмороки. Отец в трех словах коротко и четко сообщит: кем считает меня после такого поступка. И только один человек точно обрадуется моему приезду. Хеленна. Маленькое чудо. В ее присутствии громче стрекочут кузнечики, и цветы пахнут значительно ароматнее. Она вскарабкается мне на руки, обнимет за шею и прошепчет в самое ухо:

– Ты что так долго?! Я жду-жду, а тебя все нет.

Я прижму ее покрепче и не стану ей объяснять, что именно ее простодушный совет толкнул меня на этот безумный шаг.

На следующий день, уже стоя на палубе и глядя на машущих родственников, я испытал легкий укол совести. Я будто увидел, как к вечеру, не дождавшись меня, Мелисса примчится в мои покои приморской резиденции и найдет там оставленную утром записку.

«Сестрица, – писал я, – умоляю тебя, не сердись. Я решил нанести визит нашим южным соседям, когда еще выпадет такая оказия. Если тебя не затруднит, отправь им вестника. И не тревожь заранее матушку, с ней я буду объясняться сам. Обнимаю тебя и целую. Твой брат Миркус».

Конечно, я догадывался, что будет дальше. Мел украдкой оглянется по сторонам, а потом разразится жуткой бранью. Лексикон в этой части у нее богатейший. Даже представить сложно, что принцесса рода Ок’Мена может знать такие слова. А что вы хотите?! Многолетнее общение с наемниками в самых экстремальных условиях сильно разнообразит девичий словарный запас. Потом она вздохнет и пойдет жаловаться мужу. Они вдвоем дружно посклоняют меня какое-то время и отправятся к дворцовому чародею. Так что, я успею уже покинуть территориальные воды отчизны и выйти в океан, когда магический голубь доставит на Южный архипелаг весть о том, что к ним прибывает представитель королевской семьи дружественного государства.

По Окменскому морю нам плыть дня три, потом мы дней на пять зацепим кусочек океана и войдем в Ганзурийское море, а оно и омывает берега благословенной отчизны моей заботливой родительницы. Короче, через десять дней я увижу храмы и минареты великолепной Ганзури – столицы Южного архипелага, познакомлюсь с мудрейшим Умаром, Повелителем Пяти Островов, и проникнусь духом этой загадочной земли.

Капитан галеона, суровый Халеус, сразу произвел на меня впечатление. Было видно, что спину гнуть он не привык, а в море и вовсе выше себя почитал только Морского Владыку. Едва родной берег скрылся за горизонтом, я открыл ему наш будущий маршрут. Старый морской волк недовольно нахмурился и попытался, было, возразить, пришлось напомнить: с кем он собирается спорить.

Капитан неожиданно рассмеялся.

– За невестой, стало быть, собрались, Ваше высочество?! – негромко спросил он.

Я удивленно поднял брови.

– С чего ты взял?! Мир хочу посмотреть.

Халеус заговорчески мне подмигнул.

– Да, батюшка Ваш, помнится, так же и ответил. Я тогда старшим канониром служил на «Морской звезде». Только обратно они уже вдвоем возвращались, с матушкой Вашей.

Сказать по правде, он меня слегка озадачил. Я как-то даже не задумывался на эту тему. Мне всего двадцать два, и для супружества я еще не созрел.

Зная, что путь меня ждет неблизкий, я предусмотрительно захватил с собой познавательное чтиво, самое актуальное из имеющегося. Здесь, на юге, где соседи практически под боком, сведений о них гораздо больше. Так что, покинув хитро усмехающегося капитана, я направился к себе в каюту, удобно устроился в гамаке и приступил к чтению.