— Что такой счастливый? — спросил бета-охранник, проходящий мимо.

Лари поднял голову.

— День хороший. — Ответил он.

— Да? А многие так не считают.

Весь день лил дождь. И предыдущие дни тоже. Настроение у всех медленно падало, нервы кипели, и чувствовалось напряжение. На прошлой неделе привезли много новеньких и колония стала переполненной. Стефан рассказывал, что теперь некоторых выпустят досрочно, чтобы освободить места. Лари пытался попасть к начальнику и спросить, нельзя ли как-то и его выпустить. Как-никак, но половина срока уже прошла. Лари не пустили к начальнику, но и разговорчивый охранник и Стефан сказали, что вряд ли у него что получится.

— Они к тебе даже сына не пускают, а ты хочешь, чтоб тебя выпустили? — спросил Стефан.

Они тогда гуляли по осенней пожухлой траве под самым забором и ловили последние лучи солнца. Рядом один омега из второго отряда копался в небольшой клумбе, пытаясь ободрить цветы, уже клонившиеся к земле. Эта сцена напоминала Лари дом, и то, как он сам ухаживал за бесконечными клумбами и грядками в их с отцом доме. Клумбы остались от папы, который обожал разные цветы.

— Как альтернативу. — Ответил Лари, забегая вперед и оборачиваясь. — Ты серьезно думаешь, что это начальство, а не Лукас?

Стефан пожал плечами.

— Ты же можешь спросить у хозяина, да?

— Думаешь, он слушает весь мой треп?

— Тогда я пробьюсь к нему сам. — Пообещал Лари.

Начальник принял его через месяц и попросил говорить быстрее и понятней.

— Ты можешь увидеться с ребенком, только надо заявку заранее подать при записи на свидание. — Говорил начальник и одновременно подписывал бумаги, которые дал ему на подпись Бартон. Он стоял тут же, молча ожидая. От него несло знакомым омежьим запахом, и хорошо, что начальник плохо знал запах Этьена, а все они пили такие замечательные таблетки, чтобы не вонять без нужды. — Чтобы мы знали, за кем присматривать.

— Как ее подать? — Лари зажал ладони между коленками и постучал пятками по полу.

— Попроси своего мужа. — Отмахнулся начальник. — А теперь иди отсюда.

В казарму Лари вернулся злым. Ему опять на глаза попался довольный Этьен. Лари вспомнил про запах от Бартона.

— Классно, с начальником трахаться, да? — спросил тихо Лари. Он присел на свою койку и расшнуровывал ботинки. Этьен лежал на своем месте как попало, голова свешивалась с краю. Кончики коротких волос подметали пол. На уровне лица Этьена появилась конструкция из среднего пальца. Лари прекрасно понял, что его послали.

Они не ругались. Просто часто бесили друг друга и перепирались. Но Этьен иногда любил болтать и рассказывал всякие интересные истории. Но они были странными. Из них Лари понял, что Этьен из детского дома, из очень плохой компании и не очень образованного общества.

Этьен тоже неожиданно начал интересоваться его жизнью.

Лари с Этьеном вместе мыли пол. Несмотря на все свои недостатки, Этьен, если брался за работу, то делал ее. Но тут он медленно водил шваброй по одному месту, даже не собираясь шевелиться. Лари уже устал на него прикрикивать. В конце концов, просто наплевал на все это. Хотелось быстрее закончить уборку в душном помещении и выйти на улицу проветриться.

В казарму прошмыгнул один из омег и пошел к своему месту.

— Свали отсюда! — оживился Этьен. — Я под тобой грязь на второй раз вытирать не буду!

— Ну, извини, мелкий. — Ответил омега, возвращаясь обратно. Он попытался потрепать Этьена по голове, но Этьен не дал. Зашипел и больно сжал обидчику руку в кулачке.

Лари лениво наблюдал за всем этим, сидя на чьей-то койке и попинывая ведро.

Когда лишний гость ушел, Этьен обратил внимание и на него:

— А у тебя как с ребенком? — спросил он.

— Тебе зачем?

— Просто.

Лари снова взял тряпку и полез под койку — пыль вытирать.

— Я его не видел два года. Его ко мне не привозят, а я и толком ничего сделать не могу. Лукас говорит, что он славный. Ему три. Вот и все, что я знаю.

— А он с кем живет?

Лари выпрямился, посмотрел на прямую фигуру Этьена, который сейчас облокотился о ручку швабры и сверлил Лари глазами.

— С отцом своим — Лукасом. — Тяжело ответил Лари.

— Ты извини за тот рисунок тогда. — Попросил Этьен. — На меня Стефан тогда наорал, я просто немного… Да мне Генри потом объяснил. — Этьен опустил голову и слабо посмеялся.

— Ты не заболел случаем? — хохотнул Лари.

— Что? Нет, наверное. — Рассеянно ответил Этьен.

Он, наконец, зашевелился, домыл остаток пола и подхватил свое ведро.

— Пойду лестницу помою. — Сказал он Лари, который уже лез под очередную койку, и быстро скрылся. Лари вздохнул, откинул с лица отросшие волосы, которые прилипли к вспотевшему лбу. Осталось совсем немного.

Лари слышал, как Этьен громыхал ведром, переставляя его со ступеньки на ступеньку, потом послышались тихие голоса. Когда домыл и вышел на лестницу, то обнаружил там курящего Стефана.

— Эй, — Стефан полез в пакет, который стоял рядом с ним и достал круглый желтый шарик. Протянул его Лари. — Держи, пока я добрый.

Шарик оказался апельсином. Этьен тоже получил свою порцию, но есть не спешил, хотя апельсин казался ужасной экзотикой.

Лари присел на одну из ступенек, еще не намоченных водой.

— Откуда они? — спросил он, тут же принимаясь чистить такое богатство.

— Детки привезли. — Стефан снова закурил, даже не замечая, как Лари и Этьен вздрогнули. Лари выкинул кожуру в ведро с грязной водой. В приоткрытое окно налетел теплый ветерок. Было почти хорошо.

— Кстати, — Стефан полез в карман, достал небольшой сверточек из бумаги. Хотел передать Этьену, но задержал у себя в руках. — Хорошо подумал?

— Да.

— Твоя воля.

Стефан отдал бумажку. Этьен осторожно взял. Оба были совершенно серьезны, без тени улыбок. Этьен вообще не походил на себя. Весь какой-то притушенный и напряженный. Развернул на секунду бумажку, являя на свет парочку белых таблеток, и запаковал обратно.

Лари не стал ничего спрашивать. Любопытством сильно не страдал.

Любопытство проснулось посреди ночи. Лари открыл глаза. Его тихо звал Этьен.

— Чего? — он приподнялся на локте, пытаясь разглядеть Этьена. В окна проникало достаточно света, чтобы видеть очертания тела.

— Стефана позови. — Как-то хрипло и болезненно посмотрел Этьен. Вся раздраженность мигом слетела с Лари. Он слез со своей кровати, расставаясь с теплым одеялом.

— Что с тобой?

Этьен хрипло дышал и даже в темноте выглядел очень бледно.

— Стефана позови. — Повторил он.

Лари прикусил губу и отправился к дальней стене, где спал Стефан. На простой зов Стефан не откликался, пришлось расталкивать. Тот, только увидев Лари, резко проснулся.

— Этьен? — спросил Стефан.

— Этьен. — Подтвердил Лари.

— Сейчас.

Они говорили шепотом. Лари казалось, что даже здесь он слышит то болезненно-хриплое дыхание с койки Этьена.

Стефан быстро накинул на голые плечи кофту и тихо, но быстро пошел к Этьену. Там ладонью замерил температуру, нашел у Этьена в вещах небольшой платок с цветочками и отправил Лари намочить этот платочек холодной водой.

Когда Лари вернулся, они тихо разговаривали. Стефан устроил платок у Этьена на лбу.

— Так и надо? — послышался тихий шепот.

— Да.

Лари присел на свою койку, наблюдая за происходящим.

— Его к врачу надо. — Сказал он.

— Нет. — Ответил Стефан. — Иди ведро стащи из кладовки. Его рвать скоро будет.

Лари сходил вниз за ведром, наврал ночной охране с три короба, поставил рядом с кроватью. Стефан снова успел сбегать к раковинам и намочить тряпочку заново. Этьен уже дышал не так хрипло, но все равно это пугало.

— Что с ним? — тихо спросил Лари у Стефана.

— Ничего хорошего. — Стефан бросил в сторону Лари сосредоточенный взгляд. Лари понял: он все расскажет, но позже.

Ночь не спали. Этьена и вправду начало тошнить. Стефан все это время сидел с ним, а Лари бегал периодически смачивать платок, сам себя спрашивая, зачем он вообще помогает. Уже на рассвете Этьен заснул, дыхание стало немного тише и легче, но тело продолжало трясти в ознобе.