Тай молчал, думая о чем-то своем. Отведенное им время уже давно прошло. Тай должен был собрать быстро белье и уйти из блока, но он сидел здесь и даже не двигался. Видимо, сильно он во всем этом погряз. Папа еще год назад сказал, что Тай и до этого приторговывал. Уже давно, почти сразу после рождения Энди. Тая могли посадить специально. Олиа не знал, правдиво ли то обвинение в разбое или нет. Папа знал эти схемы и предположил, что Тай погорел на своей торговле, и тогда его решили засунуть сюда, чтобы торговал. Все равно бы посадили.

— Ты Гарри все еще ищешь? — неожиданно спросил Тай.

— Ты решил сознаться? — Олиа говорил спокойно, но внутри что-то кольнуло от волнения.

— Он в Кливленде, Огайо. — Тай резко встал и за два шага дошел до решетки, все пряча свое лицо. — Под именем Теодор Прайс.

***

Элай с удовольствием спал, и снилось ему, как он все-таки сумел добраться до члена Олиа. Во сне Элай медленно водил по нему пальчиком и размышлял, подключить к этому делу рот или нет. Олиа во сне был ласковым и не ругался на него, в отличие от оригинала. И были они не здесь, а у Элая дома, на огромной мягкой кровати.

Разбудил его Рен, который с силой дернул за свисающие вниз волосы. Элай проснулся, но лишь недовольно рыкнул и резким движением забросил косу на себя, чтобы Рен не дергал. Он хотел вернуться к Олиа в свой сон.

— Эванс. — Позвал его Рен.

Элай молчал.

— Эванс, я рожаю, кажется. — У Рена дрогнул голос.

— Давай утром, а? — попросил Элай. Он уже снова засыпал, и ему показалось, что перед взглядом у него вновь кровать и Олиа на ней. Окончательно заснуть не дал хрип с нижней койки, а потом и тихий протяжный вскрик. Только тут Элай сообразил, что происходит, и что Рен до утра ждать не будет.

Элай быстро вылез из-под одеяла и спустился вниз. Без одеялка было прохладно. Рен сидел прямо на своей подушке, и даже в темноте было видно, как к его лицу прилипли влажные волосы. Рен громко и хрипло дышал, а трусы у него были мокрые. Но крови не было, и это показалось Элаю хорошим знаком. Плохо было то, что Рен собрался родить на две недели раньше положенного.

— Ты позвал кого-то?

— Тебя.

— Да, я же, блять, акушер здесь! Каждый день роды принимаю!

Элай не знал, что делать. Он был, мягко говоря, растерян. Но свою функцию он во всем этом понял. Нужно позвать кого-то. Он вцепился руками в решетку, набрал в легкие воздух и крикнул, как только мог:

— Эй!

Рен снова заскулил, но уже громче, чем раньше. Элай понял, что ему было больно. Лучше бы Рен кричал. Не пришлось бы рвать свою глотку.

Он покричал еще раз, но никто не отреагировал на это. На Элая опять накатило уже привычное раздражение, которое перемешалось с паникой. Он вернулся к столику, взял с него кружку Рена и подошел обратно к решетке. Замахнулся и со всей силы кинул кружку за ограждение вниз. Через секунду послышалось, как она разбилась.

— Тише там! — раздался крик.

— Идиоты. — Прокомментировал Элай и через несколько секунд разбил свою кружку. — Сейчас припрутся. — Пообещал он Рену, когда послышалось какое-то движение.

— Да крикни ты, что я рожаю. — Рен тоже говорил с раздражением. Но ему это давалось тяжело. Он схватился руками за живот и шипел сквозь зубы.

— Он рожает! — во всю глотку крикнул Элай.

Он перебудил уже половину блока. Кто-то с верхней площадки ему помог громким свистом. Уже через минуту перед камерой появился Артур. Элай вздохнул с облегчением. Это хорошо, что Артур. Он был самым нормальным.

— Рен? — спросил он.

— Позовите Керхмана. — Проскулил Рен.

— Вряд ли он поможет. — Пробормотал Артур. Он снял с плеча рацию и быстро приказал в нее, позвонить в медблок и госпиталь. — Отойди, Эванс. — Попросил он и достал ключи.

Элай вернулся к столику и сел на табуретку. Поняв, что сейчас сюда прибежит еще народ, он начал натягивать на себя свои штаны, чтобы не сидеть потом перед всеми здесь в одних трусах.

Артур зашел внутрь и присел перед Реном.

— Давно уже? — спросил он.

— Час где-то.

— Что же раньше не позвал.

— Эванс крепко спит. — Ответил Рен и уже крикнул в голос, от боли согнувшись.

— Быстрее! — прикрикнул Артур в рацию. — У тебя схватки уже. Если воды отошли, то это вообще задница. Тебя учили, как дышать?

Рен отрицательно замотал головой.

Элай сидел и смотрел, как Артур показывает Рену, как лучше дышать. Рен был не самым лучшим учеником, потому что постоянно кривился от боли и вскрикивал. Проснулся, как казалось, уже весь блок. Разговоры слышались отовсюду. Прибежал еще один охранник из ночной смены и замер в дверях.

— Позвоните все-таки Керхману. — Подсказал Элай.

— Ты, — Артур повернулся к Элаю, — залезь наверх и спи.

— Серьезно? — усмехнулся Элай.

— Позвоните ему. — Тяжело задышал Рен. — Я его убью, нахрен.

— И останется ребенок сиротой. — Спокойно ответил Артур. — Угораздило тебя в мою смену.

— И ночью. — Пожаловался Элай. Спать ему уже не хотелось совершенно, но он понимал, что утром как раз и захочется, когда нервы успокоятся. Да и по лицу Артура было видно, что такое время суток ему тоже не очень нравится. Рена сейчас увезут, а Артуру еще успокаивать сотню человек и заставлять всех спать. Как нянечке в детском саду.

Пришел заспанный медик и посторонил Артура. В камере становилось тесновато, но Элаю было как-то волнительно за Рена, чтобы вернуться на свою койку. Он бы и ближе подобрался, если бы его пустили. Но Артур на него шикнул и заставил подняться вверх, пригрозив страшной карой.

Рену помогли подняться, и тот, хоть и рожал, но все-таки схватил одеяло и завернулся в него. Артуру по рации сказали, что за Реном приехала самая настоящая скорая.

— Удачи. — Шепнул Элай на прощание Рену в спину.

Последним уходил тот второй охранник, который с силой толкнул решетку. Та встала на свое место, но на замок не закрылась. Никто и не заметил этого.

«Домой что ли уйти» — подумал Элай и отвернулся к стене, закутываясь сильнее в одеяло, чтобы не видеть все это безобразие.

— Всем спать! — раздался громкий и злой голос Артура уже через пять минут, и переговоры со всех сторон действительно умолкли до самого утра.

========== Глава 19 ==========

Элай уже который день просыпался с почти хорошим настроением, но когда спускался вниз и видел, что он здесь теперь один, хорошего настроения как и не было. Элай даже перестал приставать к Олиа. Тем более тот был занят какими-то своими важными делами. Все больше ошивался с Таем и это напрягало Элая. И не только Элая. Миша тоже был недоволен таким фактом сближения двух братиков.

Без Рена было серо и не интересно. Хоть к нему и подходили Пенсильваль или его сосед, иногда Олиа бросал пару фраз, Денни даже раз заглянул к Элаю, когда шел от Олиа. Но все это было не то. Уже на вторые сутки своего одиночества Элай собрал все рукописи Рена в одну стопочку и теперь читал вечерами. Выпросил у Пенсильваля за сотку баксов фонарик и прикрепил его скотчем к спинке кровати. Теперь у Элая получилось что-то вроде светильника, и читать можно было допоздна.

Оказалось, что у Рена есть чувство юмора. И довольно шаблонное представление о литературе. История была про типичного омежку, который даже не пил и не курил. Омега любил всю свою жизнь одного альфу, но они не могли быть вместе из-за злого омеги, который собирался женить на себе того альфу, желая заполучить его деньги. Это должно было быть драмой, но Элай читал и смеялся чуть ли не в голос. И да, злой омега был точной копией Олиа. Но все было до того целомудренно, что Элай расстроился. Счастливый конец ему не понравился. Там злой омега хотел убить доброго и его арестовали полицейские. Совсем как Олиа. Так что злого омегу стало жалко, а добрый вконец выбесил.

Элаю нужно было поделиться этими мыслями. За завтраком он забрал свой поднос, огляделся и быстро пошел в сторону Олиа. Он сидел один, потому что Миша еще стоял в очереди, а Ли уже давно не садился рядом. Денни вообще нашелся в противоположном конце столовой.