— Я работал с ним. – Говорил Денни. – Пока он меня не кинул.

— Он сам все испортил. – Объяснил папа. – И напомни ему, пожалуйста, что это он меня сдал, а не наоборот.

— Только почему-то на свободе он. – Ответил Денни.

После этого Олиа решил держаться подальше от этой парочки.

В Нью-Нордене была странная система. Денни был крупной шишкой. Он был «папочкой» Лукаса, хотел взять под крылышко и Олиа. Он и организовал им с Лукасом совместную работу. Денни уже тогда работал на кухне, работал и сейчас, только уже самым главным. Денни руководил разгрузкой машин с продуктами и в этом Олиа увидел некий плюс.

Уговорил Денни и уже через неделю они ночью с Лукасом лежали под одним одеялом и по очереди играли в змейку на телефоне.

А когда Денни испугался и заупрямился, было уже поздно. Лукас хорошо разбирался в людях, мог указать на любого омегу и рассказать о нем много интересного.

В один день к Олиа в душе подошел Лукас. Рука, полностью покрытая узорами, прижала голову Олиа к перегородке. Но Лукас ему бы ничего не сделал. Олиа знал.

— Ты подмял нашего «папочку»? – зашипел Лукас.

— Денни не мой папочка.

— Он тебе помогал.

— Брось. – Олиа сжал в ладонях плечи Лукаса. – Все хорошо, Лукас. Хочешь снова как прежде жить? – Олиа наклонился ближе и зашептал Лукасу на ухо. Льющаяся сверху вода окончательно заглушала этот разговор. – У нас все есть. У тебя есть сигареты, вкусная еда, скоро привезут тебе машинку и чернила. Сможешь дальше себя разрисовывать.

Олиа снова отстранился.

— У меня есть планы. Хорошие планы, Лукас. И если Денни будет со мной, у него будет все. Как и у тебя. – Олиа улыбнулся. Лукас же стоял, поджав губу.

Семейка Денни его уже не волновала. Они бы никуда не сорвались. Олиа крепко держал Лукаса, Денни тоже не мог просто так уйти от него. И папа немного помог. Олиа пытался переманить на свою сторону весь блок. С одной группой все получилось очень просто. Лукас все так же сливал всю информацию. Омеги же, подкупленные сладостями и сигаретами, готовы были иногда слушаться.

Проблема возникла только с Милом Нельсоном. Омегой серьезным, не желающим делиться своим. И Нельсон не был похож на Денни. Он был упертым и мог все испортить. Олиа еще не было двадцати, он часто ошибался, он не мог пока действовать без папы и Лукаса. Нельсон был сильнее.

Но Нельсон решил его убить. Подкараулил в душевой. Знал, что Олиа не любит очереди и толпу людей. Поэтому выследил уже поздно вечером, совсем перед отбоем, когда Олиа уже надо было бежать на проверку, чтобы опять не сердить охрану.

Олиа за шумом воды услышал шаги и обернулся прежде чем Нельсон сумел воткнуть ему в горло нечто похожее на нож, но сделанное самостоятельно. Олиа сумел увернуться от первого удара и даже толкнул Нельсона со всей силы в сторону старых металлических раковин. Нельсон головой разбил зеркало и на пару секунд совершенно потерялся. От старого зеркала упало несколько осколков на пол. Они разбились на более мелкие.

Олиа дышал резко и загнанно. Ему было ужасно страшно. Лукас об этом и предупреждал. О последствиях для заигравшихся во власть мальчиков.

Нельсон сбил его с ног. И воткнул свой нож прямо в бок.

Потом Олиа показалось, что прошел целый час. Он ясно понял, что сейчас умрет. И сильно рассердился на Нельсона за такой подарок. А тому как будто было мало было просто разрезать ему бок. Олиа чувствовал, как лезвие шевелится в нем. Было больно, но даже одного звука издать не получалось.

Нельсон усмехался. Он пытался вытащить лезвие из Олиа и воткнуть снова, но уже чтобы наверняка.

Олиа рукой нашел на полу большой осколок. Недолго думая, собрал последние силы и всадил его Нельсону прямо в горло. Тот умер сразу, упал прямо на Олиа. Нож так и остался в боку. Олиа еще больше испугался, отползал все дальше от Нельсона, пока не оказался под потоками воды.

И дальше мало что помнил. Потом в течение последующих лет вспоминал. Знал, что пролежал месяц в госпитале за несколько десятков миль от Нью-Нордена. Там Олиа впервые увидел плачущего папу. Папа часто приходил, с кем-то договаривался, и его пускали к Олиа. Папа пару раз привел совсем маленького Энди. Ему шел второй год. Энди был похож на Тая. И на Олиа. Волосы такие же непослушные и пушистые даже еще у такого малыша. Энди воспитывал папа. Тай от него отказался. Папе пришлось усыновить Энди.

Рана заживала дольше, чем месяц. Олиа вернулся в Нью-Норден, к Лукасу. Лукас его успокаивал больше, чем все психиатры, которые приходили к нему.

— Тебе не добавили срок? – с беспокойством спросил он первым делом.

— Нет. – Олиа обнял его, крепко обвив руками. Лукас прижал к себе, сделав больно заживающей ране.

— И то хорошо.

Ночью они долго не спали. Сидели на кровати Олиа под одеялом и тихо разговаривали. Лукас поглаживал его по спине.

— Ты теперь слабее пахнешь. – Лукас нюхал его волосы.

— Нельсон мне все там повредил. – Так же тихо ответил Олиа. – У меня не началась течка, запах слабый и я не рожу никогда.

— Ну, для этого нужен альфа, а здесь с ними туго, а ты… — Лукас замолчал.

— А я отсюда вряд ли выберусь. – Закончил Олиа.

По этой же причине Лукас и пропал. В последнюю их ночь вместе тоже не спали. Лукас уже собрал свои вещи в небольшой пакетик, раздарил оставшиеся богатства, машинку для татуировок оставил для Олиа.

— Решишься когда-нибудь. – Уверенно заявил Лукас, у которого за последние месяцы и вторая рука полностью покрылась крупными цветами.

Лукас долго ласкал Олиа, доводил почти до грани и отпускал, не давая расслабиться. Опускался все ниже, пока не добрался до члена. И не остановился на нем, пустив ход и язык и зубы. Олиа долго выгибался и уже не мог сдерживаться, даже застонал в полный голос, собрал всю простынь в один комок, да и тот весь промок из-за пота, смазки и спермы.

— Когда я тебя увижу? – медленно спросил Олиа, когда Лукас закончил, довел его полного бессилия и сам пластом лежал на Олиа.

Лукас с тоской посмотрел на Олиа.

— Мы не дождемся поездки на побережье, ты же знаешь. Эта любовь не приведет нас никуда. – Лукас поцеловал Олиа, нежно провел пальцем по щеке. – Я не приду к тебе.

========== Глава 16 ==========

Элай в тринадцать лет украл у папы сигареты и закурил. Совсем мелкий засранец Эдвард видел все это и сдал Элая родителям. Отец распорядился запереть его в комнате. Были летние каникулы, и из дома Элай не мог выбраться несколько дней. Удивило только то, что папа втайне от отца прочел небольшую лекцию и для Эдварда о плохой репутации стукача.

Но дома была ванная, и вкусная еда, и пара десятков квадратных метров его комнаты. И компания. Хоть какая-то.

Элай никогда не оставался так долго наедине с собой. В тесноте, холоде, грязный весь и вонючий после течки. Таблетки через какое-то время отпустили. Снова Элай начал гореть от течки. Но и она скоро все-таки прошла. А пот и нехороший запах остался. Просто Элай проснулся от долгого сна, понял, что больше трахаться не хочется. То, что он заперт, что он замерз, хочет есть и волосы снова жирные, и от них пахнет потом.

Больше всего нервировала тишина. Элай подпевал себе под нос песенки, но тихий голос в тишине звучал очень странно и пугающе. Тогда Элай пел громче. И старался больше спать. Все казалось, что он здесь очень давно, про него все забыли. Хотелось уже постучать громко в дверь и орать, чтобы напомнить о себе. Но Элай до такого еще не докатился. Он пока просто лежал ничком на полке, наматывал на руку распущенные сальные волосы да смотрел в потолок. И пел. Про секс в лифте.

Открывшаяся дверь его даже не потревожила.

— Эванс. – Рявкнул охранник, обидевшийся на отсутствие реакции.

Элай вздрогнул от неожиданности. Ощущение вышло такое, как будто он жестко приземлился в реальность из своих мыслей. Там-то он был желанным красавчиком с кучей поклонников, и они были с Джонни в лифте. В стеклянном. Застряли где-то выше двадцатого этажа. Вид на город…