– Я знаю. – Олиа выдохнул. – Отпусти его. Завтра поговорим. И расходитесь, – зазвучало уже строже, – цирк окончен!

Судя по звукам снизу, приказ начал исполняться тут же. Олиа почти так же как и Рен протянул руку к виску и потер его. Обернулся, встретился взглядом с Элаем.

– Таю надо учиться вежливо разговаривать. – Зачем-то сказал он и ушел к себе, так же быстро, как и появился.

Через час, улегшись в кровать и смотря в темноту, слабо разбавляемую ночным светом, прислушиваясь к звукам большого здания, к лязгу, разговорам по громкой связи, к громким шагам охраны внизу, Элай уловил и недовольный голос Олиа, который отчитывал Мишу за произошедшее. Элая это непонятно почему умилило, он пять минут пролежал с улыбкой, а потом заснул.

С утра Элай только и думал об Олиа и Тае.

– Разве Тай не так же крут? – спросил он у Рена, пока тот заплетал его волосы в косу.

– Видимо, уже нет. – Отозвался Рен. – Олиа всегда был сильнее. Таю можно было столько, насколько Олиа ему позволял. Странно, что многие не замечали этого.

Рен уже заплетал около кончиков. Это позволило Элаю свободно повернуться и посмотреть на него. Рен говорил серьезно. Глаза у него за ночь высохли от вчерашних слез и припухлость сошла. Сегодня Рен был спокоен и собран.

– Олиа здесь дольше. – Рен пожал плечами, шаря рукой по кровати в поиске резинки. – Он и не таких соперников переигрывал. Поэтому я и стараюсь держаться к нему ближе.

– Ты лучше бы Керхмана уболтал, тебя вытащить. – Заметил Элай, отворачиваясь. Рен нашел резинку и теперь слабо дергал его за косу, пытаясь крепче перехватить волосы.

Рен за спиной горько вздохнул, а потом тихо посмеялся.

За завтраком и после, на прогулке, Элай наблюдал не столько за Олиа, как обычно это делал, теперь присматривался к Таю. Он не заметил привычного блондинчика рядом с ним, прототипа Миши Олиа. Тай двигался осторожно и часто одной рукой держался за живот. Если Миша вчера его бил так несколько раз, то, скорее всего, там сейчас был один сплошной синяк. Элай даже заметил в себе мелькнувшую жалость. Мельком взглянул на Олиа. Тот прятал лицо за кружкой с дымящимся кофе, но смотрел в ту же сторону, что и Элай секундой раньше.

На прогулке даже никто не играл в мячик. Не один Элай предпочел забиться в дальний уголок и посматривать из него по сторонам. Элай спокойно курил, подставляя лицо слабому ветерку, волоски, выбившиеся из косы, налипали на лицо, закрывая глаза и мешая курить.

Рен появился с большим пакетом яблочного сока. Сел на скамеечку рядом с Элаем и поставил сок между ними.

– Керхман тебе подогнал? – Элай кивнул в сторону сока.

– Я сам купил. Захотелось что-то.

– Тебе нельзя тяжелое носить. – Элай снова подставил лицо ветерку, закрыл глаза и затянулся, представляя, что у него в жизни все хорошо.

– Как будто кто-то поможет. – Рен тем временем достал из кармана своих штанов тонкую книжечку, свернутую трубочкой, и наполовину торчащую вверх, как будто она вот-вот собиралась вылезти из этого кармана. Рен откинулся спиной на нагретую под солнцем стену, вытянул ноги и решил почитать.

– Я могу помочь. – Предложил Элай.

– Тогда до блока донесешь. – Согласился Рен. – И еще купим, чтобы на всякий случай было.

Элай уже знал, что с беременными спорить неразумно, поэтому согласно кивал.

Олиа был в противоположном конце внутреннего двора. Тоже сидел на лавочке, даже так же как и Рен что-то читал. Рядом пасся Миша, еще несколько малознакомых Элаю человек. И тот блондинчик, который раньше постоянно был с Таем, и которого за завтраком уже с Таем не было.

Элай стал взглядом обводить двор. Тай должен был быть здесь. Работы еще не начинались, да и не работал серьезно Тай. Всех выгнали сюда, во внутренний дворик. Все три блока, кучу людей, которые теперь не знали чем заняться, а охране приходилось следить во все глаза. Особенно, как показалось Элаю, за близнецами. Все уловили эту напряженную атмосферу в их маленьком мирке.

Тай тоже уже не был в одиночестве, какая-то доля сторонников у него осталась. В тени, отбрасываемой зданием администрации на двор, они были не так заметны, как остальные, устроившиеся на солнышке. Тай даже издалека выглядел разозлившимся и похожим на того, кто решил предпринять последний самый отчаянный и неразумный шаг.

***

– Он был в медблоке? – спросил Олиа на ходу.

– Да.

–И что?

– Ничего страшного. Гематомы только.

Олиа резко остановился и развернулся. Миша не успел затормозить и теперь оказался прямо перед Олиа. Слишком быстро. Они почти соприкоснулись кончиками носов. Конвойный, сопровождавший их, уже был наученный всему. Ничего не требовал. Да и до блока они почти добрались, оставался один коридор, уже почти лояльная зона. Остальные тоже могли переждать небольшую задержку в движении, тут даже волноваться не о чем было.

– Просил же только припугнуть.

– Обычно ты не возражал. – Тихо ответил Миша. Он всем своим видом показывал, что в своих действиях он уверен и сейчас. И поделиться, обязательно поделиться своими домыслами, только не здесь.

Олиа продолжил движение. Если Тай сейчас нажалуется папе, тот наругается на Олиа. Они только недавно начали снова нормально разговаривать, после года неловкости и обиды папы, когда Олиа чуть было не убил Тая. Папа же так надеялся, что они все-таки решат держаться вместе. В настоящей ситуации Олиа бы предпочел напористую дипломатию, чем очередные банальные рукоприкладства.

В камере Миша остался на пороге, а Олиа залез в небольшой холодильник, раздвинул пакетики с едой, ища припрятанную бутылку холодного дешевого вина.

– И что ты думаешь? – Олиа первым заговорил.

Миша подыскивал слова и это не нравилось. Миша был против, но боялся говорить. Обычно Миша не боялся, говорил то, что думает, иногда и делал так, как хотел он сам.

– Тай – твоя слабость.

– Да? – Олиа вытащил бутылку и с удивлением посмотрел на Мишу. Слабость? Тот, кого он ненавидит, его слабость?

– Ты слишком уязвим для него. – Миша прошел внутрь. Прошел мимо Олиа, к стене с красивым разноцветным календариком и нескольким картинками, выполненными карандашом, на помятой бумаге. – Позволил бы ты это все кому-то другому, а потом просто попросил припугнуть и даже не трогать? Мне бы позволил?

Олиа отрицательно покачал головой.

– И что бы ты со мной сделал? – допытывался довольный Миша. – Мне кажется, это было бы хуже, чем то, что произошло вчера с твоим братом.

Олиа прикусил губу. Миша его пугал. Чтобы немного подумать, пока потянулся к коробочке с инструментами, нашел яркий выделяющийся штопор. Бутылка была дешевой, но не до такой степени, чтобы открыть ее можно было без штопора. Это вино здесь можно было достать за несколько сотен, возможно, в условиях дефицита, за тысячу. На самом деле, оно стоило сотню. Папа бы никогда не стал пить это. Олиа довольствовался тем, что есть.

– Ты разозлил Тая. – Медленно начал Олиа. – У него есть таланты к борьбе, не недооценивай его. Он сильный. – Пробка выскочила, Олиа отбросил ее в сторону вместе с открывашкой, и сделал большой глоток прямо из бутылки. Холодная смесь алкоголя и красителя заставила передернуться всем телом. – Это Тай. – Продолжал Олиа. – Мой брат. Мой очень хитрый брат, которого я тебе приказал не бить!

– Но…

– Заткнись. Теперь он не будет ждать. И да, он любит насилие больше чем я, и осторожность его не остановит. И он чокнутый. – Олиа сделал еще один глоток. – Он попытается убить меня. Теперь по-настоящему.

Миша молчал. Переосмысливал, видимо. Олиа очень редко на него ругался, а когда ругался, Миша становился похожим на маленького ребенка, который виноват перед папкой. На Мишу было очень не похоже, еще и это наигранное выражение сожаления.

Олиа прошел мимо него, задев плечом, и опустился на кровать. Пружина протяжно скрипнула, сетка прогнулась под ним. Олиа забрался на кровать с ногами, привалился к стене и вцепился в бутылку.

– Теперь сделай так, что бы я знал все то же самое, что знает и Тай. – Приказал Олиа. – И чтобы через час я знал, что он решил натворить, раз он такой тихий с утра.