— Мне Генри надо. — Сразу же встрепенулся Этьен. — Генри Бартон.

— Он не работает сегодня.

— А когда? Или лучше, дайте адрес, где он живет. Мне надо. — Этьен нервничал, весь всполошился, слова вырывались резко и дергано. Этьена как будто ломало.

Он вроде, начал привыкать к таблеткам. Но сегодня утром он выкинул все колеса из дома. Все, что успел натащить туда. Этьен даже прибраться решил, но убираться не получалось. Все равно к нему раз в неделю приходил мальчик-студент, который наводил в квартире порядок, забирал деньги за это и незаметно исчезал.

Охранник, высокий такой мужик, совсем некрасивый, немного подумал.

— Через две ночи работать будет. И не ошивайся здесь.

— А адрес? — Этьен схватил мужика за руку, когда тот хотел отойти.

— Не знаю.

— Сейчас… — Он залез в карман, нашел смятые деньги, много денег. — Я заплачу за адрес.

Альфа замялся, но сразу же смягчился.

— Подожди на улице, не торчи тут.

Он появился через пять минут, протянул листочек с адресом и даже с телефоном. Этьен отдал ему деньги. Телефон был тот самый, который Генри ему протягивал, но который Этьен выбросил.

Была почти полночь. Туман спал, но влажность осталась. Ветер был холодный, а такси оказалось непрогретым. За рулем был омега, что было очень странно. Но Этьена это не волновало. Этьена волновало то, что он сам бежит к Генри.

Этьен был напуган. Он боялся, что подсел на колеса, боялся оставаться один дома, но и идти никуда не хотелось и звонить никому не хотелось. Этьену показалось, что он сойдет с ума. Этьен побежал к Генри.

Бартон жил неподалеку от старой квартиры Этьена. На той же окраине, в панельном доме с маленькими тесными квартирами. Подъезды были засраны, воняло, дверь в одну из квартир была открыта, и оттуда слышались голоса из работающего телевизора. С улицы выла собака, неподалеку проходила оживленная трасса и оттуда слышались звуки проносившихся мимо машин. Веяло холодом. Этьен снова курил. Горло жгло, хотелось пить. Руки тряслись и в голове все путалось. Глаза слезились.

Этьен долго поднимался по лестнице, искал нужную квартиру. Лифтов не было.

Этьен долбился в дверь громко, стучал без остановки. Ночью большинство людей спали, соседи могли проснуться, а Этьен долбил.

Хлипкая деревянная дверь осторожно открылась, появился Генри. Снова небритый, хмурый, с заспанными глазами, в протертых штанах, наверное, наспех натянутых. Из темной квартиры потянуло теплом. Этьен заплакал, уткнулся Генри в грудь.

Прошла целая минута, Этьен всхлипывал.

— Что-то случилось? — осторожно поинтересовался Генри.

— Мне страшно.

Генри затащил его в квартиру, заставил разуться, стянул с Этьена его кожаную куртку, включил свет в маленьком пустом коридорчике.

Из единственной, такой же маленькой комнаты, вышел черно-белый кот, вытаращил свои глаза. Этот кот Этьена успокоил, он перестал реветь.

— Что случилось? — снова спросил Генри. Он выглядел счастливым, хоть и встревоженным.

Он усадил Этьен на небольшой кухоньке. Можно было не вставая с места дотянуться руками от одной стены до другой. Эта квартирка была даже меньше той, в которой поначалу жил Этьен.

— Ничего. — Этьен покачал головой.

Генри отпаивал его холодной водой из чайника. Этьен икал. Трясло все сильнее. И Этьен боялся того, что все это из-за таблеток. Слишком сильно понравился ему амфетамин. А теперь Этьен боялся. Заснуть не получалось уже второй день, а в сон тянуло. И не спалось.

— У тебя есть снотворное? — спросил хриплым голосом у Генри.

Бартон судорожно перерыл навесной ящик, висевший над старенькой плитой.

— Нет, — Генри нервничал. — Сходить в аптеку? Она здесь рядом.

Этьен ничего не ответил. Он уселся на табуретку и уткнулся лицом в свои колени. Он снова хотел пить. Ему постоянно хотелось пить.

— Хочешь чая? — Генри крутился вокруг него, обхаживал. — С медом хочешь? Он вкусный, Этьен.

Генри присел перед ним на корточки, его руки прикоснулись к спине Этьена, совсем рядом с шеей. Этьен вздрогнул.

— Я на наркоту подсел. — Прошептал Этьен. — Я не знаю.

— Что ты говоришь?

— Те таблетки. Я их день не жрал, а теперь трясет. — Этьен захныкал. — Я не знаю, — покачал головой, — не знаю.

— Поспи, тебе поспать надо.

— Я не засну.

— Сейчас. — Генри вскочил с места. Застучал дверками, поставил чайник греться, он сразу же зашумел, приоткрыл окно, чтобы не было так душно в маленькой кухоньке. — Вот это выпей. — Генри протянул ему беленькую таблетку и желтенькую кружку в цветочек, с обычной водой.

— Что это? — Этьен забрал таблетку.

— Успокоительное. Пей, это у тебя просто нервы, утром все хорошо будет.

— Да?

Генри уверенно кивнул, но глаза у него были какие-то большие, встревоженные. Да и сам он сейчас нуждался в успокоительном.

Этьен выпил таблетку. Бартон дал ему горячего чая, заставил выпить и его, скормил несколько ложечек темного слишком сладкого меда.

— Все, не трясет?

Этьен немного успокоился. Полез за сигаретами, но Генри их забрал.

— Отдай.

— Пошли, поспишь.

— Я не засну.

— Постараешься.

Генри отвел его в спальню. Дал Этьену большую, растянутую футболку. Сел в сторонке, сжал губы, даже отвернулся, пока Этьен переодевался. Заставил лечь на кровать. Постель вся пропахла Бартоном. Больше никем, только им. Одеяло было пушистым и мягким. Этьена и вправду потянуло в сон. Очень многие успокоительные были со снотворным эффектом. Генри куда-то подевался. Рядом не лег. Только тот самый кот запрыгнул на постель и лег подальше от Этьена. Этьен протянул руку и прижал его к себе. Кот захрипел, задрыгался, но потом смирился и прижался боком к Этьену, уткнувшись своей макушкой Этьену прямо в нос. Замурчал.

***

Утром проснулся рано. Действительно стало полегче, но все равно хотелось пить. Было холодно, хотя Этьен и закутался в одеяло. Встал. Кожа тут же покрылась мурашками. Футболка вся измялась и изжевалась. Этьен натянул ее пониже и тихо прошел на кухню. Генри сидел на табуретке, прислонившись спиной к стене, и спал. На столе стояла бутылка с дешевой водкой. Наполовину пустая.

Этьен открыл холодильник. Нашел еще и банку с пивом. Все это добро вылил в раковину. На кухне сразу же запахло алкоголем. Запах резал, Этьена почти затошнило. И зазнобило. Но вроде было терпимо. Этьен нашел сигареты, закурил, снова вернулся в комнату и закутался в одеяло.

Кот орал на кухне, просил жрать. Этьен огляделся. Все выглядело убого. Старый массивный шкаф немного накренился в сторону, около окна стоял письменный стол, на столе стопочкой лежали книги. Рядом фикус в коричневом горшке. Остальное пространство занимал разложенный диван, служивший кроватью.

Кот все орал. Бартон проснулся от этого ора. Этьен услышал, как скрипнула дверца шкафа, как кот заткнулся, как Генри замер на кухне, не решаясь двинуться. В квартире стало совсем тихо. За окнами работала автомобильная сигнализация.

Загремели пустые бутылки. Этьен улыбнулся, улегся на подушку, кутаясь сильнее в одеяло и утыкаясь в нее носом. Пахло пером. Как в приюте.

— Я испугался, что ты ушел. — Сказал Генри с порога. Этьен промолчал. — Тебе лучше?

Этьен молчал. Нюхал перо и нюхал запах Бартона. Он никем не пах, а вот от Этьена несло прилично. Бартон на этом внимание пока не заострял.

— С наркотиками не надо шутить. — Снова проговорил Генри.

— Меня знобит сильно. Пить хочу.

Генри принес ему кружку с водой. Напоил. Следом прибежал довольный кот.

— Ты какую дозу принимал?

— Я не знаю. По таблетке в день, иногда по две. Последнюю неделю.

— Доза какая?

— Его там мало было. Так, побалдеть чуть-чуть. Парень, который это толкает, сказал, что почти безопасно. Да и не уносит сильно от них.

Генри прикусил щеку. Убрал пустую кружку подальше.

— Сейчас как?

— Плохо, только в голове все яснее, а так плохо.

Генри сбегал на кухню. Вернулся с таблеткой, скормил ее Этьену.