Мне исполнилось восемнадцать пол года назад. Все знали, что это значит. Однако Хадиевы не торопились избавляться от меня или напомнить, что пришло время возвращаться домой. И я была очень благодарна им за это косвенное покровительство. Жаль, они ничего не могли поделать с решением дяди Саида о моем скором замужестве…

Уж лучше бы я работала в доме Хадиевых до конца своих дней, чем то, что мне уготовила судьба.

Вдруг подумалось о мужчине – единственном в этом доме, кто наверняка молится на тот день, когда я уеду отсюда. Нет… Наверное я погорячилась в своих рассуждениях. Я бы не смогла долго ходить бок о бок с тем, кому настолько несносно мое присутствие!

Но когда же это началось? Когда я попала под прицел суровых синих глаз Амрана? Точно не с первого дня в этом доме… Лишь последний год его неприязнь стала открытой и жалящей.

Мои предположения сбылись. Едва я успела закончить с глажкой, как пришла Аза и велела подготовить комнату для гостей. Это значило вымыть и без того чистые апартаменты практически от потолка до пола! И это значило, что сегодняшний день, как и вчерашний, закончится у меня поздно.

В общем-то я и не надеялась… Но мне бы очень хотелось успеть побыстрее справиться с делами. Была причина. Моя маленькая тайна и единственная отдушина в череде похожих друг на друга дней.

Комната для гостей была готова к одиннадцати ночи. Я всегда выполняла порученную работу добросовестно, а потому успела закончить пораньше лишь благодаря своей заслуге.

Ох уж эти гости… Мне даже не интересно, кто в очередной раз посетит дом Хадиевых. Валид Эмирович – глава семьи, не терпел, если даже неделя пройдет без заезжих друзей или родственников. А потому пустые комнаты никогда не застаивались и мои руки не переставали трудиться ради их комфорта.

Вернув инвентарь для уборки в кладовую, я, наконец, сняла рабочий фартук и нерешительно застыла в большом коридоре второго этажа. В доме было так тихо… Мое любимое время суток – единственное, когда я испытывала окрыляющее чувство свободы. Несмотря на тяжелый, выматывающий день во мне еще оставалась энергия, которой я могла распоряжаться как угодно.

И все же я проявляла осторожность, не желая быть кем-то замеченной. Никто не должен был отследить моих передвижений по дому. Как я мышкой спустилась на первый этаж и, напряженно прислушиваясь, поспешила на цыпочках в противоположную сторону от коридора, где находилась моя маленькая комната.

Я старалась двигаться бесшумно и быстро, постоянно озираясь в страхе наткнуться на охрану. Но к счастью никто не встретиля мне на пути и не увидел, как я скрылась в широком коридоре справа от лестницы, добралась до двухстворчатых дверей в самом его конце и юркнула в них.

Плотно закрывшись, я обернулась к темноте большой библиотеки. Гордость хозяина дома. Здесь были собраны тысячи, тысячи книг, многие из которых редких изданий! И мне очень повезло, что двери здесь не запирали. Валид Эмирович не любил хвастаться открыто, но ему нравилось, когда гости невзначай попадали в эту библиотеку, а потом делились восхищениями.

Не теряя времени, я достала из кармана юбки старый маленький фонарик и поспешила к высоким деревянным стеллажам. На некоторое время пропала между ними, а вышла уже с книгой, которую бережно удерживала в руках.

Я никогда не включала свет. Если однажды кто-нибудь заметит здесь мое присутствие, снисхождения точно не будет! Я была уверена в этом. Иначе бы мне позволили хотя бы окончить школу…

Вот почему я приходила сюда. Брала книгу, садилась на широкий подоконник большого окна, куда как раз падал свет фонаря с улицы, и начинала штудировать страницу за страницей, пока глаза совсем не слипались. Энциклопедии, учебники, оставшиеся от старшей дочери Хадиевых, классическая литература, решебники – я брала все, до чего не успела добраться в школе, все, что манило мое любопытство, и жадно изучала.

Больше всего мне нравилась история и география. У Валида Эмировича было очень много книг про путешествия, а так же мемуары и исторические произведения. Часто было очень сложно понять материал без подсказки учителя. Я снова и снова читала один и тот же параграф, бросала на некоторое время, потом опять возвращалась и все-таки начинала понимать. Я считала это необходимостью. Важным аспектом своей жизни, целью, в которой именно я заинтересована!

Ах, если бы я могла выбирать… Если бы меня хоть раз спросили, кем бы я хотела стать? Я бы ответила без сомнений: учителем. Иногда я так ясно представляла себе это: как стою в классе, в красивом, но скромном платье и с задором закладываю в умы детей знания. Даже сердце заходилось в груди от волнения.

Время в библиотеке было очень ценным – никто не мог меня отвлечь, остановить или запретить мне мечтать. Книги не кончались, грезы не исчезали и мое усердие в самообучении тоже не истощалось. Пусть все это пустые мечты и мысли, но я продолжала приходить в библиотеку каждую ночь. Знания – это богатство, которое никто у меня не отнимет. Это единственное, что у меня есть.

Оторвав взгляд от окна, за которым царила глубокая ночь, я заставила себя сосредоточиться на параграфе по физике. Сложный предмет всегда требовал от меня особого внимания. Я вернулась глазами к самому началу, принялась читать, но вдруг прервалась… Из коридора до меня донеслись звуки шагов.

Бросив взволнованный взгляд на дверь, я перестала дышать, надеясь, что ошиблась. Но нет… Неспешные, тяжелые шаги раздались вновь и они становились все ближе!

Тихо охнув, я поспешила слезть с подоконника. Настороженно оглядевшись, ринулась к стеллажу, чтобы вернуть книгу на место, но было слишком поздно. Шаги уже были прямо возле двери, послышались мужские голоса, и я заметалась в растерянности, понимая, что в библиотеку вот-вот зайдут!

В последний момент, когда глаза уже ослепил свет большой люстры, я добралась до большого массивного стола у стены и заползла прямо под него, забилась в самый угол, дрожащими руками удерживая книгу.

– Иди за мной, мой друг! – раздался дружелюбный голос Валида Эмировича и сердце ухнуло в пятки.

Стол был достаточно широкий, к тому же меня прятал задвинутый деревянный стул со спинкой, но все равно казалось я как на ладони! Особенно когда ноги, облаченные в дорогие брюки, пронеслись мимо. Но выдохнуть я не успела – спустя всего мгновения прямо напротив меня остановились еще одни ноги. Так близко к столу, что я разглядела начищенную кожу ботинок!

– Валид Эмирович, вы что это задумали? – беззлобно поинтересовался Амран, и я вся покрылась испариной.

Осознание его присутствия напугало меня больше, чем присутствие самого хозяина дома! Господи, пожалуйста… Сделай меня невидимой, прошу! Только бы не заметили…

– Вот, – наконец отозвался Валид Эмирович. – Как от сердца отрываю, Амран. Если откажешь – не прощу.

Я вздрогнула, услышав как сверху, что-то глухо стукнуло. Теперь они оба стояли возле стола, Боже…

– Мое первое сокровище в библиотеке, сынок. И она теперь твоя. – Расширив глаза, я впала в ужас, когда стул, служащий мне укрытием, внезапно отъехал. – Присядь, познакомься. Это наследие наших с тобой предков. Древних воинов.

Амран медлил. А я за эти мгновения пережила маленькую смерть. Как во сне увидела, что он все-таки занял стул, и рывком придвинулся ближе к столу.

Сердце подпрыгнуло к горлу. Ноги в дорогих стильных брюках оказались практически в сантиметрах от меня! Да, что говорить – ботинок Амрана наступал на мою юбку, так что одно лишнее движение могло в любой момент разоблачить мое присутствие.

Через адреналин, стучащий по вискам, я услышала шорох страниц. Мысленно уже сдалась. Уже представляла ужасающее недоумение на лице Хадиева-старшего, презрение на лице Амрана и с каждой секундой все больше смирялась с этой мыслью.

Отныне путь в библиотеку – в единственное светлое пятнышко во всей моей темной жизни будет закрыто!

– Вы очень добры, Валид, – услышала вдруг благодарное, и едва сдержала прерывистый вздох. – Я не достоин.