– Что случилось? Как ты себя чувствуешь?

– По-моему, так же, как обычно.

– А обычно, это как?

– Никак.

– Подробнее, пожалуйста.

Во время разговора он даже ни разу не посмотрел на меня, все что-то записывал или смотрел в компьютер, попивая тот чай. А комната и вовсе угнетала своими зелеными стенами и тусклым светом. Больше всего, конечно же, настораживала его коллекция бабочек, висящая на стене, а на столе стояли фотографии его детей и жены, которые смотрят тебе прямо в душу.

– С какой стати я должен Вам все рассказывать? Ваши советы мне все равно не помогут, как бы вы ни старались.

– В любом случае, тебе нужна помощь, Уилл. Может, я и не помогу, но, узнав в чем твоя проблема, я смог бы тебя отправить к более опытным людям, которые точно тебе помогут.

– Я бы еще посмотрел, кому в этой комнате нужна помощь.

– Тебя не учили вежливо обращаться ко взрослым? Если ты не понимаешь, я желаю тебе только лучшего.

– Вы со мной разговариваете второй раз в жизни, не помните даже, кто я такой, и хотите, чтобы я вам про себя все рассказал. Я незнакомым людям о себе не рассказываю. А если вы и правда хотите мне помочь, то отпустите меня домой и не портите себе и мне настроение.

– Тогда придется принять особые меры. Твое поведение не соответствует нормам этой школы, меня попросили устранить эту проблему. Если я придумаю диагноз на основе того, как ты себя ведешь, всем будет лучше.

– Вы не имеете права.

– Все имеют право выдвигать какие-либо теории и догадки, но я буду отталкиваться от полученных знаний по психологии человека, так что меня не затруднит придумать что-то реалистичное, чтобы не пришлось это доказывать, только основываться на твоем поведении, – я был так зол на него и на всех в этой школе.

– Тогда мне все равно, – с возмущенным лицом я вышел из кабинета, со всей силой захлопнув дверь.

– Да как они смеют лезть ко мне в голову, не могут даже моего имени запомнить, а все равно умудряются испортить мне жизнь. – произнёс я вслух, уходя из этого адского места.

Придя после выходных в школу, все как-то странно на меня смотрели. Сначала до меня не дошло, в чем дело, но увидев, как наш психолог заходит к себе в кабинет, я все понял. Повернулся обратно, подошел к его кабинету и распахнул дверь.

– Уилл, не думал, что ты вернешься, – как ни в чем не, бывало, начал он.

– Что вы им сказали? – я с такой яростью смотрел на него, что мужчина вот-вот мог бы загореться.

– Я тебе уже все объяснял, – доктор немного поерзал на месте и отвёл взгляд на свой компьютер.

– Что вы им сказали?! Я задал конкретный вопрос.

– Когда ты успокоишься, я отвечу.

– Все, видите, спокоен.

– Я предположил, что твое состояние мне напоминает симптомы одного психического заболевания.

– Какого?

– Конечно же, это теория, как я тебе и говорил. Признаки указывают…

– У меня урок, не тяните.

– Биполярное расстройство. Сначала ты ходишь грустный по школе, потом отказываешься что-либо делать, а после нервные срывы и неадекватное состояние.

– Разве вы не должны хранить врачебную тайну?

– Директор и учителя должны были знать, чтобы понимать, как реагировать на твои всплески эмоций или же их подавление.

– Тогда почему вся школа знает?

– Это уже не мое дело.

– Но я же не болен.

– Я тебя предупредил в пятницу.

– Вы окончательно все испортили.

– Ты сам вершишь свою судьбу, Уилл. Но я думаю, что помог тебе.

– Помогли? Чем? Лишив меня возможности измениться и стать нормальным в глазах окружающих? Возможных друзей? Адекватного отношения учителей ко мне?

– Со временем ты найдешь выгоду в этом положении.

– Выгоду, точно. А потом, когда буду поступать в высшее учебное заведение, меня будут принимать за сумасшедшего.

– Мы не будем писать это в твоей медицинской карте.

– Тогда в чем смысл?

– Все еще пытаюсь тебе помочь. Тебе стоит только немного подумать. И, я бы на твоём месте обратился к опытному специалисту.

– Я устал постоянно думать.

– Тогда иди на урок. Может, позже решишься собраться с мыслями.

Мне потребовалось какое-то время, чтобы во всем разобраться. В итоге я понял, что он не желает мне плохого, а правда хочет мне помочь. Если вы еще не поняли, у меня нет никакой болезни. Мама настояла на том, чтобы меня проверили опытные врачи. Они сказали, что у меня лишь затянувшийся подростковый период и депрессия. Я не стал возражать, чтобы не расстраивать маму.

На самом деле, в этой ситуации, людям важен слух, а в подробности вдаваться незачем. Если доктор сказал, значит, это правда, но на самом деле, я просто устал. По крайне мере, до окончания школы никого больше не раздражало мое поведение. Все стали только сочувствовать моему положению и пытались извиниться. После чего все наладилось, и я делал все, что хотел.

Почему-то дедушка считает мои внутренние качества лучшим, что во мне есть. Конечно же, не хватает того волшебства, которое окружало меня раньше повсюду, но этого хотят только мои близкие, а сам я уже привык.

Почти доехав до дома Дулитла, я все ещё был как-то не уверен в своих действиях, но это дело того стоит. Я встал у входной двери, но позвонить в звонок не смог. В итоге мне пришла мысль сходить в ближайший продуктовый и купить ему вина, чтобы он меня сразу не выгнал. Еще немного времени на свежем воздухе не будут лишними.

– Добрый вечер, – тихий звон раздался после того, как я открыл и закрыл дверь небольшого магазинчика на Бейкер стрит.

– Добрый вечер.

У кассы стояла полная и смуглая женщина и раскладывала банки по полочкам. Лицо у нее было очень доброжелательным и приветливым, несмотря на уставшие, немного покрасневшие глаза. А пышная копна волос была уложена в красный платок, из которого мелким бесом выбивались прядки.

– Какое вино самое лучшее, но не слишком дорогое?

Я вообще не пью алкоголь, поэтому не имею никаких сведений о вине. Хотя мои родители изредка позволяют себе расслабиться.

– А ты уже достаточно взрослый, чтобы спрашивать о винных изделиях? – кассирша мне слегка подмигнула.

Я, было, хотел обидеться на это, но она так по-доброму хихикнула, что это было невозможно.

– Все так плохо?

– Бери вот это, – женщина протянула мне бутылку белого вина.

– Domaine De La Baume, – зачем-то вслух и на корявом французском прочитал я. – Шардоне. Неплохо.

Я моментально вспомнил, как его пили на мамин день рождения и, наверное, около часа все спорили на тему лучших вин. Папе оно ужасно нравилось, а мама была не в восторге.

– Пробиваем?

– Думаю, да.

– Ещё чего-нибудь?

– Только если вот эти шоколадные кексы, – я указал на только испечённые кексы, которые находились за стеклянным куполом.

Обожаю их, они везде такие разные. Самые лучше продаются у дедушки в деревне, в лавке Саймана. Идеальнее кексов ещё нигде не находил, на любой вкус и цвет: с кремом и без, ванильные, шоколадные, клубничные и так далее. Но самые вкусные пекла Лю… Мои мысли резко оборвала продавщица.

– С вас 5,50£.

Положив все в пакет, я развернулся и громко сказал.

– До свидания!

– До свидания, юноша, – странноватая женщина, подумал я, но мне нравится.

Я снова оказался около той чёрной двери. Меня слегка бросило в жар, особенно когда увидел знакомую девушку. Ростом она была немного ниже меня. Поверх русых волос была надела бежевая кепка. Также на ней были тренч и кожаные сапоги. Ее серые глаза были выпучены от шока и лёгкого испуга. Она была похожа на воришку, которого поймали на месте преступления.

– Уилл?

– Саша?

– Ты что здесь делаешь?

– Вот, решил прогуляться, покушать свежеиспечённые кексы.

– У двери профессора Дулиттла?

– Я мимо проходил, думал поздороваться.

– Вы так хорошо общаетесь?

– А вы?

– Я пришла насчёт дела.

– Какого дела?

– С почтальоном.