– Ох, осторожнее! – Воскликнул он, придержав меня за локоть.

– Извините, мне так жаль, – буркнула я, не желая поднимать взгляда. Мне было совершенно плевать. Поделом. Мне не нужны очередные глупые соболезнования.

Незнакомец тихо рассмеялся, забирая у меня из рук пустой стакан и ставя его на подоконник.

– Меня не обманите, Карнелия. Вас совершенно не волнуют пятна на моей рубашке. Но я вас за это не виню.

Я все же подняла любопытный взгляд и столкнулась с высоким, черноволосым мужчиной, его волчьи, желтые глаза с интересом и долей насмешки бесстыдно рассматривали меня.

– Мы знакомы? – Проговорила я, вспомнив, что он обратился ко мне по имени.

– Ах, простите мои манеры. – Незнакомец взял мою руку и притянул ее к своим губам. – Дрейк Брессер.

В глубине души я догадывалась, что это именно он. Ни у кого в округе не было таких глаз… Милена была права, Брессер старший был внушителен.

– Карнелия Стоунтбери. – Отозвалась я, позволяя ему оставить поцелуй на тыльной стороне ладони и задержать руку дольше, чем того требовал этикет.

– Я знаю. Не единожды слышал о вас от Милены и Ричарда. Столько было доброго сказано о вас, но так противоположны были их наставления. – По-прежнему улыбаясь, беззаботно проговорил он.

Да, Милена поделилась тем, что до беспамятства влюблена в Дрейка Брессера и ей казалось, что он отвечал не меньшей пылкой взаимностью. Всего несколько встреч, а уже решались судьбы.

Но почему я чувствовала что-то неладное?

– Наставления? – Прищурившись, переспросила я.

– Да. Милена до дрожи в коленях желала, чтобы мы с вами познакомились, как можно скорее. А мой брат…

– Что ваш брат? – Поторопила я Дрейка Брессера, не желая мириться с возникшей паузой.

– А вот мой братец заклинал меня держаться от вас, как можно дальше.

– Почему? – Затаив дыхание, прошептала я.

– Потому что я хочу спасти вас, моя дорогая.

Спасти? Что это значит? Голова пошла кругом. Губы пересохли, и я нервно облизнула их.

– Я вас не понимаю, мистер Брессер.

– Меня как магнитом притягивает ваше страдание. Ваша душа требует второго шанса. Ваша душа требует… отмщения.

Что за чертовщина? Я попятилась, но врезалась об подоконник, столкнув поставленный Дрейком Брессером ранее бокал. Он рухнул, усеивая пол множеством осколков.

– Этого не может быть… – прошептала я, – невозможно…

– Тише, Карнелия. Не привлекайте излишнее внимание. Если вас заинтересовало мое предложение, то через пять минут я ожидаю вас в беседке, что находится в самом дальнем углу этого крохотного садика, где скульптур в полный рост Рильса больше, чем цветов.

– Карнелия!.. – меня окликнула супруга Венсана, на долю секунды я обернулась, но стоило вновь вернуть взор к Дрейку Брессеру, как его уже и след простыл.

Что все это значило? Быть может, я ошибалась на счет Брессера, утверждая, что он не появлялся в Корскор из-за брата… Часть меня отказывалась верить в худшее, но другая часть непоколебимо была уверена в сущности старшего Брессера. Но как он мог помочь? Не решил же он и меня сделать себе подобной? Или…

Внутренний голос заклинал меня не выходить в сад, но ноги сами несли меня навстречу. Лишь свет, исходивший из дома, немного освещал округу. На улице не было ни души.

– Я знал, что ты придешь, – усмехаясь, вышей из тени Дрейк Брессер. – Ведь второй шанс на нормальную жизнь не может не заинтересовать.

– Что все это значит? Кто вы?

Мистер Брессер пересек разделяющее нас расстояние. Его глаза светились, словно у кота в ночи.

– Ты и сама знаешь. Только представь, какие возможности откроются пред тобой… – Он развел руками, картинно демонстрируя всю прелесть данного проклятья. Ведь иначе это было не назвать.

– Я не желаю превращаться в кровожадное чудовище, мистер Брессер. Моя душа прибывает в терзаниях, в настоящее время, но если я соглашусь… то подпишусь на вечные муки.

– Вечные муки? Дорогая Карнелия, я предлагаю тебе долгую и беззаботную жизнь. Я предлагаю отомстить убийцам твоего брата, если пожелаешь, отцу и каждой мрази, что посмела когда-либо отозваться дурно о тебе и твоих прекрасных глазах.

– Я не такая. Понимаете? Отнимать жизни, даже у самых ничтожных людей, я не вправе! – Перешла на крик я. А вокруг сгущался туман и оттуда слышался шепот. Он манил. Призывал. Уговаривал.

Разум окутал морок, и мысли перестали быть мне подвластны.

– Впусти в себя тьму, Карнелия. Ее ненужно бояться. – Сладостно шептал Дрейк Брессер, наворачивая вокруг меня круги. – Ей надо подчиниться и тогда ты сможешь подчинить ее себе.

Мои веки закрылись сами собой, и я почувствовала легкое касание рук. Почувствовала, как расстегивается ворот, горячее дыхание на шее и острую боль, пронзившую меня с ног до головы. Моя кровь забурлила и принялась гореть.

– Впусти тьму. – Шептал голос. – Прими проклятье. Ответь мне ДА.

– Да-а, – прошептали мои губы.

Я была на грани обморока, когда почувствовала во рту металлический привкус и вкус чего-то странного, тягучего, словно смола пахнущая пеплом.

– Н-е-е-т! – Отдаленно послышался еще один голос, но он не был похож на те, что говорили со мной минутами ранее. – Ты же обещал мне, Дрейк! Я умолял тебя, брат, не трогать ее!

Никогда не слышала в его голосе столько отчаяния. В мыслях продолжал царить морок, он доводил меня до исступления и прежде чем окончательно в нем раствориться, моего разума вновь коснулись знакомые голоса.

– Ты должен благодарить меня, Ричард. Я сделал большое тебе одолжение.

– Она не такая, как мы! Она не справится! Ты уничтожил ее, мерзавец! Ты уничтожил ее…

– Неблагодарный брат мой, я ей даровал жизнь и если ты наотрез отказываешься принимать этот драгоценный подарок, то тебе лучше уехать. Проваливай, Ричард! Ты не сможешь повернуть время вспять. А я отныне не намерен пропускать веселье, находясь вдали от Долины Корскор…

Дальше мне не суждено было услышать. Я шумно выдохнула и провалилась в темноту.

Так погано я не чувствовала себя еще никогда. Мои кости и суставы ломало, в висках стучало, а каждый шорох так отчетливо слышался, что голова шла кругом. Опустив ладонь на лоб, я застонала.

– Госпожа! Вы очнулись! – Воскликнула Рут и отдернула гардины, пропуская солнечный свет в комнату.

Я вскрикнула, и быстро натянула одеяло на голову.

– Закрой! Закрой их!

Рут испуганно выполнила просьбу. Комната снова погрузилась в полумрак.

Вечерние события разом накатили на меня, сердце неистово забилось, то и гляди грозясь выскочить наружу.

– Долго… Долго я?.. – Мысли путались, пытаясь подобрать подходящий вопрос. Долго что? Превращалась в чудовище? Я уже оно? А может мне это причудилось, и не было вовсе Дрейка Брессера?

– Сейчас полдень, госпожа. Право слово, мы так волновались за вас. Как хорошо, что господин Брессер оказался неподалеку, когда вы упали без чувств.

Сердце молотом ударилось о ребра, а в душе что-то дрогнуло.

– Ричард? Ричард Брессер? – Почему-то мне так хотелось, чтобы это был именно он… Но Рут покачала головой.

– Нет, госпожа. Дрейк Брессер.

Не успев сориентироваться, меня стошнило прямо на белоснежные простыни. Рут вскрикнула. А во рту возник горький металлический привкус.

– Что с вами?! – Служанка принялась кружить вокруг меня, вытирая окровавленные губы. Но ком подступал, и я вновь и вновь извергала кровавое месиво.

Руки дрожали. Чувство страха накрыло меня с головой, но и еще одно чувство набирало обороты. Гнев. Неукротимый гнев бурлил во мне и твердил сотворить нечто ужасное…

– Уходи! – Прорычала я, нечеловеческим голосом.

Рут попятилась, но комнаты не покинула. Ее наполненные ужасом глаза неотрывно следили за мной.

– Ваши глаза… – Прошептала она, прикрывая рот руками.

Я метнула взгляд на зеркало и замерла. Оттуда на меня смотрело чудовище. Нечеловечески бледная кожа, вздутые вены по всему лицу, шеи, рукам и глаза… Глаза, как у Ричарда Брессера в тот день в лесу. Их заполняла тьма. Я ахнула, и в отражении засверкали острые, длинные клыки.