– Давно пишешь?

– Ну я, пожалуй, вас оставлю, – сказала Алина и ушла. Я посмотрел на ее уход с сожалением.

– Два года, около того.

– Ну и как?

– Ну пойдет.

– Да?

– Ага.

– Ну ладно.

– Ну.

Я стоял и давил улыбку. Сергей улыбался в 32 зуба.

– Найдется для меня книжка? Твой сборник. Рассказов?

– Да, хорошо. Когда вам было бы удобно получить ее?

– Я тут постоянно. Найдешь меня сам. Рад знакомству.

Он пожал мне руку и вложил в карман моего фартука рыжую бумажку. Пять тысяч рублей. Самый большой гонорар, который я когда-либо получал.

Или это были чаевые?

27

Мы сидели в баре с Дианой.

– Ты че это это снова залип, – спросила у меня сестра. Она пила

вишневое пиво и смотрела на меня с искренним удивлением, как умеет только она.      – Ало-о-о? Может очнешься?

– Да я снова в голове описывал этот момент, как обычно. Неважно. Я жутко рад что ты прилетела наконец-то.

Мне не хотелось работать в новогоднюю ночь. Тем более прилетела Диана. Но чему я точно научился в отеле, так это забивать на свои желания. Так происходит на любой работе. На следующий день я потащился на работу, как и в любой другой.

Поворот на тропу к служебному ходу огибал угловую часть здания, но стоило только преодолеть несколько ступенек, так ветер сразу начинал сносить. Дело в том, что отель расположен на холме, на самом его отшибе.

Я приложил лицо к валидатору и показал сумку:

– С праздником вас! – сказал с поднятыми руками охраннице на проходной, а она зачем-то проводила по мне металлоискателем.

– Сегодня снова будешь туда-сюда ходить курить вместо работы? —ответила она и празднично елозила металлоискателем по третьему кругу.

– Давайте сегодня обойдемся без этого, ладно? Праздник как-никак и все такое.

– Ага, – она нырнула в мой пакет.

Я заглянул в пакет из «Пятерочки»:

– Могу идти?

– Щас вылезу. Подожди, ты тут не один, а что, тебе больше всех надо?

Я завязал пакет и оставил ее на проходной наедине с собой.

Когда я зашел в зал ресторана, супервайзер Алина, судя по ее лицу, занималась сервировкой столов уже раз в пятый.

– Могу как-то помочь? – я подошел к ней.

– Да блин! – она посмотрела на меня с лицом полным печали.

– Интригующее начало!

– Да в рот я это все имела: я должна была уйти еще час назад – и что? Стою тут, перенакрываю.

– А почему так? – в этот момент я поправил столовые приборы напротив Алины.

– Да Денис, блин. Никак не может остановить поток своей работоспособности и желание докопаться.

– О, я это понимаю, со мной он так тоже делает.

– Я понимаю, что это его работа, но, блин, я сегодня еще сына не видела, а он любит Новый год. А я люблю сына.

Пока мы боролись с недостаточно хорошо накрытыми столами, в зал ресторана все продолжали и продолжали заходить официанты. Их было много, действительно много:

САНЯ. Бармен, 24 года, несколько лет назад пересекался с ним в баре, в котором мы сидели с сестрой в начале главы. Я был по ту сторону стойки, учился в колледже и размахивал своей сумкой с томиком Буковски внутри, и романтизировал свой алкоголизм. Саня его не поощрял, но не потому что заботился обо мне, а потому что мне не было 18.

– О, малой! Подойдешь в мой офис? Темка есть.

– Принял! Я отойду?

– Да конечно, я вообще не понимаю, чего это вдруг все внезапно стали отпрашиваться. Года три назад, когда отель только открылся…

Офис Сани – это помещение с холодильниками. Он закрыл за мной дверь, приоткрыл дверцу одного из холодильников и выдвинул прозрачный ящик. Внутри было несколько разноцветных напитков.

– Во-первых я не знаю, зачем я их туда положил, – и издал свой фирменный смешок, который звучит примерно так: "хыа хыа хыа" в режиме скорости произведения "1,5", – а во-вторых – седня мы бухаем, малой.

– Ну я особо налегать не буду, я не хочу спалиться, знаешь. Было бы неловко напиться на рабочем месте! – я нажрался еще до полуночи.

Я плыл между Большими Взрослыми и Успешными людьми. Среди любящих и успешных семей, которые встречают Новый год в отеле, потому что могут себе позволить встретить Новый год в отеле. Хорошо для них, потому что я тоже смог. Но по ту сторону, конечно.

– Артюр?

Ко мне обратился Ферди, шеф-повар ресторана. Ферди забавно разговаривал на русском и был родом из Турции, попал в Россию, потому что нашел жену отсюда родом. Его пригласили в хилтон из какого-то крутого московского ресторана. А еще благодаря его усилиям у нас в ресторане последние пару месяцев пахло как в секции "Bazaar" в ТЦ "Вегас" в Москве. В Турции я не был.

– Look, we need, – мы общались с ним на английском, потому что его русский я не понимал, как и он не понимал мой турецкий. На турецком я не знаю ни слова.

– Слушай, нам после полуночи, примерно минут через 40, как все отпляшут, нужно вынести главное блюдо.

– Это та рыба в соли, я правильно понимаю?

– Ну, да. Можешь мне помочь вынести?

– Да, не вопрос!

– Это очень важно. От этого момента зависит моя карьера.

Поскольку я был пьян, я натирал посуду в бэке. Все было схвачено: мой напарник Артем следил за ситуацией в зале ресторана. Отличный официант. А я ел из мармитов: мясо с турецким вкусом, другое мясо со вкусом турецких пряностей. Еды было много. Ровно до того момента, пока мое спокойствие, не подкосил Ибрагим:

– Слышь! Ты чего тут расселся, давай в зал выходи!

– Но слушай! О, нет, ты снова ушел, прежде чем тебе кто-то успел возразить…

– Артюр, – на этот раз меня отвлек Ферди. – Пора выносить блюдо.

Мы привезли рыбу в центр зала ресторана – вокруг нас собралась огромная толпа – и подожгли. Не сгорел ни я, ни кто-либо еще. Все обошлось: мы просто вынесли эту рыбу. Рыба была вся в соли. Наверное, какой-то смысл в этом есть, но его никто не уловил.

Ферди уволили через пару месяцев, а в отместку он оставил в гугле следующий отзыв:

"Cheating on people!". И турецкий мат.

Я постоянно ходил к Сане, потому что своим ребятам он разливал настойки и делал коктейли. Коктейли меня никогда не интересовали, я ж не лох пить из трубочки. Когда я подошел к нему прежде, чем нажраться еще сильнее, Саня пробил первый чек в 19-м году:

– Блин, ну ты прикинь, да? Все – двадцать процентов НДС.

– Угу, дерьмово.

– Надо выпить по этому поводу.

– Не чокаясь.

Там я оказывался, и как в тихую гавань заплывал. Выныривал отдышаться из океана Больших и Успешных Людей, пил, и реальность отпускала, пока я находился там. Выходить обратно было невозможно, а еще мое сердце распадалось на тысячи осколков от одиночества и зудящего чувства где-то в заднице и под печенью. Зависть, называется. А где-то там Алина. А мы могли встретить Новый год вместе, как настоящая пара. Или хотя бы с семьей. Черт. Работать в новогоднюю ночь стремно.

Об этом я подумаю еще не раз.

28

Внезапно я вспомнил, что у меня есть друзья и определенные обязательства перед ними. Среди неочевидных: ходить на их дни рождения, иначе они тебя перестанут приглашать.

Мне написал Мотя, дружим с ним еще с первого класса. Более длительных отношений у меня не было. Он любит вспоминать историю этого знакомства:

– Ты подошел ко мне такой: весь в костюмчике, с меня ростом примерно. Два таких гнома-первоклассника. С лицом серьезным. Протянул руку и сказал: "Меня зовут Артур. Давай дружить".

Каждый раз рассказывает по-разному, но суть одна и та же. Еще мне нравится версия, в которой у меня дурацкая короткая стрижка. Парикмахерская во дворе. В которой стрижешься, приходишь домой, и уже твоя детская голова вполне догоняет: ты выглядишь как лох. Психуешь и проклинаешь парикмахерскую. В следующий раз идешь туда же. По привычке. Но когда стригли дома – выходило хуже.

Мотя написал мне, что завтра День Рождения Егора. Мы не виделись давно, с самого концерта Моргенштерна. А еще через пару дней мы оказались на коттедже за городом. Повезло: у меня был первый выходной после новогоднего ада.