Не успел Артем спуститься со ступенек входной лестницы, как его окрикнул знакомый, дружелюбный голос:

– Тема, постой, не спеши! Дело есть!

Голос принадлежал капитану Вадику Дронову, жизнерадостному приятелю и частому собутыльнику капитана Нестерова.

Вадик, после трех неудачных браков, был по своему собственному выражению «мужиком на условно-досрочном освобождении от семейных обязанностей».

Он, в свои неполные сорок, успел трижды выйти на эти самые УДО по своей воле, а вовсе не по желанию бывших жен. Они-то, как раз, были и не против продолжения семейных отношений, но Вадик каждый раз рвал брачные узы, как только чувствовал в них рутину и унылую бытовуху.

Разводился без ругани и скандалов, оставаясь с бывшими женами в хороших отношениях, и был готов к новым семейным авантюрам сразу после очередного развода.

Артем дождался, когда приятель спустился к нему в три прыжка с лестницы и вопросительно посмотрел на того. Они виделись в кабинете буквально час назад и сомнительно было, что за этот час Вадик узнал что-то новое для Артема.

Однако капитан Дронов развеял его сомнения. Он сказал немного запыхавшимся голосом:

– Еле успел за тобой! Сайгаком по лестницам пришлось сказать, – и сразу задал прямой вопрос. – Какие планы на вечер?

Артем пожал плечами. Ответил уклончиво:

– Да, так! Ничего особенного. Возьму пивка и двину домой отборочный матч смотреть.

Вадик махнул рукой:

– Чего там смотреть?! Только нервы трепать. Этим инвалидам ничего не поможет, каких только тренеров не приглашай в сборную. Результат был бы только если Лаврентия Павловича Берию тренером назначили, а вместо призовых освобождение от сборов на Колыме…

Артем не дал ему договорить. Он и сам думал примерно то же о возможностях отечественных футболистов. Но в душе должно же было остаться хоть какое-то подобие интриги на результат сегодняшнего матча, поэтому и перебил Вадика:

– Что ж теперь, вообще не болеть за них? Смогли ведь на нашем чемпионате мира выше головы прыгнуть! Ладно, это дело личное. Ты-то что хотел мне сказать?

Вадик многозначительно улыбнулся и, осмотревшись вокруг, произнес на пол тона ниже:

– Тема, есть обалденное предложение классно провести вечер!

Артем спросил довольно скучным и незаинтересованным голосом:

– От кого предложение? – тут же продолжил. – Вадик, если опять на какой-нибудь кухне с мужиками нарезаться, как это было неделю назад, то я пасс. Пожалуй, лучше футбол посмотрю.

Вадика ничуть не смутил такой ответ. Он весело блеснул своими зелеными глазами и сказал:

– Не-е, Тема! Тут другое. То, по чему мы так соскучились. Ко мне в отдел армяне сегодня приходили. Они свой ресторан у нас открывают. Просили, что бы я свел их с пожарниками там и другими контролирующими органами. Ну, ты знаешь – у меня все схвачено в этом плане.

Артем удивленно переспросил:

– Какой нафиг ресторан в наше время? Они же закрыты все сейчас. Прогорят твои армяне, пока дождутся отмены ограничений. Да и я причем здесь?

Настырный Вадик не унимался. Он положил руку на плечо Артема и ответил, придвинувшись ближе:

– Шут с ними, с армянами! Какое нам дело до их бизнеса? Надеются на будущее и ладушки. А вот то, что они пригласили нас с тобой на закрытый вечер в ресторан – это уже интересно! Не находишь? Они всем, кому надо, уже отслюнявили и вопросов не будет.

Артема до конца не убедили слова Вадика, хотя он уже начал взвешивать варианты. Задал вопрос о том, о чем не понял из объяснений приятеля:

– И меня пригласили, говоришь? С чего бы это?

– Грант, хозяин ресторана, спросил именно о тебе. А когда услышал, что ты мой друг, обрадовался и сказал, чтобы я обязательно взял тебя с собой.

Вадик уже понял, куда склоняется чаша весов сегодняшнего выбора Артема. Он привел пушечные аргументы, которые помогли тому принять окончательное решение:

– Тема, не сомневайся, все будет супергут! Завтра выходной и мы можем хоть до утра там зависать. Грант пообещал девчонок позвать и стол накрыть по высшему разряду. Опять же, когда ты в последний раз пил настоящий армянский коньяк?!

Артем медленно, но утвердительно кивнул и пояснил:

– Заметано! Тем более, что Хомячина меня в отпуск с понедельника отправил. Сам то, мудак, летом из отпусков не вылазит, а меня вот сейчас приказом обязал.

Его лицо нахмурилось при упоминании о полковнике Хомякове, начальнике городского отдела полиции. У Артема с ним сложились не самые дружественные отношения с тех самых пор, когда майора Нестерова понизили в звании до капитана и, с треском вышвырнув со столичной службы, перевели в этот районный городок.

Они не то чтобы конфликтовали, но откровенно недолюбливали друг друга. Тем не менее, прямой начальник Артема смотрел сквозь пальцы на его частый утренний перегар и более чем прохладное отношение к службе. А сам Артем, зная о тяге полковника к мздоимству, революций не делал и не стучал на него ради собственной безопасности. Так они и соблюдали вынужденный баланс, стараясь реже пересекаться по работе.

Вадик пропустил мимо ушей недобрые слова Артема о Хомякове. У него то самого с полковником все было ровно, поскольку оба они были местными уроженцами и даже почти соседями. А вот упоминание капитана Нестерова об отпуске явно его порадовало. Вадик весело воскликнул:

– Ну, тем более! Отпуск обмыть надо, а то как же?!

У Артема осталось, конечно, какое-то странное чувство в душе. Он не мог понять, откуда хозяин армянского ресторана мог знать его лично?

Нигде и никогда Артем не пересекался с армянскими рестораторами. Ни в Москве, где Артем когда-то работал заместителем начальника уголовного розыска одного из районных отделов МВД. Ни в этом небольшом городке, куда его перевели три года назад из-за скандала со столичным полицейским начальством.

Сомнение это как-то слишком быстро улетучилось из головы капитана Нестерова, поскольку сегодняшний вечер по ощущениям обещал стать ярким и очень насыщенным.

Такие ожидания всегда переполняли Артема перед любым застольем. Иногда они оправдывались, но чаще приносили досаду и разочарование, особенно на следующий, похмельный день.

Тем не менее, решение посетить армянский ресторан было принято, и приятели быстро обговорили время и место встречи. Разошлись в разные стороны и отправились по домам готовиться к вечерним посиделкам.

Артему, сидящему сейчас с кружкой горячего чая на кухне и мысленно собирающего в кучу все события вчерашнего дня, наскучило это занятие. Он решил отложить воспоминания, поскольку чувствовал, что гордиться будет нечем. Что-то подсказывало ему, что эпизоды из его вчерашних «закидонов» наверняка принесут угрызения совести и тяжелое моральное похмелье вдобавок к физическому. Вот и решил ненадолго отвлечься и почитать книжку.

Торжественный банкет в Главном Административном здании Управления МВД СССР, посвященный юбилейной годовщине Дня милиции, прошел, в общем-то, по заранее известному сценарию.

Во время него, к великому облегчению милицейских начальников всех уровней, скоропалительных решений и спешных наказаний пока вынесено не было.

Николай Анисимович Щелоков – единовластный министр МВД СССР, одетый в темно-синий парадный мундир с золотыми погонами и огромным количеством орденов на груди, ждал всех в дальнем конце зала. Он, собрав генералов в круг, пояснил:

– Решил не откладывать обсуждение на совещание в министерстве. Дело не терпит отлагательств! – сразу строго спросил по существу и без подготовки. – Какие подвижки по армянскому инциденту?

Щелоков обвел глазами потупившихся подчиненных.

Высокие милицейские чины стояли, как в рот воды набравши, и не придумали ничего другого, как одновременно повернуться с немым вопросом в глазах в сторону министра МВД Армении.

Высокий и худощавый седой человек в форме генерал-лейтенанта милиции сообразил, что уйти от прямого ответа не удастся и начал лепетать: