В этот раз Андрей задержался и приехал ближе к полудню.

— Ты была хорошей девочкой? — он притянул меня к себе и жадно поцеловал в губы. — Раздевайся, у нас не так много времени. Я тебе помогу.

Его руки торопливо расстёгивали молнию на моём платье.

— Давай же, не стой как истукан. Помоги мне. Ладно, не буду терять время, — он толкнул меня на кровать и стал расстёгивать ширинку. — Обойдёмся без нежностей. Тебе же нравится пожёстче, детка. Не закрывай глаза. Я хочу видеть твои эмоции.

Он задрал моё платье, за секунду стянул трусики и… почти сразу кончил, не успев толком войти в меня. В этот раз я даже лёгкого возбуждения не почувствовала.

— Жена не даёт мне с тех пор как узнала о тебе. Да и без презерватива я уже лет десять сексом не занимался, — казалось, он оправдывается.

— Как же девушки в доме у Мишеля? Насколько я поняла вы там детей делаете, а не удовольствия ради собираетесь.

— Их я трахаю в резинке. Терпеть не могу места общественного пользования.

— А как же я? Я же тоже теперь «общественного пользования»?

— Ты — другое. Ты мне действительно нравишься. Я хочу тебя чувствовать. Знаешь, в наш первый раз я тоже был без презерватива. Хотел просто попробовать и не смог остановиться.

— Не боишься, что кто-нибудь из девушек сдаст тебя Мише?

— Нет. Её слово против моего. Мишель знает, что фаворитки меня недолюбливают и вряд ли им поверит. Да и склоки с разборками в нашем тайном обществе не поощряются. Переодевайся, нам надо заехать в одно место перед вечерним мероприятием.

***

Машина Андрея остановилась у ворот небольшого коттеджного посёлка. Пара десятков типовых двухэтажных домиков, зелёный газон по всей территории, общая детская площадка и огромная теплица по центру.

— Смотри, такую жизнь для тебя приготовил Мишель. Если родишь ни ты, ни твой ребёнок никогда не будете свободны, — Андрей постучал в дверь одного из домиков.

На пороге тут же появилась уставшая женщина лет 30 с синяками под глазами. Она поднесла палец ко рту, приказав нам молчать, и ушла вглубь дома. Мы последовали за ней.

— Чаю хотите? Аннушка сейчас занимается вокалом, — очень тихо, чуть ли не шёпотом произнесла она. — Через пятнадцать минут у неё будет перерыв, и вы сможете с ней познакомиться. Сейчас принесу чай, — женщина выскользнула из комнаты. Я в недоумении посмотрела на Андрея.

— Аннушка?

— Да, Аннушка. Одна из первых дочерей ордена. Пойдём, прогуляемся.

Он взял меня за руку и, ничего не сказав хозяйке дома, вывел на улицу.

— Все фаворитки обязаны переехать жить в эту деревню сразу после рождения ребёнка. Условия, как видишь, спартанские.

— Ничего себе, спартанские. Я о таком доме в детстве даже мечтать не могла.

— Это ты сейчас так говоришь. Через год привыкнешь к дорогим ресторанам, магазинам, путешествиям. Кстати, в округе нет никакой цивилизации. Из развлечений только лошади. Продукты привозят раз в неделю, по заказу. Салонов красоты тоже нет, бывшие фаворитки сами себя стригут и красят. Отдых раз в году в бюджетных отелях. Раньше была на выбор Турция или Болгария. Теперь только Краснодарский край.

— Но это же почти тюрьма…

— Не совсем. Женщины могут иногда навещать своих родственников. Некоторые даже замуж умудрились выйти — нашли альфонсов, согласных жить в изоляции, лишь бы не работать, — слова Андрея были наполнены презрением.

— А как же дети? Детям нужна школа, кружки…

— Мишель не приемлет современное образование. С пяти лет у каждого ребёнка есть гувернантка, которая обучает базовой школьной программе. Плюс несколько раз в неделю в посёлок приезжают преподаватели и занимаются с детьми музыкой, вокалом, иностранными языками. Ну а в 12 лет их отправляют в закрытый пансион в Великобритании. Смотри, — он привёл меня к теплице. — Женщины и дети сами выращивают себе овощи. Рядом с посёлком есть небольшой курятник. В следующем году решили им коз купить. Мишель считает, что дворянские дети не должны быть избалованы. Он не хочет растить «золотую молодёжь». Ладно, нам пора. Пятнадцать минут уже прошли. Я хочу познакомить тебя с Аннушкой.

***

— Аня, познакомься. Это Лена.

— Мадемуазель, очень рада встрече с вами, — девочка присела в старомодном реверансе.

— Анют, расскажи тёте Лене о том, что ты хочешь делать в будущем.

В глазах девочки промелькнул фанатичный блеск.

— Я буду долго и усердно учиться! Мадам Вероника очень хвалит мои музыкальные способности, но… — она загрустила, — математика мне никак не даётся. Но мадемуазель, поверьте, я очень стараюсь и обязательно буду достойна вашего сына.

Что? Моего сына? Какого сына, я даже не беременна! Какой чушью они забили мозги маленькой девочки?

— Спасибо, Аннушка. Нам с Леной пора идти.

— О, как жаль! Я так хотела показать вам свои картины.

— В другой раз, малышка. Попрощайся за нас со своей мамой.

***

— Андрей, какого…

— Такого. Это проект Мишеля, не мой. Я просто хотел, чтобы ты знала, какая жизнь ждёт тебя после рождения ребёнка.

— Что они сделали с бедной девочкой?

— Ничего особенного, — он открыл окно машины и закурил, не сбавляя скорость. — Просто правильное воспитание. По задумке Мишеля мы должны с каждым поколением увеличивать концентрацию дворянской крови, а значит, эти дети в будущем должны вступать в брак только друг с другом.

— Это же… инцест!

— Ничего подобного. Миша в сейфе хранит генетические данные каждого ребёнка и никогда не допустит брака между сводными братьями и сёстрами.

— Вы действительно сумасшедшие. Несчастные дети…

— Ты сильно заблуждаешься. Этих детей ждёт большое будущее. Они получат прекрасное образование, деньги, роскошную жизнь. Их браки — чистая формальность. Никто не запретит им в будущем иметь любовников и любовниц, разводиться и даже рожать детей не голубых кровей. Один наследник — всё, что требует от них Мишель.

— Один наследник, воспитывать которого придётся в посёлке-тюрьме, убирая навоз за козами? Так себе перспектива.

— Не будет никакого посёлка. И запирать наследников никто не будет. Они с рождения воспитаны на идеалах ордена, их свободу не нужно ограничивать. Только немного контролировать…

Полтора года пролетели как в тумане. Я переехала в квартиру, которую купил Андрей, ела, пила, по пятницам трахалась с разными мужиками. Моя жалкое существование больше напоминало жизнь наложницы в гареме — дорогая одежда, хорошие рестораны, какие-то развлечения. Мы с Люсей даже в санаторий на Чёрном море вместе съездили. А потом Люся пропала…

Она не звонила, не писала. Просто однажды в пятницу не появилась в доме Мишеля. Я тогда подумала, что она приболела. Или забеременела наконец-то. Беременные фаворитки участвовали в ритуале по желанию и, конечно, никто их не насиловал. По правилам член Ордена должен был развлекать беременную светской беседой и вручить дар. Редкая девушка откажется от кольца с брильянтом или браслета из белого золота, поэтому фаворитки старались попасть на пятничные встречи несмотря ни на что.

Через неделю Люси опять не было, её номер телефона не отвечал, и я осмелилась спросить Андрея о её судьбе:

— Ничего с ней не случилось. Мы же не изверги какие. Живёт себе где-нибудь в Москве или за границу уехала. Люся не смогла забеременеть, и больше не интересна для Ордена. Найди себе другую подружку и не приставай ко мне с глупыми вопросами.

Глупыми вопросами… Всё это время Андрей практически не разговаривал со мной. Я несколько раз пыталась узнать хоть что-то ещё об Ордене, о судьбе фавориток, покинувших его, о моих предках. Бесполезно. «Тебе не нужна эта информация. Просто делай, что я тебе говорю, и играй свою роль.».

***

Очередная пятница, мало чем отличающаяся от предыдущих. Классическая музыка, мужчины в смокингах, девушки в вечерних платьях. На ужин куропатки, жаркое из дичи, пулярды с трюфелями, чирята с оливками и куча других блюд, названия которых я так и не запомнила. Без Люси стало совсем тоскливо.